вот вам ключ, — он буквально швырнул мне колечко брелока на котором болтались «таблетка» от домофон, ржавый, темно-охровый, бронзовый ключик и фигурка-брелок в виде скелета рыбки.
— А если я откажусь? — не выдержала я.
— Откажитесь… откажитесь? — будто не понимая, что я имею в виду, повторил мой потенциальный начальник. — Положите тогда под коврик! — заявил он и обиженно поджал губы.
Мы переглянулись. В его голубых глазах играла дерзость и озорство. Я поняла, что при всех своих «тараканах» внутренне это очень обаятельный и добрый человек. Кивнула, схватила ключ, рюкзак и выскочила на улицу.
Солнце било под прямым углом.
Не помню, как я вернулась домой.
Не смотря на ранний час упала на диван и тут же уснула как убитая.
В 9.00 будильник зазвонил. Я подпрыгнула будто под моей кроватью были пружины. Проглотила йогурт и кофе и выскочила на улицу. Уже подбегая к офису поняла, что подписала бумаги за завтраком не читая. Но моё желания вновь оказаться в странной комнате было сильнее меня. Я приложила круглый ключик домофона к магнитному, серебристому «кругляшу» и вошла в уже знакомый подъезд.
Глава 2
Темные сны
Меня встретила прохлада. Сегодня здесь было совсем иначе, чем вчера. Вместо обычных, покрытых дешевой краской стен меня окружали панели из ценных пород дерева, уходящие под высокий потолок. Но самое главное: не было квартир! Прямо от входной двери вилась узкая витиеватая лестница. Я огляделась: что за нелепица? Где-то под пролётом мяукнул кот и растворился в пыльной темноте.
Я была одна.
Некому было мне ответить.
А самое главное, что мне не оставалось больше ничего, кроме как подняться по ступенькам вверх.
Что я и сделала, оказавшись в узком коридоре, в конце которого было всего одно помещение. В которое я, глубоко вдохнув, вошла. Кабинет был всё тот же. Но вчерашнего толстячка в нём не было. На его месте восседал гигантский старик. Мне кажется, что он был больше двух метров роста. Его длинные, спутанные, седые волосы свисали ниже уровня кресла. Он поднял на меня глаза.
И я чуть не упала.
Это был тот же взгляд, что и вчера.
Прямой, веселый, рискованный.
Но он принадлежал не забавному коротышке, а удручающему старцу.
— Привет, Варя, проходи скорее. Кстати, давай на ты, — произнёс он голосом моего работодателя. — Молодец, что не опоздала. Ценю пунктуальность. Ты подписала бумаги? Давай мне! К работе приступишь прямо сегодня, — как ни в чём не бывало выпалил он.
Сначала я попятилась, но потом взяла себя в руки, сделала шаг вперёд. И слегка дрожащей рукой протянула ему папку. Он не глядя распахнул её на последней странице, что-то подмахнул, выдвинул нижней ящик стола, небрежным движением смахнув туда договор. Не глядя задвинул его коленом и воззрился на меня.
— Сегодня вечером к нам придёт клиент, — заявил он. — Рутинная работа. Ничего особенного. Но чтобы тебе было понятно, что тут происходит, — продолжил он. — Я сейчас коротко расскажу о себе.
Внутренне сложив руки лодочкой поблагодарила всех святых за то, что наконец узнаю, что тут происходит.
— Я — медиум. Способен взаимодействовать с ушедшими за грань. И могу договариваться с ними о взаимовыгодном, — на этом месте он как-то странно хмыкнул и откашлялся, — сотрудничестве.
— А где вчерашний мужчина?
— Мужчина? Вчера мы были здесь вдвоём ты и я! Ты что забыла? — его массивные белёсые брови выгнулись дугой, что сделало его еще отвратительнее.
— Я? Нет! Но вчера здесь был другой человек. Может быть, ваш брат или родственник!
— А, это… прости, Варя, совсем заработался!
Старик проворно крутанул своё кожаное кресло, и в тот момент, когда, сделав оборот в триста шестьдесят градусов, из-за спинки вновь показалась фигура, вместо длинного, патлатого деда передо мной сидел вчерашний пузанчик.
— Совсем забыл трансформироваться…
— Это что фокус какой-то? — изумленно выпалила я.
— Какой еще фокус⁉ Что за бред ты несёшь! Я же тебе объясняю, что это моя работа: управлять сознанием людей с помощью черной магии. Ты видишь меня таким, каким я хочу, чтобы ты меня видела. Но это не важно, — в его голосе скользнуло раздражение. — У нас новый клиент. И мне важно, чтобы ты сегодня присутствовала на переговорах, и всё точно конспектировала. И кстати ты всегда можешь узнать меня по голосу и этом знаку, — он выставил вперед ладонь.
Вокруг указательного пальца была сделана необычная татуировка: терновый венец — колючие тернии, переплетенные с чертополохом. Выглядело это устрашающе. Лёгкий озноб пробежал по коже, заставляя поёжиться.
«И еще по глазам», — чуть было не ляпнула я, но смогла сдержаться.
Было ощущение, что такая откровенность здесь и сейчас не уместна.
— Скорее всего, у нас сегодня будет несложная работёнка… но заказчик обещал прийти только после четырех часов дня, а пока начинай архивировать вот эти обращения.
Он плюхнул передо мной толстенную книгу.
— Сюда я должен записывать обращения, заполняя специальную форму, а также фиксировать итог встречи. Но так как мне вечно некогда да и лень этим заниматься, я делаю заметки о моих клиентах в разных блокнотах. А сводить всё сюда аккуратным почерком забываю. Вот сейчас ты этим и займешься, — на этих словах он поставил передо мной обувную коробку, доверху заполненную блокнотами.
— Вы хотите, поручить мне переписать все эти данные до того, как придёт посетитель? — испуганно пробормотала я.
— Конечно, нет! Мы же не волшебники, — хихикнул мой босс. — Начинай сейчас, а закончишь, когда сможешь. Иногда к нам является с визитом ревизор, и вот к его приходу всё должно быть готово. Но я надеюсь, что в ближайшее время он к нам не нагрянет, — успокоил меня Глеб Ростиславович.
Но прежде, чем взяться за работу, я обратила внимание на саму коробку. Это был очень твердый картон, настолько плотный, что напоминал фанерку, обтянутую бархатом. Сверху на крышке витиеватым шрифтом было начертано Rudolf Scheer Söhne. Мне сложно было в это поверить: старинная легендарная марка австрийской обувной мануфактуры. Да даже это коробка стоила баснословных денег у коллекционеров. Не говоря уж о том, насколько могли быть оценены настоящие ботинки этой марки. Я знала, что это обувное ателье тщательно заботиться о своей репутации и до сих пор каждую пару обуви создаёт вручную. Но это коробка была особенной: она явно было от дореволюционной пары.
Часы на стене нещадно тикали, поэтому я сосредоточилась на своей работе. Открыла первый блокнот. Он к слову оказался вполне обычным, лишь некоторые страницы склеились от долгого лежания.
Да уж, почерк моего работодателя оставлял желать лучшего. Тем не менее уточнив некоторые моменты стала заполнять графы гроссбуха: дата, фамилия заказчика.
— Если в конце текста стоит «галочка», то значит всё прошло