— Я не могу сказать этого на сто процентов. Мы ждем, когда ей сделают еще одно сканирование, но, судя по всем нашим тестам, так оно и есть. Твоей маме сделали серьезную операцию, за которой последовало довольно интенсивное лечение. Ее организм все еще восстанавливается. Ее прогноз может показаться положительным, но ей все равно нужно будет привыкнуть к побочным эффектам и истощению.
— Вот дерьмо, — вздыхаю я, прислоняясь спиной к стене, мое сердце бешено колотится в груди.
Стелла тут же появляется, ее мягкое успокаивающее прикосновение касается моего плеча.
— Все нормально. Она в порядке.
— Могу я увидеть ее? — Спрашиваю я, глядя мимо Стеллы на доктора.
— Да, но только один из вас. Вскоре мы переведем ее в палату, и тогда она сможет принимать больше посетителей.
— Палата? Но ты только что сказал, что она в порядке.
— Мы должны быть уверены. Твоя мама через многое прошла, так что остальное пойдет ей на пользу. Следуй за мной, я отведу тебя к ней.
Я быстро двигаюсь вперед, чтобы сделать, как он говорит, но мой взгляд останавливается на Галене, и реальность обрушивается на меня, когда я вижу беспокойство на его лице.
— Дерьмо. Возможно тебе следует—
— Нет, — уверяет он меня твердым и непреклонным голосом. — Тебе нужно идти. Просто скажи ей, что мы здесь и что мы любим ее.
Я киваю, не в силах говорить из-за кома в горле, и поворачиваюсь к доктору.
— Тоби, — выдыхает мама, когда доктор откидывает занавеску, и я нахожу ее лежащей там, слабой и уязвимой.
Мое сердце подпрыгивает к горлу, когда мне в очередной раз напоминают о том, насколько это серьезно. Возможно, ей и дали понять, что все в порядке, но я с болью осознаю, что все может измениться в мгновение ока.
В какой-то момент они были менее чем уверены, что мы вообще зайдем так далеко. На данный момент каждый день действительно является благословением.
Подбегая к ней, я падаю на стул и беру ее руку в свою.
— Доктор сказал, что ты здесь, потому что ты истощена, мама, — отчитываю я, давая ей понять своим тоном, как я к этому отношусь.
Она смотрит на меня, круги под глазами тяжелые и темные, кожа бледная.
— Я переусердствовала, — признается она. — Я просто очень хочу во всем разобраться, чтобы мы могли двигаться дальше.
— Это произошло из-за него?
— Просто есть вещи, которые нужно уладить в связи с его… кончиной.
— Ничего из этого не должно быть на тебе, мама. Дэмиен и я разбираем…
— Тоби, — перебивает она меня. — Позвольте мне быть вашей мамой, пожалуйста. Я потеряла так много времени. Я хочу сделать это. Я хочу вернуть нашу жизнь в нужное русло.
— Я знаю, но ты не должна оказаться здесь, делая это.
Взяв обе ее руки в свои, я сжимаю их в надежде, что она не почувствует бушующую во мне ярость.
— Прости, что побеспокоила тебя.
— Мама, — выдыхаю я, прижимаясь лбом к ее костяшкам пальцев. — Мне жаль, что я не вытащил нас раньше.
— Это не на тебе, — возражает она. — Моя работа заключалась в том, чтобы защитить тебя.
— Ты была больна.
— Ты мой ребенок, и я подвела тебя.
Я качаю головой, отказываясь возлагать на нее какую-либо вину за наши жизни. Она была в ловушке так же, как и я.
— Ты сделаешь кое-что для меня? — Мягко спрашивает она.
— Что угодно, — обещаю я ей.
— Положи этому конец. Ему, — добавляет она шепотом, таким тихим, что я почти пропускаю его. — Я понимаю, почему вы все делаете то, что делаете. Поверь мне, если бы я могла, я бы сделала то же самое. Но это убивает тебя, Тоби. Он продолжает преследовать тебя, а ты позволяешь этому случиться.
— Но я… — начинаю я, но она не позволяет мне продолжать.
— В твоей жизни появилась новая девушка. Разве ты не хочешь сосредоточить все свои усилия на ней, а не на жажде мести? Это не должно быть за счет вашего будущего, вашего счастья.
— Это не—
— Тоби, — вздыхает она. — Я вижу это в твоих глазах. Тебе нужно положить этому конец и двигаться дальше, пока оно не затянуло тебя под воду. — Я задерживаю ее взгляд, молча умоляя ее позволить мне сделать это, по-моему, но она не сдвинется с места. — Обещай мне. Ты просто затягиваешь боль. Для нас обоих.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Отпустив ее руку, я откидываюсь на спинку стула, уткнувшись лицом в потолок. Она знает, что я не могу отказать ей в том, о чем она меня просит.
Проклятье.
Я сжимаю кулаки, когда думаю о том, как войду в его камеру и, наконец, пущу ему между бровей пулю. Это то, что я хотел сделать в течение многих лет. Стоять над ним и смотреть, как жизнь утекает из его глаз, когда он смотрит на меня, зная, что я был тем, кто прикончил его после всей боли, манипуляций и контроля.
Но теперь, после того, как мы узнали, насколько все было плохо на самом деле, одной пули недостаточно. Мне нужно вырвать его сердце, прежде чем я окончательно отпущу его в ад. Мне нужно, чтобы он почувствовал себя таким же преданным и разорванным на части, как мы чувствовали все эти годы.
Образы человека, который поможет мне сделать именно это, проносятся у меня в голове. Чувства, которые она пробуждает во мне, возможно, переросли во что-то другое по сравнению с тем, когда я впервые придумал свой план, но, в конечном счете, моя конечная цель здесь — наблюдать, как он теряет последние крупицы надежды, и видеть ту же боль в его глазах, которую я годами видел у мамы. И эта потребность достаточно сильна, чтобы заставить меня отодвинуть все остальное в сторону.
— Хорошо, — соглашаюсь я. — Я сделаю это. А обо всем остальном я поговорю с Дэмиеном. — Я смотрю ей в глаза, мое лицо превратилось в холодную маску, и я смотрю на нее. — Потому что тебе тоже нужно отпустить все это. Сосредоточься на Галене, на Стелле, на своем будущем.
— Договорились, — говорит она, протягивая мне руку, как делала это, когда я был маленьким, и мы согласовали план действий.
Неохотно я кладу свою руку в ее, и мы пожимаем их.
— За будущее без этой ядовитой крысы в нашей жизни.
Я киваю в знак согласия, в моей голове уже крутятся мысли о том, как я могу ускорить процесс и положить всему этому конец раньше, чем я изначально планировал.
22
ДЖОДИ
Мне нужен кто-то, кто может начать практически сразу, — говорит Кортни, менеджер бара, о котором упоминала Сара, показывая мне окрестности. Ну, я называю это баром, но сцены и шесты делают его больше похожим на стриптиз-клуб. Что-то, что в равной степени возбуждает и пугает меня. Я думаю, правильный термин — «Джентльменский клуб». Дрожь пробегает у меня по спине, когда я думаю о том, что за люди могли бы прийти сюда. Его клиентура, безусловно, будет отличаться от тех, кто наблюдал за развлечениями в Аиде в тот вечер.
Сара знает о моем странном увлечении танцами, поэтому мне кажется правильным, что она нашла для меня это место.
— Две мои девочки забеременели, а я сейчас как в дерьме без весла, — признается она.
— Мне знакомо это чувство, — грустно бормочу я.
Я уже объяснила своему потенциальному новому боссу, что произошло в кофейне, но Сара, видимо, уже замолвила за меня словечко и просто отмахнулась. Я не уверена, что это потому, что она уже доверяет мне, сошла с ума или просто в отчаянии. Я в основном склоняюсь к последнему.
— Я могу начать, когда угодно. Мне очень нужны деньги, так что…
— Хорошо, как вам пятничный вечер? Это даст вам время сделать эпиляцию воском и посетить парикмахера. — Я поднимаю руку, проводя пальцами по своим длинным каштановым кудрям. — О, милая, с твоими волосами все в порядке. Это красиво. Просто нужно немного… понимаешь? — говорит она, махая рукой.
— Эмм…
— Несколько ярких прядей сотворили бы чудеса.
— Э… наверное.
— Послушай, милая. Я знаю, что мы не в Челси или где-то еще, но наши клиенты ожидают определенного уровня… развлечений, пока они здесь. И я не говорю, что ты не такая. Ты такая. Ты прекрасна, и у тебя есть формы, за которые можно умереть. Нам просто нужна вишенка на торте, понимаешь?