Как бы я не относилась к Ксандру прежде, сейчас это было омрачено обманом Макса.
Я не уверена, что чувствовала вообще что-нибудь в тот момент, кроме унылого мерцания облегчения.
Мы уже не одни, моя сестра и я.
Они пришли не со стороны входа, а изнутри туннелей, из пустынных каналов, по которым когда-то бежали поезда под городом. Ксандр шагнул вперед с тихой уверенностью, туда, где мы ждали, его армия была маленькая по сравнению с той, что только что покинула туннели.
Анжелина прижалась к моей ноге.
“Что ты делаешь здесь? Как ты нашел нас?” — спросила я, когда Ксандр был практически рядом.
Но он только поднял палец к губам, отвечая тишиной на мои вопросы.
“Просто пошли со мной”
Других объяснений не было.
Он протянул руку, и я должна была принять решение.
И оно не было трудным.
Я не хотела оставаться там, где мы были, окруженная всеми этими людьми, которые были свидетелями произошедшего с Максом.
Я не смогла бы перенести вопросов в их глазах.
Когда я ступила вперед и взяла его руку, я почувствовала Сидни позади и поняла, что у нее нет намерений остаться позади, и мы отправились за Ксандром, который вел нас в тоннели сквозь тьму.
Я не представляла, где мы были, но это было потрясающе.
Захватывающе.
Когда мы, наконец, достигли финальной точки нашего путешествия, это было больше похоже на подземный город, чем на тоннель.
Люди — изгои, как я поняла, — свободно двигались вокруг нас, а их фонари создавали ощущение почти дневного света даже в середине ночи.
Подобно клубам, цвет заполнял почти все пространство, но здесь цвета превращались в форму покрытий, несоответствующей одежды и одеял, которые были натянуты везде, создавая барьеры вместо обычных стен и дверей. Кусочки частной жизни среди беспорядка.
Пахло специями и табаком, и дымом, и едой, а еще сырой землей, которая окружала нас.
Акустические звуки струнных инструментов смешались с криками, смехом и плачем младенцев.
Маленький мальчик стремглав пробежал мимо нас, протиснувшись между Сидни и мной, уносясь от ребенка постарше, девочки или мальчика, я не была уверена, кудри длиной до подбородка этому мешали.
Матери качали младенцев, пока другие дети играли у них в ногах, а мужчины собирались, чтобы поиграть в азартные игры.
Царила знакомая суматоха торговли и болтовня.
Это походило на положение в центре переполненного рынка, только без голубого неба над головой.
Деятельность была непрерывной.
И слышался только один язык — Англайский.
Я ощутила мир.
“Что это за место?” — спросила я, ставя Анжелину на землю, чтобы она шла рядом, пока я поражалась хаосу вокруг.
Мы остановились посмотреть, как девочка постарше рисовала линии на грязи, а группа детей, одетых в то, что я могла бы описать только как лоскуты, делилась на команды и готовилась к игре.
Пальцы девочки были покрыты слоями грязи, и ее щеки порозовели, когда она сконцентрировалась на создании больших идеальных квадратов.
Ксандр улыбнулся.
— Это мой дом.
Женщина подошла, чтобы встретить нас, или, скорее, чтобы поприветствовать Ксандра. И я поняла, что видела ее раньше, она была барменом в “Жертве”.
Синий цвет ее волос выделялся даже в свете газовых ламп.
“Чарли, это Иден.”
Ксандр представил нас друг другу, и я кивнула, пытаясь припомнить, видела ли когда-нибудь более черные глаза.
Уверена, других таких в мире нет.
Ко мне закралось странное чувство, что Иден не улыбается часто.
Она обнажила зубы немного чересчур в попытке показаться гостеприимной.
Еще одна причина, почему Изгои не живут по правилам нормального общества, думала я, пытаясь улыбнуться ей в ответ.
Анжелина стояла близко, как всегда, а Сидни практически залезла на меня.
Ксандр повел нас дальше с Иден, следующей прямо за ним.
— Не беспокойся, здесь ты будешь в безопасности.
Затем он улыбнулся Сидни и сказал: “Мы доставим тебя домой как только сирены замолчат”.
Я остановилась, даже сердце замерло в груди.
“Откуда ты знаешь, что это не атака города? Откуда ты знаешь, что сирены просто… замолчат?”
Ксандр улыбнулся так же хищно, как я уже видела в клубе.
“Потому что мы ответственны за атаку города.
Мы заставили их уйти.”
Я не могла поверить своим ушам.
Это не имело никакого смысла.
Даже меньше смысла, чем подземный город.
“Зачем? Почему вы бы сделали это?”
Он вздохнул.
— Чарлина, пойдем со мной.
Нам нужно поговорить.
Было нетрудно убедить Анжелину остаться с Сидни в комнате, приготовленной для нас.
Можно было сделать вывод, что отдельных комнат было мало, так что я была благодарна, что одну такую отдали нам.
Там было сыро и пахло грязью, но, по крайней мере, были удобные спальные места.
Я все еще волновалась за травмы Сидни.
Она выглядела все более и более нуждающейся в медицинском уходе, и я могла только надеяться, что отдых ей поможет.
До того, как оставить их одних, я оставила нежный поцелуй на щеке Анжелины.
Это был шанс поговорить с ней без посторонних ушей.
“Не делай ничего, чтобы помочь ей, Анжелина.
Мне нужно, чтобы ты держала свои руки при себе.”
Когда я отстранилась, то заметила беспокойство в ее глазах. Я знала, она не хотела, чтобы я уходила.
“Я буду торопиться.
Я не задержусь.” — пообещала я.
Анджелина знала, что я говорю правду.
Я никогда не умела лгать ей, и она успокоилась, тихо соглашаясь остаться.
Проходя мимо, я изучала вооруженную женщину, охраняющую вход в маленькую камеру.
Она была более пугающей, чем любой солдат, которого я когда-либо видела.
Еще одна экстравагантность хозяев этого места.
“Кто вы? Кто все эти люди?” — спросила я теперь, когда Анжелины не было рядом.
“Я имею в виду, я поняла, что они Изгои. Но как так вышло, что вы вместе?”
Ксандр уселся за импровизированный деревянный стол с царапинами и отшелушанным лаком.
На нем бессистемно были разбросаны цветные карты и схемы.
Мы были в своего рода офисе, еще одной камере, выкопанной в земле.
“Они не все изгои, Чарли.
Многие из них решили остаться здесь.
Да, некоторые оставили свои классы, решив жить свободно среди Изгоев, чем придерживаться строгих правил общества. Но другие… ну, давай просто скажем, что другие ведут двойную жизнь.”
“Что ты имеешь в виду? Зачем кому-то хотеть жить в двух местах одновременно?”
“Это не просто подземный город, где люди свободны уходить и приходить, когда захотят, место без правил,” — объяснял он, сидя прямо, локти на столе.