меня как на те самые «мелочи», о которых вещал ей ангел. Согласитесь, не слишком приятно услышать, подобное признание от сердечной подруги.
– То есть ты хочешь сказать…
Она не дала мне договорить, многозначительно вздернув брови и продолжив свой монолог, словно и не слыша меня, грешного.
– То есть я хочу сказать: мсье Лебуа… то есть Макс меня любит. Полагаю, он сам это понял только после этих дней, наполненных тревогой и страхом перед шантажом аморальной девицы.
Неплохо сказано: шантаж аморальной девицы. Как будто она пыталась шантажировать драгоценного Макса невинными картинками. Я уже собирался выразительно ухмыльнуться и слегка намекнуть на главный сюжет тем самых картинок с ее дорогим Максом в главной роли, как Жюли в очередной раз прервала мою так и не начавшуюся реплику, произнеся тоном, каким судья выносит приговор:
– Словом, мой дорогой Ален, я должна сообщить тебе: буквально пятнадцать минут назад мне сделали предложение, и внезапно я ощутила себя счастливейшей из женщин! Скоро я стану мадам Лебуа. Именно поэтому уже сегодня вечером мы с Максом покидаем Вену – едем в Париж для того, чтобы подготовиться к нашей свадьбе. Сейчас он отправился за разрешением в полицию – полагаю, его не посмеют задержать на все время следствия…
Потенциальная мадам Лебуа скрестила на груди руки, улыбнувшись очаровательной улыбкой.
– Надеюсь, ты не сильно расстроился, мой дорогой друг?
Дорогой друг постарался улыбнуться как можно более жизнерадостно и непринужденно в стиле «Да здравствует свобода!».
– Чертовски рад за тебя, дорогая Жюли! – от полноты чувств я горячо взмахнул руками. – Я, разумеется, в тебя немного влюблен, но, должен чистосердечно признаться, жениться в ближайшее десятилетие не собираюсь. К тому же по части счета в банке мне с Максом Лебуа, увы, не сравниться.
– Перестань иронизировать, Ален! – улыбнулась Жюли все той же блаженной улыбкой. – Разумеется, это неплохо, что Макс далеко не беден, но, поверь мне на слово, не в деньгах все дело.
– Разумеется, – сурово сдвинул я брови. – Я понимаю, что все дело в большой и чистой любви. Это каждому видно не вооруженным взглядом.
Вот тут она слегка рассердилась, гневно блеснув на меня глазками.
– Думай, что тебе угодно, а я его люблю!
– Конечно, я верю, моя дорогая! Макс – парень видный. Конечно, по возрасту годится тебе в отцы, но…
Она решительно поднялась, одернув платье.
– Все! Я сделала тебе сообщение, осталось только распрощаться. Пока, Ален! Желаю тебе встретить твою вторую половинку.
Я тоже поднялся и любезно поклонился.
– Благодарю! – каюсь, тут из меня начала извергаться ядовитая желчь. – Свою вторую половинку я давно встретил, просто мы решили пожениться немного попозже, нагулявшись вволю, – как я гульнул с тобою в Вене, за что, кстати, мое отдельное тебе спасибо.
Жюли в очередной раз окинула мне гневным взглядом, молча кивнула и исчезла в глубине домика фирмы ее любимого Макса. Сами понимаете, мне только и оставалось, что с достоинством удалиться, что я и сделал.
Поначалу я направился было к нашим домикам, но, внезапно ощутив отчаянную боль там, где сердце, решительно развернулся, зашагав в прямо противоположную сторону. В считаные минуты я пересек Цветочную площадь и направился плутать по улочкам и переулкам старой Вены.
Внутри меня с оттенком тоски и печали негромко заиграл венский оркестр, красиво и непринужденно выводя изящную мелодию турецкого марша Вольфганга Амадея Моцарта. Я шел, брел, в такт звучавшей во мне музыки, а в неуправляемой памяти то и дело всплывали отдельные картинки венской счастливой ночи с голубоглазой Жюли в главной роли.
Да, все правильно: у меня действительно есть моя вторая половинка, на которой когда-нибудь я непременно женюсь – лучшая девушка на свете Соня Дижон, как и я, полукровка с русской мамой и отцом-швейцарцем. Мы знакомы с ней с самой юной юности и перманентно влюблены друг в друга, хотя на людях и делаем вид, что легко обойдемся и сами по себе. И все-таки при всем при том вдруг очутиться в ситуации, подобной нынешней, согласитесь, не слишком весело.
С самого начала все было просто легким флиртом, очаровательной маленькой историей любви на фоне Вены с ее вальсирующими пассажами великой музыки Штрауса и Моцарта. Кто знал, что все завершится, едва начавшись, да столь банально – вмешательством богатого старого парня? При этом все обставлено так, что девушка ощущает себя влюбленной, моментально позабыв о нашей волшебной ночи. Как ни крути – обидно.
К этому моменту моих размышлений в городе зажглись фонари, а передо мной вдруг нарисовалась милейшая вывеска кафе с названием, которое даже я легко мог перевести с немецкого: «Pariser» – «Парижское». Из его ярко освещенных дверей доносилась негромкая музыка в духе латинос, что невольно напомнило мне годы студенчества, когда среди моих приятелей было немало кубинцев, аргентинцев и прочих латиноамериканцев. Я подумал, что неплохо бы на время позабыть обо всех неприятностях-переживаниях, посидеть в незнакомом кафе и выпить для разнообразия какого-нибудь славного винца. Как говорится, напиться и забыться.
Я решительно распахнул дверь и вошел в кафе, как входят в поезд, что несет в неизвестном направлении.
Глава 30. Открытия в «Pariser»
Здесь все было мило и симпатично: небольшой зал, восемь столиков, на каждом из которых неброско светился уютный светильник под розовым абажуром. Ко мне тут же поспешил сам хозяин, которого я приветствовал по-французски, что вызвало у него умиленную улыбку и всплеск руками.
– Француз? Из Франции или?..
Я в двух словах объяснил свою родословную, включающую россиян наравне с французами, что вызвало очередную бурю эмоций приветливого хозяина представившегося как Люк Неруа.
– Что вы говорите! Представьте себе, во мне тоже течет русская кровь: в 1887 году в семью Плиссе из Ниццы вошла русская красавица по имени Варвара. Правда, как мне рассказывал прадед, она почему-то совершенно не умела говорить по-русски, только по-французски.
– Такое бывало в семьях русской аристократии тех времен, – кивнул я и поспешил перейти, собственно, к заказу.
Между прочим, это мой давний обычай: когда что-то не так и на душе волки воют, лучший мой помощник – кулинария. Можно засучить рукава и приступить к акту творения дивных блюд на собственной кухне, а можно просто направиться в ресторан с хорошей кухней и с удовольствием выбрать что-нибудь по душе, как я и собирался сделать сегодня.
Несколько минут мы с Люком неторопливо и со смаком обсуждали меню его заведения, и, в конце концов, я сделал заказ:
– Ростбиф средней прожарености с картофелем и шпинатом; полбутылки белого сухого вина. И все! – я вздохнул с тихой улыбкой мудрого