Мои соски, уже алмазные камушки, твердеют при одной этой мысли, и я не могу игнорировать вспыхнувшее тепло между ног.
Может, я и не знаю, какой настоящий Джерико Фордж, но никогда не возникало никаких вопросов, что в нём меня отчаянно привлекает всё, даже если это было против моей воли. Хотя я больше не против.
— Тебе нужна помощь с платьем? — спрашивает он.
— Да, пожалуйста. — Я поворачиваюсь к зеркалу, чтобы предоставить ему спину, и замечаю, что он смотрит на меня в зеркало. В течение трёх ударов сердца мы оба совершенно неподвижны, пока он смотрит на меня, наблюдающей за ним.
Фордж сглатывает, когда тянется к язычку молнии у меня на спине. Он скользит им вниз достаточно медленно, чтобы быть соблазнительным, но затем отступает.
— Я оставлю тебя принять душ. Позови меня, если тебе что-нибудь понадобится.
Фордж всё ещё смотрит мне в глаза, когда делает ещё один шаг к двери. Дьявол, сидящий на моём плече, побуждает меня заговорить.
— Ты тоже раздеваешься?
— Я подожду, пока ты закончишь.
Я снимаю своё платье и позволяю ему упасть в лужу на полу. Я на мгновение теряю взгляд мужа, когда он следует за моим платьем, а затем скользит по обнаженному телу, оставляя за собой тёплый след.
— Что, если я не хочу, чтобы ты ждал?
Его руки сжимаются в кулаки по бокам, прежде чем он разжимает их. «Он хочет меня так же сильно, как я его.»
— В какую игру ты играешь, Инди?
Я поворачиваюсь к нему, а не к его отражению, и делаю два шага назад, пока моя задница не упирается в край стойки.
— Только в ту, в которую я могу выиграть.
61
Фордж
Инди запрыгивает на стойку совершенно голая, и я помню, что ей сказал. Терпение. Я чертовски терпелив.
Но когда я вижу, как блестит серебряный пирсинг между её скользких губок, мне плевать, что это игра, в которой может выиграть только она. Я в игре.
Я срываю мокрый смокинг, снимаю запонки с манжет рубашки, бросая их на пол со стуком. Сняв рубашку и туфли, я иду к ней. Дверь в душ всё ещё открыта, и ванная комната наполняется паром.
Чёрт возьми, я хочу её.
Я делаю шаг и останавливаюсь.
Этот турнир для неё. А не для того, чтобы я получал удовольствие. Больше всего на свете я хочу погрузиться в эту узкую киску, но это не докажет моих к ней чувств.
— Что такое? — спрашивает она.
— Ничего. — Я выключаю душ, затем сокращаю между нами расстояние, и её ноги оборачиваются вокруг моих бёдер. Инди прижимается ко мне, но вместо этого я поднимаю её на руки и несу в кровать.
— Но зачем…
— Сегодня я не трахну тебя, Индия. Не потому, что я не хочу этого делать, а потому что, если я начну, мы не будем спать всю ночь. А утром ты должна играть с ясной головой, а не недоспавшей.
Между её бровями появляются две морщинки.
— Прости, что?
— Этот турнир для тебя. Пусть так оно и останется.
— Так… ты отказываешь мне? — обида звучит в её голосе, что прямо противоположно моей цели.
— Нет, — отвечаю я, укладывая её на покрывало. — Я собираюсь съесть твою киску, пока ты не кончишь жёстко мне на язык, а потом я отправлю тебя обратно в душ, чтобы ты помылась. А затем ты займёшься работой.
С каждым словом её голубые глаза распахиваются больше.
— У тебя есть с этим проблемы?
Её рот открывается, и Инди смотрит на меня так, как будто я отличаюсь от того мужчины, к которому она привыкла. А может быть так и есть.
— Я… Я не думаю, что у меня с этим проблемы.
— Хорошо, потому что это, блядь, то, что сейчас произойдёт.
С довольной улыбкой на лице я приступаю к тому, что обещал. Использую большие пальцы, чтобы раздвинуть её губки и лижу от основания до клитора, а затем сильно сосу, пока её колени не теряют устойчивость.
Я поедаю её, как будто она самый лучший грёбаный деликатес, который я когда-либо пробовал, потому что она такая и есть. Я сосу, лижу и трахаю её языком, пока она не хватает подушку, чтобы заглушить крики.
Когда я отодвигаюсь, мой член твёрже, чем железный кол, её голубые глаза затуманенные. Я ползу по кровати, чтобы прижаться губами к её губам. Собираюсь отодвинуться, но она обнимает меня за шею и тянет назад, чтобы поцеловать меня сильнее и глубже.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Это самая желанная победа за всю мою грёбаную жизнь.
62
Индия
После того, как мы оба раздельно приняли душ, раздаётся стук в дверь. Сотрудники обслуживания номеров доставили нашу еду.
«Он мой муж. И что с того, что он съел мою киску, а затем отправил меня в душ, чтобы я могла вернуться к работе?»
Тем не менее, я не могу перестать думать о том, как он поставил меня на первое место, отказываясь кончить самому. О том, как он ставил меня на первое место с того момента, как дал клятву доказать мне, что я сделала правильный выбор, не уезжая с Руччо.
Фордж встаёт, отрываясь от своего бифштекса, чтобы открыть дверь. Когда он её открывает, Голиаф что-то ему передает.
— Как вы просили, сэр.
— Спасибо.
Когда он возвращается к столу, я смотрю на планшет в его руках.
— Ты что-то забыл?
Садясь, Фордж качает головой.
— Нет, но я надеялся, что получится быстрее.
— Что это?
Фордж несколько раз касается экрана, а затем передаёт мне планшет через стол.
— Видеозаписи каждого игрока, которого когда-либо снимали. Ещё есть список всех их известных бессознательных привычек, плюс те, которые мои люди заметили, пока собирали материал.
Твою. Мать.
Моё сердце бьется в груди, пока я в шоке на него смотрю.
63
Фордж
Столовые приборы выпадают из застывших пальцев Инди и стукаются о тарелку. Босая, с мокрыми волосами, завернутыми в полотенце, и в гостиничном халате, она выглядит лет на двадцать.
— Ты, блядь, серьёзно?
— Конечно. — Я показываю на айпад в её руках. — В нём есть всё.
Она смотрит вниз и быстро пробегается взглядом по экрану, а потом снова смотрит на меня.
— Как… когда… зачем?
— Потому что ты пришла побеждать, а у меня есть ресурсы, чтобы собрать необходимую для тебя информацию. — Я дотягиваюсь до газированной воды, стоящей между нами, и наполняю стакан Инди.
— Но… как?
— Я очень хорошо плачу многим людям за то, что прошу их сделать.
— Я… Я не знаю, что сказать.
— Не нужно ничего говорить. На самом деле, у тебя чертовски много домашней работы, которую нужно сделать прежде, чем отправиться спать, чтобы утром чувствовать себя отдохнувшей. — Я беру вилку, пока она продолжает на меня смотреть.
— Я не знаю, как тебя за это благодарить.
— Не нужно благодарностей. Я сказал, что заставлю тебя сиять. И я работаю в этом направлении.
64
Индия
Я не знаю, что сказать и что думать. Он меня просто поразил. Это самый заботливый поступок, который кто-либо когда-либо совершал для меня в жизни.
— Ну, всё равно спасибо. Это невероятно. Поистине, невероятно.
Я встаю из-за стола, еда больше не вызывает интереса, и плюхаюсь на один из четырёх диванов в пентхаусе.
Пока стучат столовые приборы Форджа, я нажимаю на первый файл с надписью Мартин Крауз. Он один из главных фаворитов на победу в турнире. Именно тогда я понимаю, что информация об игроках отсортирована не в алфавитном порядке, а пронумерована по списку их побед и уровню мастерства.
Срань господня. Люди Форджа хороши.
Я вникаю в информацию, читая о единственной известной бессознательной привычке Краузе — я никогда не слышала, чтобы о ней кто-то говорил. Он перестаёт двигать зубочистку и оставляет её в правой стороне рта, когда блефует.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Зажав губу в зубах, смотрю первый видеоклип. Ну, чёрт, я бы никогда об этом не догадалась. Мужчина постоянно передвигает зубочистку, из-за чего за ним невозможно уследить. Пауза почти незаметна, но она там есть.