отвлечься от своих планов и послужить приказу Совета магов. В конце-концов, это является одной из почётных обязанностей любого фэридуна, что усилит известность семьи…
– Мне этого не хочется, отец. В ближайшие годы я не помышляю о женитьбе.
– Я вовсе и не говорю об этом, сын. Ещё не хватало тебе взять в жёны какую-то ромейку! Но я хочу, чтобы ты вскружил ей голову и использовал в наших интересах.
– Каких это наших?
– Глупец! – Элберз стал терять терпение. – Просто делай как я говорю: отправляйся в Лисас, пошляйся по поселению несколько дней, а потом познакомься с этой женщиной. Не будь слишком активен, пусть она думает, что ты ею не очень интересуешься. Да кого я учу?! – Воскликнул маг. – Когда тебе надо, ты довольно умел в сердечных делах.
– Хорошо, допустим, мы познакомились. Дальше-то что?
– Никуда не спеши и просто наблюдай. Отвечай, что ждёшь своего знакомого, который хочет торговать на местном рынке. Можешь изредка покупать какие-нибудь не слишком дорогие камни или ещё что-то. Главное – разузнать, что умеет эта женщина и, в любом случае, постараться если не привести её сюда, то сделать обязанной Совету. Пиши мне о том, как идут твои дела и я буду отвечать, а при необходимости приплыву.
– Хорошо, отец. Хотя я и не могу понять твоего интереса к той женщине.
– Я думаю, что она обладает редким видом магии, мало используемым даже в прошлые времена, а сейчас так вообще неизвестным. Если моё предположение верно, то она одна может открыто противостоять если не полусотне фэридунов, то двум-трём десяткам уж точно.
– Теперь всё стало на свои места, отец. Ты прав, – такую возможность усилиться упускать нельзя…
Кирс уже давно перезнакомилась со всеми жителями Лисаса и попутно проверила их на наличие дара. К сожалению для неё, Гликон, почти сразу после их прибытия на остров, занялся тем же, но тёмному магу удалось его опередить и найти двух одарённых женщин-огневиков, которым она сразу же предложила работу. Их способности Кирс скрывала людей и для этого даже удерживала служанок от лишних выходов на улицу, что было крайне неудобно для всех.
Тренировки со служанками проходили вдали от поселения и, как правило, в те времена, когда появлялась необходимость посетить то или иное местное племя. Как и все природные одарённые, они были посредственными магами, но такова реальность, с которой приходилось мириться. Кирс даже стала задумываться над тем, что следует заняться селекцией, подобной той, что начал практиковать Евпл, – создавать супружеские пары одарённых. Понятно, что мгновенное положительного эффекта это не даст, но женщина никуда и не спешила. Она, даже, начала задумываться над тем, чтобы найти себе сильного одарённого, от которого могла бы родить будущих магов.
Фарс, посетивший её недавно, мог бы стать таким осеменителем… Кирс передёрнуло от такого слова, но оно точно отражало подобное действие. Ну не в любовники же брать уже далеко немолодого мужчину?! Да, наверное, она сглупила и надо было активно взять сильного мага в оборот и тогда от него родился бы хороший одарённый ребёнок.
Женщине было плевать на общественное мнение. Да и кто открыто посмеет обвинить её в распутстве? Кирс усмехнулась – после того, что она творила в последних удачных карательных экспедициях, она может прямо на агоре даже пить кровь младенцев. Нет, конечно, это преувеличение и ничем подобным она заниматься, по-крайней мере, сейчас и прилюдно, не собирается.
На ближайший год женщина поставила себе план по укреплению своего материального благополучия. Магия – это хорошо, но сама по себе она Кирс не привлекала. Ну какой смысл стремиться стать одним из самых сильных фэридунов и пребывать в бедности, тратя всё своё время на теоретические размышления о своих возможностях?
Нет. Это возможности должны служить на её благо и возвышать над людьми не только из-за того, что она родилась одарённой, – таковых в мире, возможно, относительно много, – но и потому, что она смогла реализоваться как успешный человек. Этот мир сейчас устроен так, что главное мерило успешности – деньги. Тот, кто имеет монеты, считается обласканным богами. Быть знаменитым, но бедным – удел древних философов, да и то далеко не всех.
Кирс надеялась, что через две-три сотни лет ситуация изменится, и почти любой маг, даже, небогатый, по общественному положению сравняется с тем, у кого сундуки забиты золотом. Что толку, если ты ешь на золоте и серебре, но твои внутренности разъедает болезнь, и никто не может прийти на помощь? Или, несмотря на многочисленную хорошо обученную и вооружённую охрану, тебя рано или поздно отравят? Вот тогда и появится необходимость в магах, которые исцелят в первом случае и распознают яд или остановят отравителя во втором.
Да, эта работа, наверное, по своей сути мало отличается от какой-либо другой, но за неё сильные мира сего будут готовы отсыпать много золота, которое, как известно, с собой в могилу не заберёшь. А магам останется лишь выбирать между наиболее щедрыми нанимателями. Кирс, как кошка, даже зажмурилась от удовольствия, представляя те, пока ещё далёкие времена, которые она может приблизить настолько, что о них можно будет говорить как о вполне реальных.
Глава 17
– Да ты спятил, сынок! – Эразм уже давно не выглядел настолько изумлённым. – Ты предлагаешь прорыть канал длиной почти в сотню миль?
– Не совсем так, отец, – голос Евпла казался несколько обескураженным. – Если прорыть канал из Средиземного моря до Красного, то по нему начнут плавать все, кому не лень, и я никак не смогу на это повлиять, даже если перегорожу его цепью. Поэтому, я предлагаю прорыть часть суши до небольших, часто высыхающих солёных озёр.
– И что это даст?
– Воды из Красного моря заполнят те впадины и образуют большие озёра, что сократит дальнейшую перевозку грузов на верблюдах чуть ли не на половину. То есть вместо восьмидесяти миль путь по суше займёт примерно пятьдесят.
– И сколько надо прорыть?
– Миль пятнадцать и поступившая вода зальёт большую впадину. Вот только насколько протяжённым получится озеро, я не знаю. Возможно, тоже миль пятнадцать.
– Просто забудь об этом, сынок, – твёрдо заявил Эразм. – Или надо делать полноценный канал, или вообще ничего. Тридцать миль – это всего лишь два сэкономленных дня пути. К тому же неизвестна ещё глубина того будущего озера, на которое ты