Я с удивлением рассматривала Артура — такого красивого мужчину мне ещё видеть не приходилось. Классический голубоглазый блондин, с широкими, накаченными плечами, ростом чуть пониже двухметрового Лехи, просто картинка, хоть сейчас на подиум.
— «Или стриптиз танцевать» — мелькнула вдруг шальная мысль. Честно говоря, он меня смущал, я всегда робела рядом с красивыми мужчинами. Что такой сногсшибательный мужчина мог найти в Таньке? Она, бесспорно, весьма привлекательная девушка, но рядом с Артуром выглядит довольно бледно. А еще меня весьма смущало его поведение. За все время он ни разу не взглянул мне в глаза, разговаривал односложно, постоянно тер руки, словно они у него чесались, и вообще, вел себя крайне беспокойно. Мне было сказано буквально несколько слов. Вместо приветствия он выдавил:
— Разрешите, попросить у вас руки вашей до… подруги…
На что я, шаркнув ножкой, ответила:
— Конечно же, соедините же, наконец, свои руки и сердца, дети мои! И пусть хлеб вам будет булкой, соль сахаром, а перец морковью! — и, не выдержав, нервически расхохоталась, за что тут же и поплатилась вновь лопнувшей губой, только — только начавшей подживать.
После этого моего выступления, Артур со мной практически не говорил, за что я ему была благодарна — парень мне активно не нравился, тем более что он, кажется, опасался моей скромной персоны. На всякий случай, я смоталась в ванную к зеркалу, и всмотрелась в свое тронутое печатью насилия лицо. Не, ну в принципе, если не знать в чем дело, то меня можно и испугаться… Распухшая губа, ободранная щека, и сверкающий всеми цветами радуги продолжавший расплываться фингал, еще никого не красили, но ведь можно не сомневаться, что Танька ему рассказала, откуда у меня эти украшения. Надеюсь, ей хватило ума не рассказывать, по какой причине самоубились те парнишки, которых он с такой готовностью таскал по моей квартире? Если нет, то все становится на свои места — он меня просто тупо боится. А зачем тогда настоял на этой дурацкой церемонии прошения руки? Да и черт с ним, буду изо всех сил делать вид, будто его здесь нет. Но воплотить этот план в жизнь оказалось довольно сложно…
Танька буквально каждую минуту обращала мое внимание на нашего гостя.
— Не правда ли, Лиль, он так интересно рассказывает! — когда Артур вяло изрек несколько фраз на тему: до чего довели Россию.
— Лиль, ты представляешь, Артур недавно бросил курить! Вот бы ты с него пример взяла! Ах, ты тоже бросаешь… ну вот, если нужно, он с тобой поделится, как лучше всего это сделать! Ведь я слышала, если неправильно бросать, то уши могут начать опухать…
— Нет, ты только посмотри, как ему нравятся мои котлеты! Он уже четвертую доедает! Я тебе потом дам рецептик, будешь своего Саню кормить.
— Тань, во-первых, фарш на котлеты делала я, а ты только жарила! — не выдержала, в конце концов, я. — Во-вторых, со своими ушами и сигаретами как-нибудь сама разберусь. В-третьих, коррупция в нашей стране возникла не только что, а как минимум с семнадцатого века, а вообще, даже еще раньше, на совершенно официальной основе. И хватит уже, без конца мешать человеку есть, я удивляюсь, как Артур до сих пор не подавился, слушая твои славословия!
Сам же Артур не издал ни звука, в ответ на мою пылкую речь, как-будто речь шла не о нем, продолжая мерно двигать челюстями, ровно козел на лужайке, а вот Танька обиделась и после этого больше уже не заговаривала со мной о своем ненаглядном, во всяком случае, в его присутствии. Она не могла спокойно усидеть рядом с Артуром — без конца прикасалась к нему, терлась об него боком словно кошка, только что не мурлыкала, впрочем, может и мурлыкала, во всяком случае, шептала ему что-то на ухо непрерывно.
Наконец, я не выдержала, и сказала:
— Тань, если что, то вон та комната свободна! Вы же все-таки здесь не одни…
— Да все путем, Лильк, не волнуйся! Мы через полчасика как раз собирались туда свалить, и не мозолить тебе глаза, — примирительно отозвалась Танька.
Интересное дело! Они что же, решили тут заночевать? Помнится, кто-то говорил, что вообще, Артурика мне покажут и тут же побегут дальше по кафе-ресторанам-театрам…
Тут у Артура запиликал мобильник. Взглянув на номер, он практически скинул Татьяну с колен и, буркнув: — Мне поговорить надо, я сейчас, — вышел в коридор. Через секунду хлопнула входная дверь.
— Как тебе Артурчик? — зашептала, придвигаясь ближе Таня, забыв о том, что должна обижаться на меня. — Правда, красавчик? Я от него балдею!
— Я заметила, что балдеешь…
— И? Давай, режь правду-матку, как он тебе? — не унималась она.
— Как тебе сказать… Я бы не смогла с таким быть вместе. От него ж наверно все бабы тащатся, — задумчиво ответила я.
— Ну и что, зато он со мной, а не с ними! — весело отмахнулась Танька. — Кстати! Ты уж тут, когда мы закроемся, включи музычку какую-нибудь погромче, ага? А то тебе опять неловко будет, знаю я тебя. Мне-то по-фиг, а ты недовольна будешь.
— Вот оно как! Уже все за меня решила, да? А ты спрашивала, согласна ли я вам родительскую кровать для подобных дел предоставить? Нет уж, идите-ка туда, где вы обычно этим занимаетесь — и там пищите, размерами восхищайтесь, и все такое прочее. Я согласия на вашу совместную ночевку у меня не давала, между прочим. Тань, я ведь сказала тебе, что подумаю, впустить ли тебя обратно в свою жизнь, а ты уже в нее с ногами лезешь, да еще вместе с этим твоим… стриптизером.
— Лилька, ты чего? — дыхнула мне перегаром в лицо Танька. У, да она нагрузилась изрядно, а я-то наивная, думала, что у нее в руках все время один и тот же бокал.
— Танька, ты что, красного набралась? Знаешь ведь, что тебе нельзя красное, ты с катушек слетаешь!
— Кончай нудеть, а? Дай покувыркаться с парнишей, хочу, сил нет, до дома не добегу, тут на него полезу, и потом не плачь, что тебе порнуху покажут с доставкой на дом!
— Боже мой, да делайте вы что хотите, не могу больше… — я вскочила и побежала в сторону кухни, но меня остановил звук входящего сообщения на телефоне, лежащего в куртке. Я вытащила его из кармана и увидела, что это СМС от Сани: «Мама в порядке, ложная тревога, на днях приеду, скучаю, береги себя. Саня».
Ну, хоть что-то хорошее, на душе сразу стало легче. Скучает… Приятно, что и говорить. Вот бы еще «люблю» приписал, совсем славно было б.
Я громко вздохнула, и принялась засовывать телефон обратно в карман. Он обо что-то стукнул, и я вытащила наружу свой диктофон, который, в кои-то веки взяла с собой в прошлый раз на интервью. У, совсем него забыла! А то из бубнежа таможенника, под который дремать самое оно, я уже практически все позабыла. Ну и отлично, теперь со статьей проблем не будет, сделаю основную часть из его речей, а остальное как-нибудь оформим… Хорошо хоть, «Дело» одно дал, в обход всех правил, сказав, что оно весьма интересное, вот и покопаемся, напишем что-нибудь, в первый раз, что ли… Это ж надо было суметь, так нудно рассказывать о крайне интересных случаях… Лучше с его подчиненными побеседую на днях. Как раз партию контрабандных елок и дедморозов привезли, будет, о чем написать. Представив себе связанных по рукам и ногам, лежащих штабелями в товарном вагоне дедов морозов, я хихикнула.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});