При других обстоятельствах я была бы уверена, что у меня будет один из этих стульев, но у меня не было достаточно времени, чтобы сделать всю обычную для меня домашнюю работу.
У меня всё будет хорошо. Я быстро научусь и выиграю.
Камердинер в красном жакете с золотой тесьмой открывает мою дверь и улыбается.
— Добро пожаловать, миссис Фордж. Мы ждали вашего приезда.
57
Фордж
Не считая часа, который требуется визажисту, чтобы сделать ещё совершеннее красивые от природы черты лица Инди, а стилисту-парикмахеру придать её светлым волосам безупречный вид перед приветственным приёмом, Инди проводит всё время, просматривая на ноутбуке видеозаписи игр разных игроков. Я проверяю свою электронную почту раз в двенадцатый. То, что я ждал, всё ещё не пришло. Но оно придёт или полетят головы.
Инди практически не разговаривала со мной, и меня это бесит.
Когда она исчезает в ванной, чтобы переодеться в платье, я даю себе обещание: «Если не смогу заслужить её полное доверие, я отпущу её».
Это обещание разорвёт меня на куски, но у меня нет другого выбора. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы доказать ей, что она может получить от жизни всё, что захочет, если я на её великолепной стороне.
Это самая долбаная ситуация в мире. Мне никогда не приходилось доказывать кому-то, что я чего-то стою — по крайней мере, с тех первых дней на борту корабля, когда я боялся, что Исаак отправит меня обратно, если я не смогу хорошо работать.
Эта женщина, это сложное, загадочное существо лишает меня почвы под ногами так, как я никогда не думал, что это возможно.
Когда она открывает дверь из ванной комнаты и выходит на очень высоких каблуках, я почти проглотил свой язык. Она была одета в белое. Я сразу представляю, как бы она выглядела невестой, идущей ко мне к алтарю, если бы этот брак начался иначе.
— Боже мой.
Инди смотрит на меня, когда я шепотом произношу эти слова.
— Что? Что случилось? — она оглядывается вокруг, словно ищет угрозу.
Но, конечно же, её нет, если не считать моего желания снять с неё платье и полностью пропустить приветственный приём. Но мы здесь не для этого. Всё для неё.
— Ты выглядишь… великолепно. — Мой голос становится грубым, когда я делаю ей простой комплимент, который и близко не описывает её красоту.
Она чёртова сирена. Богиня. И даже не осознаёт этого.
Инди бросает взгляд на своё платье, а затем поднимает его снова на меня.
— Оно подходит до тех пор, пока заставляет их забыть, как хорошо я играю за столом.
Я не могу не улыбнуться её ответу. Для Инди её убийственно шикарная внешность — это инструмент, используемый в стратегических целях. И должна была стать ещё одной подсказкой, что она единственная женщина, которая может перевернуть весь мой мир с ног на голову.
— Тогда во что бы то ни стало, давай заставим их забыть, насколько ты на самом деле опасна.
Мы входим на приём, который уже идёт полным ходом. Официанты перемещаются с бокалами шампанского «Кристалл» и канапе через игроков и гостей, слоняющихся вокруг голубой воды бассейна олимпийских размеров. Я сразу же начинаю искать игроков из позаимствованного у Инди списка.
После внесения чрезмерного банка и, чтобы показать себя, здесь собралось более сотни карточных игроков, включая всех самых лучших из Европы. Только две из двадцати лучших игроков — женщины, и одна из них — моя жена.
Пока Инди общается со знакомыми людьми, я отхожу и позволяю ей вести. Я здесь ради неё.
— Часть меня задавалась вопросом, позволишь ли ты ей прийти, — говорит голос с русским акцентом рядом со мной. Я поворачиваю голову и вижу Белевича.
— Ты явно не знаешь мою жену, если думаешь, что ей нужно моё разрешение, чтобы сделать что-нибудь. — Как только говорю эти слова, понимаю, что это чистая правда. Если она что-то задумала, я бы не смог остановить её. Я уже попытался и ничего не вышло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Белевич фыркает, когда Инди делает несколько шагов от меня, чтобы обнять женщину, которую я не узнаю. Я помню, что она говорила о заучивании подробностей жизни противников, вплоть до их жён, детей и собак. Инди не просто использует эту информацию за столом во время игры. Нет. Она использует её, чтобы очаровать всех с большей эффективностью, чем я когда-либо имел дело.
— Вы, американцы, не знаете, как обращаться с женщинами. Тебе нужно держать её на коротком поводке. Кто-нибудь обязательно попытается украсть её у тебя, если не будешь осторожен, — предупреждает Белевич.
Собирая самообладание, я поворачиваюсь к нему лицом, используя большую часть своего тела, чтобы возвышаться над ним.
— Кто-нибудь вроде кого? Тебя?
Он гладит свою блондинистую эспаньолку, маскируя хитрую ухмылку.
— Я не хочу, чтобы меня разоряли по кусочкам, как ты делал с де Виром. Она того не стоит.
Вот, где он чертовски ошибается. Инди стоит всего.
Но я не собираюсь его исправлять. Белевич не нуждается ни в каких дополнительных стимулах, чтобы охотиться за Инди, кроме попыток победить её в покере.
— Но не все думают, как я, Фордж. Не все такие умные. Запомни это.
Белевич сматывается, а я шагаю в толпу и встаю позади Инди.
— Да, да, я вышла замуж. Удивительно, как быстро распространяются новости в узких кругах, не так ли? — Инди оборачивается, словно ищет меня, и её губы складываются в маленькую букву «О», когда она видит меня, стоящим позади неё. — Миссис Бенедетто, это мой муж, Джерико Фордж.
Я киваю головой в сторону пожилой женщины, которая кладёт свою руку на руку коренастого мужчины в смокинге.
— Приятно познакомиться с вами.
— Я слышал о вас, — говорит итальянец. — Вы занимаетесь судами.
— Какой он красавчик. Потрясающая партия. Ты поступила правильно, моя дорогая. — Миссис Бенедетто поднимает бокал с шампанским. — Поздравляю.
Инди чокается с ней бокалом.
— Да, грузовым судоходством, — говорю я, обнимая Инди за талию. — Но потрясающая партия она, а не я. — Инди слегка напрягается в моих руках. — Поверьте мне, я счастлив в этом браке.
— О, он и льстит естественно. Держись крепче за это, Индия.
58
Индия
Мы отходим от Бенедетто. К вечеру моё терпение подошло к концу. Я хочу убраться отсюда и вернуться в наш номер, чтобы посмотреть побольше видеозаписей. Но я понимаю, что не могу уйти раньше времени, не поговорив с людьми. Это как играть в игру, кто раньше струсит. Большинство игроков, умных игроков, предпочли бы не приходить сюда, но никто не хочет уходить первым, потому что это признак слабости.
По крайней мере, так я говорю себе. И это единственная причина, убедившая меня прийти.
Фордж поднимает бокал шампанского с подноса. В смокинге он выглядит невероятно, но вечерний костюм всё равно не делает из него благородного человека. Его длинные чёрные волосы касаются белого воротника, а золотое колечко в ухе блестит, когда на него падает свет. Пятичасовая щетина уже покрывает его сильную челюсть. Каждый раз, когда я мельком смотрю на него, у меня пересыхает во рту, и я напоминаю себе, что под этим платьем на мне ничего нет.
Соски, расслабтесь.
Когда он протягивает мне шампанское, я отмахиваюсь от него.
— Мне не нужно быть навеселе. У меня слишком много работы после того, как мы свалим отсюда.
Фордж всё равно оборачивает мои пальцы вокруг бокала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не пей. Просто держи его. Это часть налаживания контактов. Если у всех в руке есть напиток, без него ты выглядишь подозрительно и заставляешь их задуматься о количестве выпитого. Что прямо противоположно тому, чего ты хочешь добиться. А ты хочешь, чтобы завтра они пришли на игры с раскалывающимися головами и изжогой от слишком большого количества выпивки.
Он говорит правильно о том, что я должна подумать о себе.