Ник медленно поднялся на ноги. Оба следили за ним с вызывающими выражениями на лицах.
— Позвольте я объясню вам это по-другому, джентльмены, — невозмутимо сказал Ник. — Если вы двое не сможете удержаться от публичных замечаний, касающихся личной или профессиональной репутации мисс Брайтуэлл, у меня есть для вас два мудрых слова.
— Что за два слова? — спросил Юджин, готовый праздновать победу.
— Кожа и Лаванда.
Лицо Юджина вытянулось, словно он полностью лишился дара речи. Может и так, подумал Ник. От изумления.
Дуэйн открыл рот. Казалось, он оцепенел от ужаса.
Довольный тем, что последнее слово осталось за ним, Ник развернулся и зашагал через мрачный бар. Он толкнул дверь и шагнул на ослепительное солнце.
И тут же столкнулся с Октавией, которая как раз положила руку на дверь, чтобы открыть ее.
— Простите, я… — Начала она, быстро отступая в сторону. И тут узнала его. — О, это ты.
— Да, это я.
Переход из ночи в день как-то повлиял на его зрение. Или, может, все дело было в Октавии в платье цвета утреннего неба, усеянном невероятно огромными орхидеями. Он вытащил свои солнечные очки из кармана и надел их.
Она посмотрела ему за спину на дверь бара. — Что там произошло?
— Я узнал кое-что, о чем давно подозревал.
— Что?
— Никто в этом городе не читал моих книг.
Глава 14
— Я их читала, — сказала она.
— Ты не в счет. Ты уезжаешь из города через несколько недель, не забыла? — Он взял ее за руку и повел прочь от входа. — Что, черт возьми, ты здесь делаешь? Надеюсь, ты не планировала пообедать в «Тотал Эклипс». Ты выросла не в Эклипс-Бэй, так что у тебя нет иммунитета, необходимого чтобы переварить стряпню Фреда.
— Я не собиралась там ничего есть. Я увидела, как ты вошел туда, и поняла, что ты, наверняка, пошел поговорить с кем-то о картине.
— Блестящая дедукция. — С другой стороны улицы за ними с большим интересом наблюдал Сэнди Хиксон, швабра, с которой капала вода, свисала с его руки. Ник снова взял Октавию под руку. — Идем, давай-ка уведем тебя отсюда. О тебе в городе и так много болтают.
Она ускорила шаг, чтобы поравняться с ним. — Ты узнал что-нибудь новое в «Тотал Эклипс»?
— В «Тотал Эклипс» постоянно узнаешь что-нибудь новое, — сказал он равнодушно. — Это всегда поучительное приключение.
Она нахмурилась. — Что там произошло?
— Это долгая история.
— Сейчас время ленча. Почему бы нам не пойти куда-нибудь, где ты сможешь рассказать мне эту долгую историю.
Он посмотрел на нее.
— Знаешь, — сказала она с яркой решительной улыбкой. — Ты можешь мне доложиться.
Доложиться, — подумал он. Сперва он был терапией, а теперь он — работа. Отношения лучше не становятся. Напротив, они уклоняются куда-то в сторону. Но приглашение пообедать — это уже кое-что.
— Ладно, — сказал он. — Но ты — клиент, так что ты платишь.
Она немного покраснела, но, кажется, не удивилась. — Конечно. Куда пойдем?
— Полагаю, тебе нужно поскорее возвращаться в галерею. Мы можем перекусить чего-нибудь в «Летающей Тарелке».
— Ну, вообще-то, нет, мне не нужно возвращаться в галерею прямо сейчас, — сказала она спокойно. — Я только что наняла помощницу на лето. Гейл Гиллинхем. Она сказала, что сможет приступить к работе после обеда.
— Гейл? — Он поразмыслил над этим. — Хороший выбор.
— Я тоже так думаю. Но к сожалению, я не могу предложить ей постоянной работы, правда, она сказала, что это место даст ей передышку, чтобы подыскать место получше. Ну, ты знаешь, как говорят, лучше всего искать работу когда она у тебя уже есть.
— Да, я слышал о таком. — Продолжая держать ее под руку, он вдруг свернул и пошел через Бэй-Стрит к заправочной станции, где у колонки все еще была припаркована его машина.
— Гейл очень профессиональна и умна.
Торопливо шагая рядом с ним, Октавия сказала. — Думаю, со временем она подыщет себе что-нибудь в институте или в Чемберлене.
— Наверное.
Октавия наконец заметила, что они уже почти перешли через улицу. Она нахмурилась. — Куда мы идем?
— За моей машиной.
— А-а.
Когда они подошли к BMW, Ник открыл дверцу со стороны пассажира и усадил Октавию на сиденье. Он захлопнул дверцу и достал бумажник.
— Сколько я тебе должен, Сэнди?
— Двадцать три бакса. — Сэнди сквозь ветровое стекло уставился на Октавию. — В «Тотал Эклипс» все прошло хорошо?
— Конечно. — Ник вручил ему деньги и направился к дверце со стороны водителя. — Кстати, оказывается, Юджин и Дуэйн ошиблись насчет тех слухов.
Сэнди моргнул. — Ты насчет мисс… — Он внезапно замолк, поскольку Ник бросил на него тяжелый взгляд. Он с трудом сглотнул. — Ошиблись, да?
— Да. — Ник открыл дверцу. — Полностью ошиблись. Хорошо бы, чтобы ты об этом помалкивал. Понимаешь, о чем я?
— Ага, — быстро ответил Сэнди и кивнул. — Большая ошибка.
Ник сел за руль. — Правильно, — сказал он сквозь открытое окно. — Большая ошибка.
Он выехал с заправки, чувствуя, что Октавия внимательно за ним наблюдает.
— О чем все это? — спросила она.
— Неважно.
— Не парь мне мозги. Ты нарочно запугал Сэнди Хиксона. Я хочу знать, зачем.
Он свернул за угол и поехал вверх по улице, уходящей прочь от побережья. — Я ничего не делал с Сэнди.
— Нет, делал. Я же видела. Что-то в том, как ты смотрел на него. Я называю это запугиванием. Зачем ты сделал это?
Он какое-то время размышлял над этим вопросом. Затем пожал плечами. — Ладно, тебе, наверное, стоит знать, что происходит, ты ведь — клиент и все такое.
— Верно. — Она нацепила свои темные очки, откинулась на сиденье и сложила руки на груди. — Рассказывай.
— По городу ходит слух о том, что это ты стащила Апсолла.
Пару секунд она не двигалась с места, просто сидела, невидящим взглядом уставившись сквозь ветровое стекло. Затем чуть не подпрыгнула на сидении.
— Кто-то считает, что это я украла его?
— Я услышал историю от Сэнди. Он сказал, что ему об этом поведали два занятных типа, которые ошиваются в «Тотал Эклипс»…
— Грязный Юджин и Стручок Дуэйн.
Он несколько опешил. Почему-то ему было трудно представить, чтобы она назвала кого-нибудь стручком. Ему пришлось напомнить себе, что Королева Фей Эклипс-Бэй вовсе не была неженкой или белоручкой. По крайней мере, больше не была.
— Угу, — сказал он.
— Эти двое разносят слухи о том, что я виновата в краже, хмм?
— Ага.
— Что же, мне это не нравится, но ты должен признать, что в их теории есть логика. То есть, ведь у меня имеются и мотив, и возможность, и глубокие познания в торговле предметами искусства. Насколько трудно будет для ловкого дельца вроде меня обвести вокруг пальца кучку местных вроде Эй-Зед, Вирджила и герольдов? И все, что нужно — это сделать так, чтобы картина исчезла, сказать всем, что ее украли, а потом, через несколько месяцев, когда я перееду в какой-нибудь крупный город, сделать так, чтобы она волшебным образом снова появилась. Алле-гоп, и мое имя внезапно становится легендой в мире современного искусства.