Джеми безвольно отдалась в руки Энни, и та с блеском продемонстрировала свои таланты. Зеленое платье сидело точно по фигуре. Когда Энни вплела в рыжие кудри Джеми ленту под цвет платья и надела на шею ожерелье с изумрудом, подаренное Ричардом, Джеми посмотрела на себя в зеркало. Ничто в ней больше не напоминало дурнушку с мучнистым лицом, бродившую некогда по Кэлдервуду.
Энни вздохнула, глядя, как Джеми спускается по лестнице.
– Удачи, – шепнула она ей вслед.
Ричард повернулся на звук открывающейся двери и замер в изумлении. Такого он не ожидал. Сердце в груди подпрыгнуло и забилось часто-часто. Выйдя из оцепенения, он быстро подошел к Джеми, порывисто взял ее руки и поднес губам, сначала одну, потом вторую, вдыхая слабый запах жасмина. На этот раз она не пыталась вырваться, стояла, с улыбкой глядя ему в глаза, и он почувствовал, как ее пальцы как будто сами прижимаются к его губам.
– Дорогая, ты выглядишь просто потрясающе, – заговорил он неуверенно, словно подыскивая подходящие слова. – И этот зеленый цвет... Он идет тебе намного больше, чем черный.
Джеми бросила на него быстрый взгляд, проверяя, не смеется ли он над ней. Но нет, глаза Ричарда смотрели серьезно, может быть, даже слишком серьезно.
– Рада, что вам нравится, милорд, – произнесла она жеманно, но глаза се смеялись.
– Леди, вы толкаете меня на нежелательные поступки. – Он пытался сохранить суровый вид, но его губы подергивались в усмешке.
Джеми на мгновение смешалась, не зная, что подумать.
– Ты что же это, моя дорогая, уже забыла о наказании, которое я назначил, если ты будешь величать меня милордом? – Ричард грозно свел брови.
Джеми охнула и попыталась вырваться, но не тут-то было: он держал ее крепко.
– Неужели вы способны на такое? Ричард, вы...
– Уже лучше, – торжественным тоном сказал он, снова целуя ее руки и ласково глядя ей в глаза, – но на твоем месте я не стал бы чересчур полагаться на мягкосердечие мужа. Я горжусь тем, что не рассыпаю пустых угроз.
– Я не думала, что это касается и вашей жены. – Джеми послушно села на диван, к которому Ричард ее подвел, и запрокинула голову, глядя на него. – Или касается?
– Подумай сама, что я должен на это ответить? – шутливо проговорил он. – Если я поклянусь, что никогда и пальцем тебя не трону, то этим как бы сам предложу тебе: мол, делай, что хочешь, и не обращай на меня никакого внимания. Ну а если заявлю, что заставлю тебя повиноваться угрозами и силой, то рискую вообще утратить твое доверие. – Ричард смотрел на нее в упор. – Посоветуй, жена, что мне сказать?
Джеми инстинктивно поняла, как нужно ответить. Она не колебалась ни секунды:
– Вы должны напомнить мне о том, в чем я поклялась, выходя за вас замуж: любить вас, почитать и повиноваться вам. Вы должны спросить меня, не забыла ли я свою клятву.
– А ты не забыла? – Его голос прозвучал неожиданно хрипло.
Джеми заглянула в глубину его глаз, пытаясь угадать, какого ответа он ждет. Она была не совсем уверена, то ли она увидела, что хотела увидеть, но выбора не было. Она скажет то, что собиралась, не медля ни секунды, пока ее не покинула решимость. Спокойно, сама удивляясь тому, как твердо звучит ее голос, Джеми произнесла:
– Я вышла за вас замуж, мой господин и супруг, по доброй воле и сдержу свои обещания, все до единого, если мне будет позволено это сделать.
По прерывистому дыханию Ричарда она поняла, что ее слова поняты верно. Его глаза вспыхнули.
Ричард пристально смотрел на Джеми, а она, не моргая, широко открытыми глазами смотрела на него. Она предложила ему себя единственным доступным ей способом, и все, что ей теперь оставалось, – покорно ждать решения своей судьбы, его согласия или отказа.
Тишину прервал деликатный стук в дверь.
– Обед подан, миледи, – доложил дворецкий и исчез.
– Черт, – буркнул Ричард, отпуская ее руки и поднимаясь с дивана. Он повернулся к Джеми – та сидела неподвижно, погруженная в свои мысли. Слышала ли она слова дворецкого? Вряд ли.
– Джеми, – тихо позвал он.
Она посмотрела на него и встала. В ее глазах блестели слезы.
Ричард почувствовал, как в душе его растет всепоглощающая нежность. Неужели она воображает, что он способен ее отвергнуть? Он мягко обхватил лицо жены ладонями и проговорил, глядя на ее дрожащие губы:
– Джеми, дорогая, ты в самом деле так думаешь? Ты понимаешь, что это значит? Я дал тебе слово и готов его сдержать. Ты не обязана освобождать меня от клятвы.
Одинокая слезинка прокатилась по ее щеке и упала на его руку.
– И все же я это делаю, Ричард, – сказала она. – Ты дал слово, и я возвращаю его тебе, если ты согласен взять его обратно.
Растроганный, растерявшийся от наплыва эмоций, напрасно пытаясь подавить охватившую его могучую волну желания, Ричард наклонился к Джеми и стал легко целовать ее в губы. Она отвечала ему! Он страстно впился в рот жены, прижимая ее к своему напрягшемуся телу. Какое-то время, показавшееся обоим вечностью, они стояли, тесно прижавшись друг к другу и слившись в поцелуе, который становился все горячее, пока наконец Ричард не очнулся, почувствовав, что Джеми еле держится на ногах.
Он, задыхаясь, оторвался от ее губ. Глаза Джеми сияли, как звезды, на бледном лице. Она дрожала и, если бы Ричард не поддержал ее, наверное, упала бы.
– По-моему, пора идти в столовую, жена, – стараясь обуздать свое непослушное тело и говорить спокойно, сказал он.
Джеми не сразу поняла, что говорит Ричард. Нежность, звучавшая в его голосе, и желание, горевшее в его глазах, поглотили ее. Он хочет ее, и она станет ему настоящей женой. Джеми была теперь уверена в этом. Но пока следует успокоиться.
– Слушаю и повинуюсь, мой супруг, – согласилась она, склоняя голову с преувеличенной покорностью. – Соблаговолите подать мне руку?
Джеми сидела за столом, и ей казалось, что все это только снится. Она поковыряла вилкой в стоявшей перед ней тарелке, выпила глоток вина, но только один маленький глоток.
– Может, налить тебе еще шампанского, дорогая? – учтиво спросил Ричард, порываясь подозвать дворецкого.
Джеми помотала головой, что-то невнятно бормоча. Было ясно: она ждет не дождется, когда обед закончится.
Ричард отложил в сторону салфетку.
– Кажется, ни у тебя, ни у меня сегодня нет аппетита, – проговорил он самым что ни на есть непринужденным тоном и встал из-за стола. Проходя с Джеми через холл, он громким голосом, чтобы слышали слуги, заявил: – Что-то я утомился за последние дни, да и ты, видно, тоже. Ты не против, если мы сегодня ляжем спать пораньше? Завтра у нас много дел.
Джеми смогла лишь кивнуть в знак согласия. Она шла, не поднимая глаз и механически передвигая ноги. Наконец они добрались до их общей гостиной, где почему-то не оказалось ни камердинера, ни камеристки.