приколотым к ней ордером и вместе с ручкой протянул ее Джаясекаре.
— Но я ничего не знаю об этой жалобе и ни одной повестки не получал. — Джаясекара тщетно пытался унять охватившую его дрожь.
Тогда чиновник раскрыл папку и, глядя в свои бумаги, забубнил:
— Жалоба была подана 20 апреля 1978 года. Она должна была рассматриваться 3 мая, 1 июня и 6 июня. Каждый раз вам заранее высылалась повестка. Однако вы ни разу не явились и не сообщили письменно, что не можете явиться.
— Но я еще раз говорю вам, что никаких повесток не получал. Кроме того, хотя я и не внес арендную плату вовремя, домовладелец ни разу не потребовал, чтобы я немедленно уплатил все, что ему причитается. И наконец, недавно я вручил ему письмо, в котором обещал внести в ближайшее время арендную плату сполна. Поскольку Даниэль Мудаляли ничего мне не сказал, я решил, что он согласен с этим и у него нет ко мне никаких претензий.
— Какое еще письмо? Я не знаю ни о каком письме! — завопил Даниэль Мудаляли.
— Не надо кричать, — остановил его чиновник и, обращаясь к Джаясекаре, продолжал: — Господин Джаясекара, все это нужно было объяснить комиссии, которая рассматривала ваш вопрос. Дело было решено в законном порядке, и единственное, что я могу для вас сделать, — это отложить выселение на сутки. Если вы в течение этого времени погасите свой долг, то еще три месяца можете жить в этом доме. Если же вам не удастся этого сделать, то… — И чиновник выразительно пожал плечами.
Постепенно Джаясекара стал догадываться о подоплеке происходящего. Незадолго до того, как Даниэль Мудаляли подал на него жалобу, Джаясекара отнес в департамент по вопросам жилья заявление с просьбой предоставить ему квартиру в одном из новых многоквартирных домов. Там он случайно столкнулся с одним из приятелей Даниэля Мудаляли и на вопрос о том, что он, Джаясекара, здесь делает, ответил словами, которые можно было истолковать по-разному: «Пытаюсь получить надежную крышу над головой». По-видимому, приятель Даниэля Мудаляли решил, что Джаясекара хочет прибегнуть к новому декрету о жилье и заполучить в свою собственность дом, который он арендовал. Даниэль Мудаляли к тому же подозревал, что именно Джаясекара сообщил в налоговый департамент о ряде его сделок, с которых он не уплатил налога, из-за чего у него были серьезные неприятности. И Даниэль Мудаляли решил разделаться с Джаясекарой. Каким-то образом он перехватил повестки, которые высылали Джаясекаре, и тем самым поставил его сейчас в безвыходное положение. Джаясекара в растерянности оглядывался по сторонам. Около забора уже толпились обитатели соседних домов, с жадным любопытством следившие за происходящим на веранде. Стыд, страх а отчаяние охватили Джаясекару. Невозможно было и доказать, что Даниэль Мудаляли незаконно брал с него большую арендную плату: в квитанциях, которые Даниэль Мудаляли давал ему, проставлялись не восемьдесят рупий, а сумма, назначенная оценщиком из бюро по найму жилых помещений. Джаясекара вспомнил, как однажды, проходя по улице Кавудана, он оказался свидетелем выселения одной семьи. И вот теперь такая же беда нежданно-негаданно пришла к его порогу.
— Ну что же, пойдемте, господа, — заявил Даниэль Мудаляли. — Я ведь не зверь — и не возражаю против того, чтобы отложить выселение до завтра. — А затем, возвысив голос, чтобы его слышали собравшиеся в переулке зрители, загремел: — Сначала умоляют, чтобы их пустили в дом, а потом норовят его заграбастать.
— Итак, господин Джаясекара, если завтра до двенадцати дня вы не внесете арендную плату, то вечером нам придется вас выселить, — заключил чиновник и спустился с веранды.
Когда Даниэль Мудаляли в сопровождении полицейского и чиновника исчез за поворотом, к Джаясекаре подбежал Вилбат, живущий в соседнем доме, и возбужденно зашептал:
— Ну и подлец же Даниэль Мудаляли! Если бы не полицейский, я бы залепил ему пару оплеух!
Джаясекара безнадежно махнул рукой и вернулся на веранду. Как обухом по голове! К горлу подкатывала тошнота. И надо же, чтобы эта сцена разыгралась в присутствии Тилакавардханы. Амарасили стояла, прислонившись к дверному косяку, и прижимала к себе сына. Губы ее дрожали. На лице мальчика застыло испуганное и растерянное выражение. Первым нарушил молчание Тилакавардхана:
— Дело-то серьезное. Но почему ты мне не сказал, что у тебя денежные затруднения?
— Думал, смогу вывернуться. Чтобы расплатиться с долгами, я попросил заем в фонде помощи государственным служащим — и на днях должен получить довольно большую сумму. Да вот арендную плату надо внести раньше, чем я смогу получить деньги.
Тилакавардхана открыл свой кожаный портфель и достал чековую книжку.
— Я тебе сейчас выпишу чек на нужную сумму. А когда получишь деньги в фонде, расплатишься со мной. Сколько тебе нужно?
— Девятьсот шестьдесят рупий. — Джаясекара почесал у себя в затылке и не без злорадства подумал: «Все ты предусмотрел, Даниэль Мудаляли, только не учел, что у меня есть состоятельные друзья, которые не дадут меня в обиду!»
Тилакавардхана протянул чек.
— Я даже не знаю, как благодарить тебя, — прочувствованно сказал Джаясекара. — Через две-три недели я обязательно все верну.
— Можешь вернуть и через два-три месяца. Мне не к спеху.
Тилакавардхана отдал Джаясекаре рукопись своей новой статьи на перепечатку и собрался уходить. Джаясекара проводил его до калитки, и Тилакавардхана предложил подвезти его на своем автомобиле к дому Даниэля Мудаляли, чтобы Джаясекара, не откладывая дела в долгий ящик, немедленно вручил чек. У ворот дома Даниэля Мудаляли Джаясекара сердечно поблагодарил Тилакавардхану и долго смотрел вслед его автомобилю, пока он не исчез в потоке машин. Когда Даниэль Мудаляли увидел, что у его дома остановилась новая, поблескивавшая лаком «тойота корона», он решил, что к нему приехал какой-то важный посетитель, и поспешил к воротам. Но, увидев входящего во двор Джаясекару, вернулся на веранду и, уперев руки в бока, сурово смотрел на посетителя. А Джаясекара твердым шагом поднялся по ступенькам, подошел к стоявшей на веранде кушетке, положил на нее чек и придавил его медной пепельницей.
— Вот ваши деньги. После того, что вы устроили, я сам не хочу снимать у вас дом, и ровно через три месяца мы съедем. Можете считать, что я официально предупредил вас об этом.
Даниэль Мудаляли взял чек и стал его подозрительно разглядывать.
— Не беспокойтесь. Чек надежный. Его дал мне мой друг Ратна Тилакавардхана, доктор университета Видйодая, — с гордостью сказал Джаясекара. Пусть Даниэль Мудаляли знает, какой у него влиятельный друг!
Даниэль Мудаляли пробурчал что-то себе под нос, затем принес квитанционную книжку и выписал квитанцию. Джаясекара сунул розовый листок в карман и начал спускаться с веранды, а Даниэль Мудаляли снова