сказать другое.
Элисса буквально на минуту поднимает на него глаза, чтобы увидеть черную бурю во взгляде и, не в силах вытерпеть исходящую от него сейчас ярость, отступает, потупив взор.
–Господин Бензема,– срывается полушепотом с ее губ вместо приветствия.
–Здравствуй, Элисса,– Агилас подходит к ним, не спуская с девушки тяжелого взгляда. Боги, как же он был тяжел. И у Эли почти нет сомнений, что он все понял, заметил, увидел… Щеки заливает стыд и… Внутри бушует еще одно чувство, ей неведомое. То, что заставляет сердце болезненно отстукивать по грудине.
Он так рядом. Живой. Во плоти и крови. Сколько времени прошло после их последней встречи? Полтора месяца? Два?
–Иди к мужу, Элисса,– продолжает царапать глазами,– удачно я забрел на балкон. Есть разговор, Сами…
Не помнит себя, пока бежит по извилистым коридорам дворца. Мысли прыгают в броуновском движении. Шаги на автомате… Поэтому на очередном повороте она буквально врезается в Залию.
–О, принцесса, здравствуй! От кого бежишь в столь поздний час?– голос модели приторно-саркастичный. Она нисколько не рада видеть девушку и не пытается это скрыть.
– Вы заблудились? Ищете комнату для гостей?– так же остро парирует Эли, намекая на ее неопределенный статус в этом доме.
Залия хмыкает.
–Нет нужды. Я иду от Мейзы. Привезла ей ливийскую халву. Знаю, она любит сладкое, как и ты. Не понимаю этого, конечно, мне некогда есть сладкое… Привыкла не заедать стресс и одиночество, а избегать и первого, и второго…
–Да и уже опасно… Не тот возраст… Обмен веществ не как в двадцать лет…
Модель бросает на Эли убийственный взгляд. Хмыкает, сразу не найдясь, что сказать. Этот укол, видимо, пришелся кстати…
– Если захочешь поболтать за жизнь, я в комнате Агиласа. Он поселил меня с собой. Не желает расставаться ни на минуту.
–Не сомневаюсь. Приятной ночи,– отвечает Эли, но почему-то чувствует боль в сердце. Она уязвлена. Черт, она уязвлена, как бы ни пыталась скрыть этот факт от самой себя. И это дико напрягает…
В голове снова раздрай. Все смешалось в одну бурлящую кашу- приставания Сами, появление Агиласа в щекотливый момент и его яростный взгляд, обращенный на них, сарказм Залии, загадочные распевы и наветы Мейзы, невесть на что намекающей. Еще и странное поведение Тарика, который, судя по всему, дал своему кузену карт-бланш в отношении нее? А может тот блефовал? Срочно к себе. Закрыться и забыться. Впереди новый непростой день- пышный ужин в кругу всех гостей этого дома, неизбежные разговоры… Она пока не понимала, что он принесет и куда выведет… Эх, если бы только она знала…
Глава 34
– Тарик, тебе не кажется, что Сами ведет себя со мной слишком раскрепощенно?
Элисса все-таки завела этот разговор. Хотя бы потому, что полчаса назад оказалась в настолько двусмысленной ситуации, что не поговорить с мужчиной, на репутацию которого она может бросить тень, не могла.
Это произошло в павильоне у источников. Они как раз решили поплавать в горячих ключах с девочками пораньше. И, конечно, никак не ожидали появления Тарика и Сами. Эли эта ситуация смутила вдвойне- как минимум потому, что подруги пребывали в полной уверенности, что парочка ночевала вместе… Но не только Тарик ее смутил. То, что произошло потом, заставляло краску приливать к лицу снова и снова.
Моника и Ева в этот момент как раз отлучились в сауну. Элисса безмятежно лежала у бортика, откинув голову, наслаждаясь природной теплотой целебной воды и эффектом гидромассажа, когда вода плеснула в лицо от того, что кто-то рядом плюхнулся в бассейн. Резко подняла глаза.
–Привет, красавица, всю ночь думал о тебе,– подплывает он, нагло рассматривая ее в купальнике через игру бликов на жидкости,– ничего не поменялось. Только красивее стала со времен Канар.
Откровенно смотрит на грудь, не стесняясь. А Эли непроизвольно прикрывается, словно ее снова поймали на преступлении. Она уже десять раз прокляла себя, что приехала сюда на праздники. Интенсивная учеба, изучение кабильского, активная парижская жизнь позволяли не концентрироваться на сюрреализме происходящего в этой семейке, странной, с какой стороны ни посмотри…
–Сами, мне кажется, вчера я не совсем смогла донести до тебя, что такая риторика неприемлема,– начала она категорично, но сдержанно, без драматизма и истерии.
Он словно не слушал её. Подплыл, закрыв своим широким размахом в плечах все пути к отступлению, опоясал кистями, опершись на бортик.
–Какая риторика, Эли? Комплименты красивой девушке?
–Комплименты замужней девушке, – сделала упор на втором слове.
Нагибается и трогает губами ее шею.
–Это будет наш маленький секрет, Роза пустыни. Так тебя называют кабилы?
Элисса резко подтягивается руками о край бассейна и в буквальном смысле пулей оттуда вылетает. Если кто увидит это непотребство… Это явно уже слишком…
Бежит вон из зоны крытого бассейна, на ходу подхватывая халат, но понимая, что мужчина уже успел хорошенько рассмотреть ее в пусть и простом и однотонном, но открытом бикини.
В соседней комнате с напитками и расслабляющей музыкой находит Тарика, безмятежно читающего книгу. Прекрасно, вот сейчас они и поговорят об этой дурацкой ситуации…
–Раскрепощенно?– усмехается Тарик,– ты называешь это так?
Снова на его лице спокойствие и миролюбие, чего не скажешь об Элиссе. Она напряженно смотрит на него, оценивает реакцию. Ничего не понятно… Неужели? Неужели чушь, которую вчера нес Сами на террасе, нужно понимать буквально. Ее самые нехорошие подозрения подтверждает сам Тарик, придвигаясь ближе, чтобы их сейчас не слышали.
–Эли, мы ведь договорились доверять друг другу и быть друзьями. Тот вечер в Париже… После ужина с отцом. Он многое заставил меня понять. Ты красива и здорова, ты созрела для отношений, ты жаждешь внимания мужчины во всех смыслах. Если так, я должен принять это и помочь тебе. Ты ведь, получается, мне помогаешь, скрывая мою тайну и подыгрывая. Теперь подыграю тебе я. Сами знает о моей проблеме, знает давно, лет с пятнадцати. Он надежный. Хотя бы потому, что сын родного брата моей мамы. Такие родственники не делают подстав, так как это бросит тень прежде всего на их семью. Он идеально подходит для того, чтобы ты… Ну… ты поняла… Он эффектен и, как говорят, хорош в постели. Прости, но другого варианта я предложить тебе не могу, это будет слишком рискованно и чревато возможным компроматом и шантажом.
Она слушала его и не верила. Нет, должно быть, он шутит. Должно