— Один момент, генерал-майор, — добавляет Фьюри, ухмыляясь. — Я хочу уточнить. Этот вопрос, как вы сказали? Национальной безопасности? Связан с неким Ричардом Лайтингом? С тем самым изобретателем вакцины от рака, который также в прямом эфире убил Тодороки?
— Это не ваше дело, Фьюри! — ревет его собеседник. — Не забывайтесь! Это вне вашей компетенции! Или вы хотите, чтобы ваше место занял кто-то другой? Хотите пасти медведей на Северном полюсе⁈ Ублюдок, посмевший противостоять Мировому Правительству, будет наказан в любом случае! Держитесь подальше от этого дела!
Ник кивает мне, показывая на смартфон.
— Уважаемый генерал-майор Левингтон, — впервые за все время говорю я.
— Что⁈ Кто это⁈ Фьюри, кто там с вами⁈
— Вы не узнали мой голос, генерал-майор? — спрашиваю, чувствуя наступающую ярость. — Это же тот самый ублюдок, который в прямом эфире казнил зарвавшегося маньяка, по какой-то случайности занимаюего место президента. Да это я, Ричард Лайтинг.
— Сволочь! — ревет Левингтон. — Фьюри! Изменник! Предатель! Ты заодно с преступником!..
— С преступником⁈ — удивляется тот. — Странно, мне казалось, это мы должны бороться с преступностью, сэр. А что получается? Мы покрываем маньяков и похищаем детей⁈ Со всем уважением, сэр, но ублюдок тут вы!
— Ты! — задыхаясь, кричит генерал. — Ты отказываешься выполнять приказ⁈
— Именно так, сэр!
Тогда вклиниваюсь я:
— Вы искали меня, генерал? Вот он я. Вы пришли в мой дом, похитили моего ребенка, прикрываясь властью, а теперь желаете отпустить преступников? Не пойдет. Я сам приду к вам. Я убью всех и каждого, кто встанет у меня на пути, а потом повторю с вами то, что сделал с Тодороки в прямом эфире. Давно пора почистить власть предержащих…
По завершении разговора мы с Ником смотрим друг на друга. Негр разводит руками.
— Поздравляю, мой друг, — говорит он. — теперь мы — вне закона. Сможешь помочь мне очистить доброе имя?
— С удовольствием! — оскаливаюсь я. — Кто такой этот Левингтон и как мне найти его?
Глава 24
Опасно одному идти — возьми…
Майкл Бин Левингтон, один из высокопоставленных генералов, служащих Мировому правительству, — говорит Фьюри. — Если ты решил всерьез взяться за него, то знай, что он подчиняется напрямую Президенту СОСША. Тебе необходимы будут доказательства, что именно он виновен в похищении твоей дочери, иначе ты рискуешь настроить против себя половину мира…
— Во-первых, Гамили — не моя дочь, — отвечаю, оглядываясь назад. Видно, что Роджерс все еще пытается разговорить преступника, но тот лишь смеется ей в лицо. — Во-вторых, плевать я хотел на отношения с человечеством! Пусть хоть все считают меня преступником! В-третьих, кто сказал, что я собираюсь прийти к нему с пустыми руками?
…Надо было видеть лицо отморозка, когда он понял, кто зашел в его камеру. Нет, он не обоссался от страха и даже не закричал. Но я вижу его глаза. Мужик в ужасе. В глубине его мозга плещется дикий первобытный страх. Потому-то он и не пошевелился, когда я вошел в камеру. Его попросту парализовало от ужаса. Интересно, с чего бы такая реакция? Значит, он далеко не простой тупой наемник, а посвященный в дело, которое ему поручили? Разберемся.
— Ричард! — вспыхивает солнечной улыбкой Стефани, мгновенно забывая про допрос. — А я тебя так долго ищу! Где же ты был⁈ Мне столько надо тебе расск…
Игнорируя ее, прохожу к бандиту, слегка отодвигая плечом девушку.
— Вижу, ты узнал меня, — ласково улыбаясь, обращаюсь к нему. — Как тебя зовут, родной мой похититель слабых детей?
— Г-груб-бер, — заикаясь, произносит мужик. — Боло Груб-бер…
— Странное имя, — поднимаю брови. — Бразилия? Аргентина?
— Финляндия, — бормочет тот, пытаясь отодвинуться. Но позади стена, отступать ему некуда.
— А раньше не мог сказать? — слышу позади себя недовольный голосок Стефани. Она тотчас принимается тапать по планшету.
— Ага, Грубер Боло, Финляндия, не соврал! Так-так-так, восемь классов церковной приходской школы, потеря родителей в несчастном случае. Восемь лет армии, медаль за отвагу, дослужился до старшего сержанта… Не поняла? Как это «погиб при исполнении⁈»
— Действительно, — тяну я, оборачиваясь к нему. Тот, отчаянно потея, облизывает пересохшие губы. — Видать, совсем непростую птицу мы поймали. Ну что, Боло, сам все расскажешь, или другую руку сломать в трех местах?..
Неудивительно, что тот принимается выкладывать правду. Но уже спустя минуту, замечаю, как он пытается схитрить и умолчать имена руководителей, их мотивы и прочие тонкости. Когда я уже готов привести угрозу в исполнение, меня посещает гениальная мысль.
— Ник, будь любезен, — говорю присутствующему на допросе негру, — Выведи на палубу всех, кого вы повязали в том контейнере. И этого, — киваю на посеревшего бандита, — захвати.
Через пятнадцать минут на продуваемой холодными ветрами взлетной палубе летающего корабля выстраивается ряд скованных особыми наручниками преступников. Только сейчас у меня выдается нормальная возможность внимательно рассмотреть их всех. Большинство из них — белые европеоиды, но есть и чернокожие, и даже китайцы, если я не ошибаюсь.
По приказу Фьюри охрана отходит подальше, держа заключенных под прицелом. Заметно, что мое лицо вызывает эмоции ужаса только у одного человека — того самого Боло. Остальные смотрят на меня с одинаковым равнодушием, наверное, принимая за члена экипажа.
— Здорово преступники, подонки, хулиганы! — говорю, повышая голос, так как из-за шума работы двигателей и ветра. — Пираты и наемники легкой жизни! Все хорошее когда-нибудь заканчивается! Пришла и вам пора платить по счетам!..
— Э, да завались ужэ сына собаки! — орет один из белых наемников, выделяясь особо наглым лицом. Он скован антиквирочными наручниками — значит, обладает какой-то мощной способностью. — Слыш ты, я мама твой йобал, э⁈ Ты мне ничо не сдэлаешь! Я под защитой Мирового правительства-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!……………….
— Однако, смелый сокол! — говорю, поднимая ладонь ко лбу, глядя на исчезающий вдали туманный след, словно с палубы только что стартовал истребитель. — Нет, не сокол… Орел!
И поворачиваюсь к остальным бандитам, на чьих лицах впервые за все время проступает печать страха. Боло вообще падает на колени, трясясь от ужаса. Понимаю. Никто из них и заметить не смог, как я метнулся к наглому типу, влепил прямой в грудь ладонью и встал на место. Думаю, у того типа есть все шансы сдохнуть еще в полете от шока. Ну, если сердце слабое. Лететь-то ему еще до-олго. Так. Хватит шуток, пора стать серьезнее.
— Короче, ублюдки, — говорю, перестав скалиться. — Я — тот человек, ребенка которого вы украли. Скорее всего, вам ничего не сказали, но меня интересуют все подробности. Тот, кто расскажет мне больше всех, имеет куда большие шансы, не отправиться в полет вслед за тем орлом. Сомневаюсь, что вы умеете летать даже без наручников. Все понятно? Имена, пароли, явки, чины, адреса и прочее. Начинайте.
Парни переглядываются, и чаще всего их взгляд останавливается на предводителе, посеревшем от страха Боло. Наконец, вперед выступает здоровенный негр в обычных наручниках.
— Господин, — говорит он звучным голосом со странным акцентом. Несмотря на устрашающий вид, его речь звучит так правильно, словно он беглый аристократ. — Меня зовут Миллер. Вы в своем праве судить нас. Понимаю вашу злость, как отец многодетной семьи. Я не прошу жалости и снисхождения, но поверьте, нас ни о чем не предупреждают. Никогда. Нам просто платят деньги за то, что бы мы выполняли приказы, не задавая лишних вопросов. Никто из нас не скажет вам, что это дело пахло хуже, чем все предыдущие. Мы натворили немало зла, это правда, но никогда не трогали детей. Вот смотрите, например, парень справа от меня, Вонг.