Потом сидели разговаривали на большой скамье, где я их (оба навеселе) фотографировала.
Выпив почти бутылку коньяку, Ростропович не побоялся сразу же сесть за руль. С ним уехали наши лыжи, кое-что теплое и всякие мелочи: началось переселение из Борзовки в "Сеславино", как окрестит наш флигель у Ростроповича мой муж (Се-Славино).
- Не пожалеешь? - спросил Александр Исаевич Мстислава Леопольдовича.
Напротив, он настаивает, чтобы мы переезжали возможно скорее.
Впереди все радует. В начале сентября мы совершим "южное" путешествие, а потом переселимся в Жуковку, в "Сеславино".
Так что и зимой не расстанемся с природой, с чистым загородным воздухом, с красотой пейзажей, с физически здоровой жизнью, которая не будет омрачена ни разлукой, ни холодной хатой Агафьи Ивановны, ни опасностями и неудобствами дальней "берлоги"!
1 Старички из "Ракового корпуса", прототипами которых были Н. И. и Е. А. Зубовы.
2 Зворыкина Е. Ф. 03.09.69.
Глава VIII
НАРУШИТЕЛЬ УСТАВА
Летом 68-го года, с одной стороны, распространились слухи, что Солженицыну могут присудить Нобелевскую премию по литературе (называли даже конкурентов Солженицына: Набоков, Белль, Чаплин). С другой стороны, упорно поговаривали, что его собираются исключить из Союза писателей. Но к чему придраться?.. Александр Исаевич считал, что для его исключения нет никаких формальных оснований. Если, редко бывая в Рязани, он далеко не всегда посещал собрания Рязанско-го отделения писателей, то, во всяком случае, на отчетно-перевыборных собраниях он старался присутствовать. Так и в 69-м году, желая не нарушать этого правила, он перед своим отъездом в Крым, где собирался пробыть какое-то время, написал письмо секретарю Рязанского отделения Э. И. Сафонову: "Уважаемый Эрнст Иванович! Я очень огорчен, что намечавшиеся сперва на январь, потом на февраль с. г. перевыборы секретаря Рязотделения так и не состоялись до сих пор. Всю зиму я не отлучался из Рязани в ожидании именно этого перевыборного собрания".
Далее Александр Исаевич просит, если собрание состоится без пего, "в случае обсуждения кандидатуру из числа постоянных рязанских членов СП" считать его голос поданным за Сафонова "Впрочем, - заканчивает он, - я постараюсь приехать по вашему извещению, а это письмо пишу на всякий случай"1.
Но собрания все не было. Только 19 августа к нам домой в Рязани пришло письмо от Сафонова: "Уважаемый Александр Исаевич! Отчетно-перевыборное собрание Рязанской писательской организации СП РСФСР состоится 20 августа с. г., в среду, в Доме политпросвещения (аудитория №4). Начало собрание - в 15 часов. Баше участие в работе собрания необходимо"2.
1 Солженицын А - Сафонову Э., март 1969 года.
2 Сафонов Э , Рязань.
Моя мама - в тревоге: как так скоро дать знать зятю о собрании?.. Однако очень скоро оказалось, что никаких действий ей предпринимать было не нужно. Вечером того же дня ей принесли телеграмму: "Решением секретариата правления собрание переносится на конец октября. Сафонов"1.
1 Сафонов Э., 19.08.69.
...Почему именно на конец октября?.. Неужели же моего мужа все же хотят исключить из Союза писателей и ставят это в связи с возможностью присуждения ему Нобелевской премии, которая обычно объявляется в конце октября?..
В начале сентября я побывала в Рязани. Там мне рассказали, что нa предполагавшемся собрании 20 августа была намечена следующая повестка дня:
1. Перевыборы.
2. Распределение квартир.
3. Исключение Солженицына из Союза писателей.
На исключении якобы настаивает Кожевников из обкома, на которого, в свою очередь, давят и ЦК, и первый секретарь СП РСФСР Л. Соболев. Предполагают, что трое рязанских писателей будут за исключение и трое же против. (В Рязанском отделении всего семь членов).
Вернувшись в Борзовку, я рассказала обо всем мужу. Он продолжает считать, что для его исключения формальных оснований нет. Вo всяком случае, он им легко не дастся! Будет воевать! Пожалуй, его больше расстроило, что я не нашла и не привезла ему работы Сахарова (он как раз пишет ответ на нее).
Погода стоит великолепная. Как назло. Именно тогда, когда мы собираемся ехать на юг.
- Хоть бы испортилась, - говорит мне муж, - в такую погоду жалко будет уезжать отсюда!
К тому же ему так хорошо работается!
Нехотя готовит машину к путешествию. Слышу от него:
- Два путешествия v меня в этом году были неудачные. Каким будет это?..
14 сентября, в половине девятого утра, в прекрасную солнечную погоду выезжаем В 9 часов включаем приемник, чтобы послушать прогноз погоды. На юге нам пообещали... пыльные бури.
- Куда мы едем? - восклицает Александр Исаевич. Он и без того выехал в мрачном настроении. Неразговорчив. Раздражителен. Когда я за рулем - на дорогу почти не смотрит, читает "Новый мир". Произношу вслух названия мест, которые проезжаем. Муж не реагирует. Куда делась его обычная любознательность?.. Бывало, его интересовало решительно все встречающееся по пути. Не разрешал мне ехать быстро, чтобы успеть все рассматривать! А тут: золотятся скошенные нивы, кое-где мелькают рощицы, уже тронутые осенними красками. Но моего мужа ничто не привлекает. Ощущение, что еду со слепым и глухим.
Еще неприятность: давление масла сильно упало.
- Если упадет ниже двух - нельзя ехать на юг, - решает Александр Исаевич.
Мы хотели в первый же день сделать рывок - доехать до Воронежа. Потому весь день едем почти без остановок. Подкрепляемся по очереди - тот, кто не ведет машину в это время. С нами крепкий чай в термосе, тушеная говядина, яйца, сосиски, помидоры.
После Ефремова, в селе Становое, впервые видим выставленные у дороги ведра с яблоками, помидорами, сливами. Остановились. Купили за 2.50 ведро превосходных яблок, за 2 рубля - ведро чудесных слив.
Объехали Елец. Вскоре после него - Задонск, очень живописно расположенный на холмах, разгороженных оврагами. Как хороши донские городочки, стоящие не на железной дороге! Вспоминается Епифань, где мы побывали летом 63-го года на велосипедах.
Пора подумать и об остановке. Ведь чем южнее, тем раньше смеркается! Может быть, все же успеем доехать до Воронежского заповедника?.. Но нет. Солнце зашло. Быстро темнеет. Ищем лесок, а его все нет.
Наконец, справа - небольшой сосновый лес. Съезжаем с шоссе, едем по проселочной дороге вдоль леса до укрытой опушки. Вот и место для привала!
Приятный теплый вечер. Спешим перестроить машину для ночлега. Всухомятку ужинаем и скоро ложимся. Слушаем радио. Но спим плохо. Неудобно. Твердо. В результате в 3 часа ночи муж заявляет, что путешествовать он больше не способен и что на юг мы не едем.
- Я уже там был, все видел. А в Борзовке так хорошо работается!
Я попыталась заставить его изменить решение, но бесполезно. Взамен мне обещан Воронежский заповедник и Таруса, в которой 29 лет тому назад мы проводили свой медовый месяц и с тех пор никогда больше там не были.
Итак, проехав в южном направлении лишь около 500 километров, наморочив голову родственникам (в Георгиевске и Ростове), одному читателю и помощнику мужа в сборе материалов, с которым у него была назначена встреча в Новочеркасске, мы решаем повернуть назад.
Неторопливое утро. Я фотографирую мужа, изучающего карты, которые он разложил на носу машины, чтобы понять, как поедем дальше. Потом разжигаю газовую плиту и готовлю завтрак.
Выезжаем мы все же в сторону Воронежа (надо дать отменяющую телеграмму, отправить письма).
Воронеж ничем нас не поразил. Кроме почтамта посетили лишь кафе над обрывом, где полакомились яичным мороженым. И... поворачиваем назад, на север.
Вот поворот на Рамонь. Одновременно это и дорога к Воронежскому заповеднику. Едем вдоль реки Воронеж. Переехав ее, въезжаем в заповедник. Ухабистая дорога ведет к лесу. На опушке - деревянные остовы бывших здесь летом палаток. Чуть дальше - пруд со склоненными над ним деревьями. Мостики. Песок. Сосны. Удобная скамья. Тепло. Мы - одни. Чудесно...
Александр Исаевич, разомлев, с удовольствием растянулся на скамье прямо на солнышке, даже соснул немного. Окунулись в пруд. Потом муж устроился в тени позаниматься, а я пошла погулять вокруг пруда. Сделала снимки: лодка у пруда, наш привал с другого берега. Вернулась радостно-оживленная.
- Оказывается, тебе так мало надо! - удивился муж.
Там мы и заночевали.
На следующее утро выехали рано, отложив завтрак на более позднее время. В долине реки Воронеж лежит туман. Собирается стадо. Вскоре поворачиваем на главное шоссе, в сторону Москвы. Оно здесь идет недалеко от Дона, вдоль него. В деревнях появляются ведра с картофелем, помидорами.
В Задонске едем на базар, расположившийся возле церкви. Тут же закусываем, в базарной столовой: дешево и довольно вкусно. Ездим и бродим по Задонску. Задонский монастырь, в нем теперь размещаются завод, детский дом и больница.
Едем дальше. На этот раз не объезжаем Елец, а едем через город. Он стоит на реке Сосне. Эмблема города - конь и ель!