пожалуй, что никто и не спрашивает.
— Ошибаетесь, г-н Беер, — резко отозвалась Елисавета. — И отец, и матушка принимали участие в нашем веселье и забавах.
— Ну, уж, конечно, — добавила фрау Детмар примирительным тоном, — стараешься поневоле как-нибудь украсить своё существование. Жаль, что вот мужа-то моего нет дома, а то он бы, вероятно, был очень рад г-ну Бееру. Да не угодно ли вам будет присесть?
И она при этом указала на один из стульев у стола.
— Вы очень добры, почтеннейшая фрау Детмар, — с нижайшим поклоном проговорил думский писец, — но я долго не могу у вас остаться...
— Разве у вас на руках такие спешные служебные занятия?
— Не то, чтобы... — пробормотал писец, — но напала на меня такая тревога, что вот на месте усидеть не могу...
— Так что же это с вами? Вроде нездоровья, что ли?
— Да, я не очень-то расположен к веселью, фрау Детмар! И правду сказать, даже принял некоторое решение...
— Уж вы не руки ли на себя наложить вздумали! — смеясь, подхватила Елисавета. — В таком случае вам мешать не следует. — И при этом шалунья ухватила Яна за руку и чуть не вприпрыжку пустилась с ним из комнаты.
— Уж вы не прогневайтесь на шалунью, — заметила супруга Детмара. — Она ведь часто такое сболтнёт, о чём и не думает...
— Будто бы? — с язвительной усмешкой спросил Беер.
— Само собой! Ведь она ещё почти ребёнок.
— Ну, для ребёнка-то она немножко уж перезрела. Но вы мне позволите опять вернуться к тому, что я уже говорил...
— Да, да, конечно. Вы сказали, что приняли какое-то решение...
— Да, точно так-с. Принял... — и, говоря это, он старательно рисовал палкой на полу какие-то иероглифы. — Я теперь, видите ли, мужчина в самых летах...
— Да, конечно.
— Место у меня доходное; вот я и задумал жениться.
— Что ж! Весьма благоразумно с вашей стороны.
— И я так же смотрю на это дело. Вопрос только в том, найду ли я жену по себе.
— О, помилуйте! — воскликнула фрау Детмар. — Да ведь вы такой жених, что в любые двери постучаться можете.
— Полно, так ли? — спросил с усмешкой Беер и начертил на полу тростью огромное Е, наклонил голову набок и продолжал вкрадчивым голосом: — А что, если бы я, примерно, за вашу дочку вздумал бы посвататься, хотя бы теперь-то я бы не решился...
— Отчего же нет? — с удивлением спросила фрау Детмар.
— А оттого, что она, по-видимому, собирается идти под венец с этим Яном.
— Что такое?! — воскликнула в изумлении фрау Детмар. — С Яном, с этим бедным юношей, у которого ни положения нет никакого, ни гроша за душою не имеется? Вы изволите, конечно, шутить, г-н Беер?
— Ничуть не бывало. Я на этот счёт очень приметлив, почтеннейшая фрау Детмар. Эти молодые люди, очевидно, нравятся друг другу.
— Ну, из этого ещё, конечно, не следует, что они уж так непременно и повенчаются.
Беер пожал плечами весьма выразительно.
— Чего же вы тут сомневаетесь? — с нескрываемым волнением спросила фрау Детмар. — Ян — прекрасный юноша, но он нищий. Уже ради этого одного какое же может быть у него будущее? Как же это вы можете думать, чтобы я свою дочку решилась выдать за такого бедняка! Или вы думаете, что я её не люблю? Ну так уж вы очень в таком случае ошибаетесь!
— Посмотрим, посмотрим, — отвечал ей Беер, приподнимаясь, чтобы поклониться входившему мейстеру Детмару.
Затем он посидел очень недолго и не возвращался к затронутому им вопросу, хотя фрау Детмар несколько раз давала ему повод к этому. По удалении его супруги о чём-то очень долго и серьёзно судили и рядили, но содержание их беседы на первых порах осталось тайною для всех остальных членов семейства.
Однако же Ян уже вскоре после того заметил, что его хозяева стали к нему далеко не так ласковы, как прежде. Они стали относиться к нему с некоторой сдержанностью. Елисавета очень часто выходила к нему с заплаканными глазами, и, как ни старался Ян развлечь её, он ничего не мог добиться; он стал даже замечать, что она начала его избегать, и это его очень опечалило, потому что ему всегда было так приятно и весело с этой милой шалуньей.
Думский писец стал чаще и чаще являться в дом Детмара. Он постоянно бывал очень любезен по отношению к Яну, но тот всё же терпеть его не мог. Беер в своём чёрном служебном одеянии постоянно представлялся ему чёрным вороном, вещуном какого-то несчастья.
Странно, что иногда нам случается чаще всего встречаться именно с тем, кого мы стараемся избегать. Как ни старался Ян избежать встречи с противным для него Беером, тот всё же беспрестанно попадался ему навстречу. Так вот и в описываемый нами день, в то время как Ян направился из главной конторы Госвина Стеена в город для исполнения различных поручений, он носом к носу столкнулся с писцом у самого выхода из дома. Они повстречались в дверях, и Беер раскланялся с ним чрезвычайно любезно, а минуту спустя обратился к старому Даниэлю уже с покорнейшей просьбою доложить о себе г-ну Госвину Стеену.
XXII
Низкая клевета
Думский писец застал Госвина Стеена в очень тревожном настроении. Срок, в который Кнут Торсен должен был вернуть ему полученные в ссуду деньги, давно уже истёк, а между тем датчанин, видимо, и не думал о выполнении своего обязательства. Несколько раз письменно напоминал ему об этом Стеен; но никакого ответа на письма получено не было, так что оставалось только одно: начать против неисправного должника иск на основании долгового документа, записанного в книге ратуши. Стеен решался на это очень неохотно, зная заранее, что его жалоба опять поднимет старые дрязги. К тому же он с Варендорпом стоял не в слишком близких отношениях; а между тем именно бюргермейстеру и предстояло быть судьёю в этом деле. Судебное разбирательство могло легко дать повод к неприятным расследованиям, которых Стеен во всяком случае желал бы избежать. Несмотря на всё это, он должен был выступить с жалобою против Кнута Торсена, так как последние смутные времена и общий упадок дел отозвались на Госвине Стеене крупными убытками.