подробностях, и проверив подготовленный к охоте инвентарь, отец семейства скомандовал выходить.
На палубе теснились собравшиеся на охоту амако. Вооруженные фонарями и гарпунами, они продвигались к носу корабля, откуда спускались по веревочным лестницам, к уже ожидающим на воде лодкам. Отплывая, одна за другой они устремлялись к удаляющейся в темноту цепочке из таких же лодок, примыкали к ней и, становясь её продолжением, беззвучно тянулись вдаль. С высоты корабельной палубы эта извилистая вереница, освещенная множеством фонарей, походила на ползущую по черной морской глади длинную огненную змею, сказочный образ которой дополняли сияющее звёздами ночное небо и насыщенно желтый остроконечный месяц.
– Ну же, Горен!– ворвался в разум юноши голос Денизьям,– Твоя очередь!
Девушка сделала рукой жест, призывающий двигаться вперёд, и слегка подтолкнула Горена. Вурмек с опаской посмотрел на раскачивающуюся из стороны в сторону лестницу, вновь взглянул вслед огненной змее и, крепко взявшись за верёвку, решительно начал спуск вниз. На воде, в лодке, стоящей вплотную к кораблю, его ждали Док и Пуэр. Приняв Горена и, определив ему место ближе к носу, Док сел за вёсла. Стараниями крепкого молодого амако они быстро нагнали остальных рыбаков и, присоединившись к ним, заняли своё место в светящейся веренице.
Вскоре кто-то на идущих впереди лодках подал знак, и судёнышки замерли, бесшумно покачиваясь на воде.
– Что случилось?– спросил Горен.
– Тише!– шепнул ему в ответ Док, подняв вёсла,– Заметили кальмаров.
Пытаясь хоть что-то разглядеть в море, вурмек принялся напряженно всматриваться в его черные воды, но ничего, кроме поблескивающей в свете фонарей ряби не увидел.
– Греби,– тихо сказал Пуэр и махнул рукой в обратном направлении.
Док аккуратно опустил вёсла в воду и лодка, будто крадучись, медленно поплыла. Идущие позади тоже начали движение, и уже через минуту, извивающаяся на воде огненная змея, стала вытягиваться. Постепенно она приняла форму дуги, а потом, крайние лодки сблизились и замкнули её в широкое кольцо.
– Они там,– прошептал Пуэр,– указывая рукой далеко впереди себя.
И действительно, вода в центре кольца огней шевелилась, как живая. Сначала это были слабые, почти незаметные движения, больше похожие на мелкие накатывающие друг на друга волны. Но скоро море в огненном кольце затрепетало, точно закипая изнутри, и на взволнованной поверхности воды стали отчетливо видны переплетающиеся щупальца кальмаров. Тефид было множество, а их размеры поражали воображение. Тело каждого, вытянутое и гладкое, без учета щупалец могло сравниться в длине не меньше чем с двумя лодками амако, и всё таки, несмотря на такую величину, тефиды вели себя безобидно. Не замечая присутствия ловцов, они играли между собой так, словно исполняли некий любовный танец. В этом безмолвном кокетстве морские чудовища опутывали друг друга, точно желая увлечь в пучину, но, исчезнув на мгновение в воде, всплывали снова и продолжали свои причудливые пляски.
– Что их привлекло сюда?– чуть слышно спросил Горен у Дока.
– Свет наших фонарей,– ответил молодой амако,– Сейчас у кальмаров время любви, а огни над водой и вовсе сводят их с ума.
Беседу прервал Пуэр. Он недовольно шикнул на разговорившихся приятелей и жестом руки призвал их замолчать.
Возможно, что странное действие в море посреди огненного круга могло продолжаться ещё очень долго, но с одной из лодок был подан сигнал светом фонаря, и амако все как один запустили гарпуны в кишащую гигантскими моллюсками воду. Мирные брачные танцы кальмаров в мгновение ока сменились неистовой схваткой с напавшим на них врагом. Извиваясь и вытягивая щупальца, гиганты, пораженные орудиями ловцов, оплетали канаты гарпунов и рыбацкие лодки, в яростной борьбе за жизнь. Но амако, сотни раз выходившие на морскую охоту, знали своё дело. Пораженный тефид был обречен на смерть. Заметив, что орудие достигло своей цели, ловцы ближайшей из лодок выпускали в кальмара ещё одну стрелу. Разрываемый на две стороны, тефид не мог ни вырваться из плена, ни напасть на противника. Жизнь гиганта обрывалась в следующий миг, когда амако обрушивали на его голову тяжелые удары веслами. Тогда, его мёртвое тело, удерживаемое канатам, безвольно повисало на воде, и рыбаки решали, как будут переправлять его на корабль. Многим кальмарам удавалось уйти на дно, избежав смерти, но те, что попали в плен ловцов, были либо уже убиты, либо всё ещё сражались в схватке за свою жизнь.
Представшая перед глазами Горена бойня привела его в состояние оцепенения. Всё происходящее было столь скоротечным, что оторопевшему юноше не удавалось уловить цепочку событий. Единственное, что он уяснил для себя совершенно точно, так это то, что Пуэру и Доку не нужна его помощь и лучше побеспокоиться о себе и о том, как не выпасть из раскачавшейся лодки. Крепко уцепившись за металлические петли, вурмек изо всех сил старался сохранить равновесие, но его всё равно бросало от борта к борту. В отличие от Горена, Пуэр с сыном чувствовали себя очень уверенно и крепко стояли на ногах. Они уже поймали тефида и теперь опутывали его сетью, чтобы привязать к лодке.
– На этот раз мы должны попробовать его завялить,– сказал Пуэр,– Давненько я не ел вяленых щупалец.
– Ты как всегда прав, отец,– ответил ему молодой амако,– Вот только, то дрянное вино, что Апро́к запас на корабле, не станет пить и последний пропойца. Такая гадость способна испортить вкус даже вяленых щупалец.
Пуэр кивнул головой.
– Да,– протянул он,– Для такого дела нужно хорошее пиво, и покрепче.
– И чтоб на сосновой смоле постояло денёк,– добавил Док.
Пуэр сглотнул голодную слюну.
– Точно подмечено!– сказал он, а после, махнув головой в сторону, добавил со смехом,– Посмотри-ка, похоже, твоей сестре сегодня везёт меньше, чем тебе.
В нескольких метрах, в соседней лодке, тщетно пытаясь попасть веслом по изворачивающемуся тефиду, стояла Денизьям. Вопреки боли, загарпуненный ею кальмар настойчиво вырывался из плена и бился о воду с такой силой, что удерживающим его амако едва удавалось устоять на ногах, чтобы не вывалиться за борт. Измученные продолжительной борьбой, они со злостью поглядывали на девушку, не скупясь на колкости и брань. Денизьям же терпеливо, раз за разом заносила весло над кальмаром, и снова промахивалась.
Неожиданно вода вокруг тефида словно стянулась к центру и провалилась в глубину, а в следующую секунду из неё вырвалась широко разинутая зубастая пасть морской твари громадных размеров. Поднимаясь на поверхность своей невероятной массой, чудовище отбросило в стороны лодки ловцов, поглотило кальмара, и медленно ушло обратно в пучину, оставив за собой воронку из кружащих пузырей и пены. Шум людских голосов, плеск и движение в воде прекратились. Рыбаки застыли в оцепенении, ожидая нового появления твари. Но воды моря было спокойны.
Первым в себя пришёл Пуэр.
– Сомм! Ни́лан! Денизьям!– закричал он, нервно размахивая фонарём над водой.
Среди амако