Увидев жену на пороге гостиной, Ричард подошел и подал ей руку.
– У меня для тебя чудесный сюрприз, дорогая. Хочу познакомить тебя с сэром Эдвардом Фицуильямом и его дочерью Эммой, моими самыми дорогими друзьями. – Он подвел ее к гостям, весело объясняя на ходу: – Наши отношения выше условностей. Да это было бы и смешно: Эмма и я дружны с самого раннего детства.
Джеми на ватных ногах приблизилась к гостям. Оставалось надеяться, что Ричард, если и заметит, что она побледнела, спишет это на ее стеснительность.
Церемония знакомства была краткой. Сэр Эдвард, высокий, дородный, краснолицый, что выдавало в нем любителя житейских удовольствий, сжал руку Джеми в своей большой, широкой ладони и добродушно пророкотал, что чрезвычайно рад знакомству, чрезвычайно. Он был крайне удивлен, услышав о неожиданной женитьбе Ричарда, но теперь, увидев молодую леди Хардинг, нисколько этому не удивляется.
Поток комплиментов поверг Джеми в смущение. Ведь исходили они не от кого иного, как от отца возможной невесты Ричарда. Однако в голосе сэра Эдварда не было и намека на неискренность. Джеми любезно, хотя и несколько натянуто, улыбнулась и произнесла все полагающиеся в таких случаях слова.
Мисс Фицуильям вела себя так же открыто и дружелюбно, как и ее отец. Она сказала, что с большим удовольствием поздравляет новобрачных и надеется на более тесное знакомство с молодой графиней. Джеми выразила радость по этому поводу – не могла же она сказать: «Нет, не хочу»? – но мысль о дружеских отношениях с милой мисс Фицуильям заставила ее внутренне поежиться. При ближайшем рассмотрении у этой девушки оказалось все, чего не было у Джеми: изящное сложение, белокурые волосы, голубые глаза, прекрасные манеры и непринужденность, приобретенная за годы светской жизни.
Джеми рядом с ней чувствовала себя громоздкой и неуклюжей, мало приспособленной для высокого положения, которое занимала. Неудивительно, что Ричард собирался делать предложение Эмме, воплощавшей в себе все женские достоинства. Джеми и так-то чувствовала себя скованно и неуверенно, а понаблюдав за тем, как свободно и легко держатся Ричард и эта симпатичная девушка, и вовсе сникла. Пожалуй, ей было лучше даже в образе мальчишки-садовника.
– Я так рада, что встретила вас с женой в Лондоне, Ричард, а то мы бы так и не увиделись до конца сезона, – весело проговорила мисс Фицуильям.
– Я прибыл по делу, Эмма, ну, и моя жена, естественно, поехала со мной. Мне очень жаль, что в этом сезоне нам с тобой не удастся станцевать вальс.
Сэр Эдвард с улыбкой обратился к дочери:
– Может, хоть это заставит тебя больше обращать внимание на холостяков. Это же твой четвертый сезон, девочка моя.
Глаза девушки вдруг загорелись лукавством.
– А знаешь, Ричард, папа имел кое-какие виды и на твой счет!
– Эмма! – Сэр Эдвард побагровел и закашлялся.
Мисс Фицуильям, не обращая внимания на отца, продолжала:
– А я сказала ему, что мы с тобой друг другу не подходим. Как можно выйти за мужчину, которого считаешь братом? Мы бы через месяц разругались. Ты со мной согласен, Ричард? – В ее глазах плясали веселые чертики.
Ричард, кивая, рассмеялся и отошел, чтобы наполнить бокал сэра Эдварда, шепнув жене по дороге:
– Вряд ли мы протянули бы и неделю. Джеми была поражена. Ричард ничуть не огорчился. Может, для него стала облегчением новость, что мисс Фицуильям все равно собиралась ему отказать?
Сэр Эдвард припал к бокалу с шерри, выпил его до дна и перевел дух.
– Нет, вы только посмотрите на мою строптивую дочь! – сказал он, качая головой. – Единственное, что меня утешает: в свете ее поведение безупречно.
– Приятно слышать. – Ричард снисходительно улыбнулся. – Мне только жалко, что они с Джеми не смогут выезжать вместе, по крайней мере в этом сезоне. Но, может быть, они будут встречаться приватно? Я уверен, Джеми обрадуется возможности подружиться со своей ровесницей. – Он вопросительно посмотрел на жену.
– Джеми? – повторила мисс Фицуильям, поворачиваясь и глядя с улыбкой на Джеми. – Простите мне мою бесцеремонность, миледи, но могу я спросить, откуда у вас столь необычное имя? Я никогда не слышала, чтобы женщину звали Джеми.
– Мое имя Джесмина, – со смущенной, но искренней улыбкой пояснила Джеми. Теперь ей стало ясно: Эмма – не соперница. Возможно, они с ней даже подружатся. – Джеми называла меня моя мама. Мне это имя гораздо больше нравится, чем Джесмина.
– Неудивительно, – с ухмылкой вставил Ричард. – Я надеюсь, ты разрешишь Эмме называть тебя так, моя дорогая. А то странно: мы с Эммой старые друзья, а вы с ней будете держаться друг с другом чопорно. – Он вопросительно приподнял брови.
– Конечно, – быстро согласилась Джеми.
– И вы зовите меня Эммой, – обрадованно произнесла мисс Фицуильям. – Мы непременно подружимся.
– Я в этом уверена, – с улыбкой ответила Джеми.
В Вестминстерское аббатство они все-таки поехали и пробыли там довольно долго, потому что Ричарду захотелось непременно показать жене все, и не осталось, наверное, ни одного уголка, где бы они не побывали. Ричард был в прекрасном настроении, и Джеми наслаждалась каждой минутой общения с ним, забыв обо всем, что ее мучило. Домой они вернулись поздно, уже перед самым обедом.
Первое, что Джеми увидела в своей комнате, когда поднялась туда переодеться, было вывешенное на самом виду зеленое платье. Энни могла и не напоминать. Джеми уже решила, что пора ей брать инициативу в свои руки, притом не откладывая, если она хочет по-настоящему сблизиться со своим мужем. Медлить дальше было опасно.
Итак, она попробует обольстить собственного мужа. Уже не в первый раз Джеми пожалела о том, что у нее нет никакого опыта общения с мужчинами. Она и флиртовать-то не умеет, а уж соблазнять... Ну и ладно, любовь сама подскажет ей, что делать... Любовь?
Джеми застыла, уставившись на зеленое платье. Так вот как называется то, что она испытывает к Ричарду! Она его любит, причем уже давно. Неудивительно, что она приняла предложение графа, хотя все указывало на то, что надо отклонить его. Возможно, ему было бы и лучше с кем-нибудь другим, вроде Эммы Фицуильям, но он выбрал ее, и она не смогла отказать. И если она потеряет Ричарда, ее сердце будет разбито.
Джеми судорожно вздохнула, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Все равно она должна узнать правду, пусть даже это обойдется ей очень дорого. Если Ричард не захочет, чтобы она стала ему настоящей женой, – пусть. Ей придется смириться и с этим. Выбора все равно пет.
Джеми безвольно отдалась в руки Энни, и та с блеском продемонстрировала свои таланты. Зеленое платье сидело точно по фигуре. Когда Энни вплела в рыжие кудри Джеми ленту под цвет платья и надела на шею ожерелье с изумрудом, подаренное Ричардом, Джеми посмотрела на себя в зеркало. Ничто в ней больше не напоминало дурнушку с мучнистым лицом, бродившую некогда по Кэлдервуду.