Я тихо заскулила, ощупала свою физиономию, и мрачно подумала: — «С таким фасадом только в винно-водочном торговать…»
Неожиданно со стороны двери послышалась какая-то возня. Меня словно током пронзила мысль — Леха вернулся! Он убил Сашку и теперь примчался сюда, мечтая отомстить за поруганную честь и попорченную шкуру… Я подкралась к двери и прислушалась. Мысли метались как овощи в блендере, меня трясло от ужаса. В замке что-то щелкнуло — кто-то явно пытался открыть дверь, и у него это уже почти получилось.
Встрепенувшись, я понеслась по квартире в поисках хоть какого-то подобия оружия. Ничего не найдя, схватила со стола в кухне нож и побежала навстречу раскрывающейся двери. Выставила перед собой лезвие, и, стиснув зубы, сделала ещё шаг, в последний момент зачем-то закрыв глаза. Наступила тишина. Когда я решилась посмотреть, передо мной стояла бледная Танька, ошалело глядящая на острие ножа, застывшее в миллиметре от её живота.
— Ты что, совсем сдурела? — с трудом произнесла она. — Ты же меня чуть не зарезала!
В ответ я разжала кулак, и, не разбирая дороги, убежала в свою комнату. Кинувшись на кровать, я, всхлипывая, зарылась лицом в подушку, судорожно вцепившись в нее побелевшими от напряжения пальцами.
Танька закрыла дверь и прошла следом за мной.
— Лиль, скажи, еще что-то случилось? Или ты никак в себя после того случая прийти не можешь? Боялась, что я теперь приду тебя убивать с оравой бандитов? Ты меня так напугала… И, боже ж ты мой, что с твоим лицом?!
Но я не могла говорить — меня душили рыдания. Ведь я и впрямь, могла ее зарезать! Видимо, Лёха из меня вчера последние мозги выбил…
Танька со вздохом отправилась за уже привычным стаканом воды. Кое-как успокоившись, я села, стуча зубами о край стакана, сделала глоток, высморкалась и, поминутно шмыгая носом, рассказала о вчерашнем сражении, начисто забыв о своем решении больше не разговаривать с ней.
— Ох, ни хрена ж себе… — ошарашено выговорила она, разглядывая мою побитую физиономию. — Муся, что, спятил?
— Похоже на то, — мрачно буркнула я, чувствуя полное опустошение. — Если бы ты его тогда видела… У тебя бы и сомнений на сей счет не возникло бы.
— Ладно, ладно, всё, поняла. Ты мне объясни — вот, на фига ты на него, то бишь — на меня с ножом-то пошла? Это с твоими-то способностями? Заставила б его так подохнуть или покалечила бы, и всё! Ты же теперь знаешь, на что способна! Ффу, совсем запарилась, — Танька, наконец, сняла с себя куртку и бросила на пол.
— Представляешь — я хотела! Очень хотела. Но не смогла! Не подействовало на него, и всё тут… — мне вдруг стало стыдно, словно я сделала что-то нелицеприятное, ну, к примеру — вытерла нос шторой, а не носовым платком.
— Не понимаю… — протянула Танька, почесывая бровь. — Я думала, что ты можешь любого в бараний рог скрутить, а это у тебя выборочно, что ли, получается? Слу-ушай! — вдруг подскочила она. — А может, ты его тайно любишь и поэтому не можешь причинить ему вред?
— Угу, люблю, а ты не знала? — скривившись, отозвалась я. — Извращенка — мое второе имя.
— Нет, ну я пойму, если ты не можешь навредить тому, кто тебе небезразличен, но раз ты его не любишь, тогда в чем причина?
— Да уж, он мне сейчас настолько небезразличен, что кушать не могу, — последние слова я произнесла с акцентом, подражая Фрунзику Мкртчяну, — придушила бы своими руками, ублюдка. Сама хотела бы знать причину… — приятное чувство единения с подругой, хоть и бывшей, грело душу, все было как раньше — мы вместе… Тут меня словно ударило: — Стоп! А с какого перепугу ты сюда приперлась, а? По-моему, я тебе ясно дала понять, что тебе здесь больше нечего делать! И какого черта у тебя ключ от моей двери?
— Да, вот именно поэтому я и пришла, — возбужденно-оживленное выражение на Танькином лице погасло. — Я хотела вернуть тебе ключ, случайно его тогда прихватила, когда уходила…
— А почему не позвонила, а полезла открывать? Дай сюда! — я выдернула ключ из ее пальцев.
— Сама не знаю… По привычке, наверно… — пробормотала Танька. — Лиль, ну давай поговорим, а? Ну нельзя же прямо вот так взять и выбросить все те годы, в течение которых мы были друг для друга самыми близкими людьми….
— Самыми близкими людьми для меня были родители, — огрызнулась я. — Почему-то ты сама легко и непринужденно выбросила все эти годы, о которых говоришь. А в том, что у меня не было других близких людей, вина не в последнюю очередь и твоя. Взять хотя бы Саньку.
— Да, с Санькой я промахнулась, — признала Танька. — Он мне казался тогда чучелом, уж извини. Но, я понимаю тебя, он отличный мужик, он же тебя спас…
— Угу. То есть, если я тебя не вышвырну из своей жизни, то ты мне милостиво разрешишь с ним встречаться?
— Да ладно тебе, чего издеваешься? Ты встречаешься с кем хочешь… Что ты сказала? Встречаться? Так он тебе все-таки нравится? Ли-иль! Расскажи, а? Ты его любишь? У вас что-нибудь было? А замуж звал?
— Стой, стой, я ж тебе еще ничего не обещала, чего навалилась? Подумаю всего лишь над твоим предложением, уговорила, — проворчала я, сдаваясь под ее напором.
— Ура!!! — Танька вскочила со стула, на котором сидела, и принялась прыгать, в тщетных потугах изобразить кордебалетные па.
— Ладно, ладно, но ты пока иди, у меня через пару часов свидание, а я похожа на чудовище.
— Сегодня? С Санькой? Лиль, ну куда тебе на свидания с такой-то рожей? Тебе лежать надо, а не по свиданиям шляться! Хотя… Если ты будешь лежать, а Саня скажем, будет делать тебе лечебный массаж, то… — она закатила глаза.
— Надеюсь, лежать я не буду, потому что, мы едем на ипподром, прокатимся верхом по лесу. А если я окажусь лежащей, то это будет означать только одно — что сверзилась с коня, а с меня пока достаточно падений…
Меня кольнула, было, мысль — а чего это я так разоткровенничалась с Танькой? Но собственно, а почему бы не попробовать все сначала? Тьфу, о чем это я? Она мне что — муж, с которым я прожила долгие годы бок о бок? Муж, не муж, но считай что сестра, а сестру просто так из жизни не выкинешь. Просто так? После того что она сделала? А что она такого особенного сделала? Ну, соврала про то, что те парни окочурились. Протащила их тайком в мою квартиру. Но она же их потом и вынесла! Угу, и для кого же это она так старалась? Неужели ради меня? Сомневаюсь… Она сама же и признавалась, что все затеяно, чтобы свою задницу прикрыть… А, ладно, чего я распереживалась, не буду просто больше подпускать ее слишком близко и все, а что она там затевала мне по барабану, она же вроде как, меня оберегала… Во всяком случае, до сих пор так и было.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});