по его участку реку. Джулс любовалась его идеальным профилем.
– Похожее чувство. Героин вызывал внезапный прилив удовольствия: словно внутри прорвало плотину и вода наполнила каждую клеточку твоего тела. Я одновременно ощущал эйфорию и спокойствие. Наркотик помогал забыть о депрессии, тревоге, стрессе – обо всем. Похоже на стремительный взлет, а затем медленное свободное падение. Пока я сидел на игле, то считал, что способен на все. Я был на волне. Но настоящее волшебство начиналось чуть позже. – Адам замолчал и повернулся к Джулс. – Марго всегда оказывалась рядом. Она выжидала и потом подсовывала мне кисти и холст. Точно подлавливала момент.
– Мадемуазель де Лоран… – Джулс подбирала слова осторожно. – Это она впервые дала тебе героин?
– Да. И в первый раз, и в последний – всегда она. – Адам стиснул зубы. – Она была и моим дилером, и моим куратором. Марго едва меня не убила. Впрочем, я сам виноват.
– Ты же писал и до того, как начал принимать наркотики. Ты талантлив, бесспорно.
– Верно. Только под кайфом я был в ударе. И принял несколько неправильных решений. Не позволял себе соскочить. Но давай вернемся к тебе. Ты разоблачила банду, продающую девушек в сексуальное рабство и действующую в национальном масштабе, еще когда училась в школе. Ты – правая руки Дэна Мэнсфилда, – а он человек жесткий. Я бы сказал, что ты та еще штучка. Под стать Марго.
Адам замолчал, вращая в руках кружку с кофе. Джулс рассматривала его руки: длинные пальцы, следы краски на ногтях, прожилки вен. Сердце бешено колотилось, и ей не удавалось его унять.
– Единственная слабость Марго – она сама, – продолжал Адам. – Ее страшит возможность упасть с пьедестала, который она сама возвела. Чтобы остаться там, мадемуазель де Лоран способна на самые отвратительные поступки. Если ты встретишься с ней – не пресмыкайся. Не давай понять, что Марго произвела на тебя впечатление. Не смотри в пол, выдержи ее взгляд. Мадемуазель де Лоран любит трудности. Ее прельщает перспектива сломать и унизить человека, заставить его чувствовать себя ничтожеством, одержать верх. В общем, если будешь вести себя точно так же, как она, ты победишь.
Джулс старалась переварить услышанное.
– Ты правда думаешь, что картина у нее?
Адам кивнул.
– Вне всяких сомнений. Я не особенно помню, о чем мы с ней разговаривали, но знаю, что дед – единственный, кого Марго любила. Или, по крайней мере, испытывала хоть какие-то теплые чувства. Если она заполучит «Женщину в огне», то сможет отомстить за деда, ощутит вкус победы. Ограбить Гайслера – вполне в ее стиле. Я уверен. – Адам пристально посмотрел на Джулс. – Марго точно замешана в этой истории. Только не знаю, какую роль она в ней сыграла.
– Ты… любил ее? – прошептала Джулс прежде, чем успела себя остановить. Вопрос давно вертелся в голове, перед глазами стоял холст из мастерской с изображением обнаженной Марго.
– Любил? – Адам расхохотался. – Я был ее вещью, созданным мадемуазель де Лоран шедевром, одуревшей от наркотиков сенсацией в мире искусства. Она стала в своем роде доктором Франкенштейном. Я благодаря ей зарабатывал, а Марго благодаря мне занимала место на пьедестале. Все по-честному.
Джулс заметила, что рука Адама, держащая чашку с кофе, слегка дрожит.
– Вчера ты сказал, что намерен помочь деду. Но разве можно вернуться к ней и не сорваться? На мой взгляд, это…
– Невозможно, – закончил Адам. Он потер ладони, словно они замерзли, затем прижал их к губам. – Видишь ли, я уже не тот. Я стал сильнее. Восстановил внутреннее равновесие – по крайней мере, я близок к этому. Я проделал огромную работу, провел четыре года в горах, в полном одиночестве. Знаю: если я вернусь, Марго совершенно точно попробует сломать и снова подчинить меня. Она не устоит перед искушением, такова уж ее натура. Мне придется бросить ей вызов и сделать вид, что все идет по ее плану. – Адам в упор посмотрел на Джулс. – А затем я намерен отыскать картину деда. И на сей раз выйти из игры победителем.
«Интересно, что для него означает победа?»
– Адам, – осторожно начала Джулс, следуя своему инстинкту. – Есть ли что-то такое, что я должна знать о Марго и о чем ты умолчал во время вчерашней встречи?
Он допил апельсиновый сок и осторожно поставил стакан на стол.
– Это останется между нами?
«Между нами»? Значит, она не сможет ни о чем рассказать Дэну. Джулс посмотрела в глаза Адаму и не отвела взгляд.
– Я могу тебе доверять? – настойчиво повторил он.
Она глубоко вздохнула и решилась:
– Да.
* * *
Телефон Дэна оживает в тот момент, когда он допил второй стакан кока-колы. На линии Брэм Бэккер.
– Нет, – говорит шеф. – Сегодня не получится. Эллис занят до вечера. Да, завтра утром. В девять? Отлично. До встречи. – Он поворачивается к Джулс и сурово спрашивает: – Так что ты хотела мне рассказать?
Она чувствует, как на верхней губе проступает пот.
– Кариса Ван дер Пол была на яхте в тот день, когда умер отец Марго. – Джулс делает паузу. – Я нашла эти сведения в отчете французской полиции. Поэтому и отправилась в ту галерею.
Заминка в речи настораживает Дэна. Такое впечатление, будто у него не один глаз, а десять. Джулс чувствует холодок в животе и изо всех сил старается сохранить непроницаемое выражение лица и сдержать данное Адаму обещание.
«Я могу тебе доверять?»
Дэн подается вперед и спрашивает:
– А кто еще был на той яхте?
Еще один человек. Джулс всем сердцем желает, чтобы его там не было. Адам Чейс.
Глава девятнадцатая
Эллис больше не в силах сохранять самообладание. Брэм Бэккер смотрит то на экран ноутбука, то в бумаги, лежащие стопкой рядом, и не торопится делиться новой информацией. Баум начинает закипать.
– Пожалуйста, – торопит он, – говорите уже. После того как Дэн сообщил, что вы выяснили что-то важное о судьбе картины, я всю ночь не спал.
Детектив поднимает глаза, снимает очки для чтения и кладет их на обеденный стол.
– Сейчас, я просто кое-что проверял. Вчера я упоминал, что у меня в Швейцарии есть друг, известный аукционист из Цюриха. Продолжает дело отца и деда. В тридцатые годы с его дедом тесно сотрудничал не кто иной, как Теодор Фишер, который проводил печально известный аукцион в Люцерне.
Бэккер делает глоток кофе и откусывает печенье. Такая беззастенчивая неторопливость откровенно бесит Эллиса. «Давай, говори уже!» – мысленно подгоняет он Бэккера.
– После нашей вчерашней встречи мой друг сделал несколько звонков, тайком собирая для меня информацию – в качестве