class="p1">Корвус обнаружился во дворе. Он стоял и следил за тем, как пяток хмурых мужиков разгружают позаимствованную на лесопилке телегу, полную строительных материалов.
— Чего хотел? — спросила я, подходя и останавливаясь рядом с колдуном.
— Почему ты не выпустила демона, пока нас не было? — тихо уточнил тот.
— Как? — фыркнула я. — Ты видел те свечи? Пока они не прогорят, пентаграмма не перестанет работать.
— Да… — задумчиво изрек Корвус, поглаживая подбородок. — Свечи и впрямь интересные… — И без всякого перехода вручил мне ключ на деревянном брелке. — Держи.
— Что это? — уточнила я, самую малость озадаченная столь странным подношением. К слову, цветы и тортик были лучше.
— Ты не можешь оставаться в доме, когда здесь творится такое, — пояснил очевидно Корвус. — Поэтому я оплатил для тебя недельное проживание в таверне «у Мо». Комнатка небольшая, но чистая. Я проверил. Трехразовое питание и орешки на тумбочке включены в счет.
Я взвесила на ладони ключ и с подозрительным прищуром уточнила:
— И с чего такая щедрость?
Корвус повернул голову и пристально вглядывался в меня несколько мучительно двусмысленных минут, чтобы по итогу сказать:
— Я же пообещал, что все оплачу и приведу в порядок.
Мать моя ведьма! До чего же сексуально это звучит.
Глава 8. В которой ведьму гложут сомнения и бесят шумные соседи
— Вот, госпожа ведьма, проходите. Это, стало быть, и есть ваша комнатка, — сказал Мо, распахивая передо мной ничем с виду непримечательную дверь.
Я переступила порог, прислонила метлу к стеночке и тщательно осмотрела оплаченный Корвусом Кеем номер.
Про едальню «у Мо» в Доротивилле говорили многое. Например, что хозяин беглый каторжник, который нашел свое истинное призвание именно в нашем городе. Что по праздникам здесь разливают такой убойный грог, аж пар из ушей валит. Что лучшие драки — это повальные драки в трактире. Что одиноким наивным девушкам лучше не переступать порог сего заведения, ибо они рискуют тут же стать раскованными и в высшей степени образованными.
Про комфортабельные номера никто никогда не заикался. И теперь я знала почему.
Не просто большая, а прямо скажем королевская кровать под балдахином, вместительная гардеробная, примыкающая к комнате, ванная огромных размеров, блюдечко с тремя видами орешков на прикроватной тумбочке, шелк на стенах и мягкий ковер под ногами…
Да, это определенно не то, о чем стоит рассказывать другим, дабы те не испоганили столь замечательные хоромы своими грязными носками, раскинутыми по комнате.
— Ну как? — спросил топчущийся за порогом Мо. — Вам нравится, госпожа ведьма?
Причем вид у здорового мужика, который и сам мог легко подрабатывать вышибалой, был такой, словно на его плечи свалилась многотонная плита. Причем могильная.
Я еще раз придирчиво огляделась и была вынуждена признать:
— Мне нравится.
— Вот и отлично! — возрадовался белый от переживаний хозяин заведения, выдыхая и распрямляя плечи от настигшего его облегчения.
Но не успела я внутренне порадоваться трепету, в который впадает простой люд при виде черной ведьмы с идеальной репутацией, как Мо сложил перед собой руки в умоляющем жесте и заискивающе попросил:
— Госпожа Блэк, будет минутка вы уж передайте это светлому колдуну, очень прошу вас.
— Корвусу?
Хозяин едальни с комфортабельным номером энергично закивал, чем окончательно поставив меня в логический тупик.
— Мо, верно ли я вас понимаю… Вы просите меня, черную ведьму с ужасной репутацией, замолвить за вас ласковое словечко перед светлым колдуном? — тоном «ты ничего не попутал?» уточнила я.
— Да-да, все верно, — энергично закивал по слухам бывший каторжник, наклонился и шепотом добавил: — Страшный человек этот ваш господин Кей. Ох и страшный.
— Да неужели?.. — протянула я.
Оказывается как мало я знаю про светлых колдунов. Непростительно мало!
Мо занес мой дорожный сундучок с вещами в комнату, пожелал отлично выспаться, попросил будить его в случае чего даже ночью и откланялся. Я же заперла дверь, пришла в восторг от мягкости выданных хозяином одноразовых тапок и пошла наливать себе ванну.
Гримуар, который настрадался за этот месяц не меньше моего, вылез из вещей и материализовался на бортике. Все то время пока я со стоном блаженства отмокала в теплой ванне с пушистой пеной, старинная книга возмущенно шелестела страничками и потрясала закладкой, демонстрируя свое возмущение.
— Ну что? Что опять тебе не нравится?!
Книга подпрыгнула, от переполнявших ее чувств, и прошелестела:
«Дом! Дом в опасности».
— Не ерунди, — поморщилась я, с интересом принюхиваясь к содержимому баночки с шампунем. — Корвус не такой дурак, чтобы лезть в наш дом по темноте. К тому же он спокойно может сделать это у всех на виду, под видом проверки рабочих.
Я откинула голову назад, нырнула, что намочить волосы, села и принялась втирать в корни шампунь, приятно пахнущий розами.
— И потом… — продолжала рассуждать я. — Что ему там брать? Несгорающие свечи? Тетушкин котел? Мои панталоны?
Но гримуар не унимался. Он зловеще шелестел, скидывал с бортиков флакончики и всячески демонстрировал полное несогласие с моим безмятежным настроением. А под конец сообразил, что это не работает и пошел на отчаянный шаг.
Дождался пока я включу душ, чтобы смыть с волос остатки пены, черный гримуар опустил тканевую закладочку в воду и… ударил меня магией!
— Иии! — заорала я, подскакивая в ванне.
Вода с шапочкой душистой пены радостно плеснула за бортики, прямо на кафель, намочив заодно брошенные тапки. Протерев глаза, я злобно уставилась на гримуар, и так как поддержать игру в гляделки колдовская книга не могла по понятным причинам, то зловеще зашелестела страничками и подняла в воздух тонкую атласную полосочку закладки. Нарочито щелкнула той по воздуху и медленно, давая мне шанс одуматься, принялась опускать ее в воду.
— Ладно! Хорошо! — не выдержала я, хватаясь за лейку душа и выкручивая кран с горячей водой на максимум. — Слетаем к дому, убедимся, что все хорошо, и вернемся обратно!
Чрезмерно довольный собой гримуар, с видом победителя спрятал между страничек закладку и торжественно захлопнул обложку. Миг и злопамятный паршивец уже переместился в комнату и возлег по центру королевского ложа.
Наскоро сполоснув с себя остатки пены и отжав светлые волосы, я впопыхах натянула на себя первое попавшееся под руку платье, теплые чулки, просушила волосы и вышла из ванной.
С тоской посмотреть на кровать, призывно манящую отогнутым уголком одеяла, и взяла прислоненную у входа метлу. Гримуар прыгнул в руки самостоятельно, тем самым давая понять, что никуда такую безалаберную меня в одиночестве не отпустит.
— Параноик, — буркнула я себе под нос и вышла из номера.
Внизу весело смеялись, душевно орали скабрезные песенки, вели философские диспуты на тему «ты