неправильно, и мне её жалко. Но я ведь только хуже сделаю! У меня опыта нет…
— Правда? — спросил Лешак.
И казалось, что спрашивает он не про опыт — ясно, что у обычного городского жителя нет опыта, включающего капканы и тигров, — а про что-то другое. Говорит ли Санёк от души. Говорит ли правду.
С чувством облегчения мужчина честно сказал:
— Я хочу помочь. Но боюсь сделать хуже.
Внутри на секунду мелькнула мысль: а что было бы, если б он попытался соврать? Убили бы? Или хуже? В этом угрожающем лесу, который сейчас окружал Санька, варианты «хуже» определённо водились.
…И вдруг ощущение угрозы отпустило. Лешак был обычного роста, Митич сопел так же несуразно, как зомби в дешёвых ужастиках, а Снежинка плакала от боли и не собиралась никого грызть.
— Тогда впусти меня, — сказал Лешак обыденно.
— Куда?
— В голову себе. Если ты помочь хочешь, но боишься, так я могу сам всё сделать. Ты только разреши. И не сопротивляйся.
Санёк подвис в недоумении. Сути предложенного он не понял, а соглашаться непонятно на что… С другой стороны, он живо помнил ощущение угрозы и страха перед лесом, так что отказаться — тоже не вариант.
— Но это же на время? Да?
— Ага. Капкан сниму и уйду. Сам посуди — зачем мне твоя голова? — по голосу было слышно, что Лешак улыбается.
Зомбак Митич тоже осклабился.
— Тогда ладно, — кивнул мужчина. — Что мне надо де..?
Его на полуслове оборвало сильное ощущение присутствия, мгновенно заполнившее голову: как будто в его маленький человеческий череп пытается уместиться что-то огромное и совсем нечеловеческое. От этого распирающего напряжения в голове загудело, будто под сильным напряжением, и казалось, что глазные яблоки пытаются выскочить из черепа наружу. Руки Санька сами собой дёрнулись вверх — неловко, будто у марионетки. Однако вниз опустились уже спокойнее. Снова поднялись — на этот раз плавно и ровно. Пошевелили пальцами, сжали кисть в кулак, разжали.
И потянулись к капкану.
Но как только широко раскрытые глаза Санька увидели собственные пальцы рядом с окровавленной тигриной лапой, мужчина изо всех сил подался назад. Это не помогло, тело не слушалось, зато мысленный голос — будто бы его собственный, но одновременно очевидно чужой — сказал: «Говорил же, не сопротивляйся. А то сломать могу».
«Не надо меня ломать! — в панике завопил Санёк, продолжая мысленно упираться изо всех сил. — Мы так не договаривались! Ты сказал, что сам сделаешь, а не так!»
«А, ты смотреть не хочешь? — деловито поинтересовался чужой голос. — Могу выключить».
«Да, да! Пожалуйста!» — с облегчением ответил Санёк.
В следующее мгновение у него исчезло зрение, вокруг воцарилась абсолютная тьма. «Боже…» — обречённо прокомментировал мужчина это нововведение.
«Не ной, тут делов-то на минуту» — ответил чужой голос.
Под пальцами чувствовался холодный металл, руки что-то делали, но теперь Санёк решил в самом деле не сопротивляться, полностью предоставив своё тело во власть чужой силы. А то ещё какой-нибудь орган чувств выключат. Или его самого выключат. Навсегда. Так что он сосредоточился на гудящем звуке в голове и представил, что стоит посреди распределительной электроустановки: жаркий летний день, десятки проводов в вышине гудят так, что по загривку бегают мурашки, а вокруг кузнечики стрекочут и ветер треплет высокую траву…
Тем временем в лесной темноте его руки продолжали действовать. Сняли со спины и открыли рюкзак, достали аптечку. Порылись ещё, пока не нащупали прохладную стеклянную бутылку с водкой. Санёк не пил, но все руководства для туристов советовали иметь её с собой на случай дезинфекции.
Вскоре в нос ударил сильный запах водки, тигрица взревела до ужаса близко, как будто прямо Саньку в лицо — он даже почувствовал дыхание с характерным запахом дикого зверя. Мужчина сжался от чувства паники.
«Тише, тише» — успокаивающе пробормотал чужой голос в его голове. Было неясно, к кому конкретно он обращается.
Затем пальцы Санька прижали гладкую толстую ветку к мохнатой лапе и сноровисто примотали её бинтом. Тигрица стонала тихо, обессиленно.
«Вот и всё, — бодро сказал голос в голове Санька. — Выхожу. Готов?»
«Да», — испуганно пискнул Санёк. На всякий случай он не был уверен, что его отпустят так просто.
Но ощущение присутствия в самом деле исчезло — так же мгновенно, как появилось. От неожиданности мужчина обмяк тряпичной куклой, ослабевшие ноги подкосились, и он повалился на мягкий мох. Глаза перестало выдавливать из черепа, зрение вернулось. Дышалось легко, полной грудью. Как же хорошо, оказывается, контролировать своё тело…
— Всё, всё… — пробормотал Лешич и ткнул Саньку в губы пахнущее спиртом стеклянное горлышко.
Мужчина, позабыв про панкреатит, сделал несколько глотков. Пока поднимался с земли, в голове уже приятно зашумело, тело стало тёплым и расслабленным. Даже захотелось улыбнуться от облегчения, что всё закончилось и никто не пострадал, никого не порвали на куски ветками, не проткнули живот корнями, не закопали живьём в землю, наполнив внутренности семенами, которые буду прорастать сквозь твоё тело, пока ты всё чувствуешь, но не можешь пошевелиться… Санёк мотнул головой, чтобы вытрясти из неё эти странные, невесть откуда взявшиеся образы. Всё же хорошо! Он — герой. Помог! Спас красивую девушку… Тфу, то есть тигрицу. Санёк даже рассмеялся над такой странной ошибкой — надо же, действительно спутал хвостатую красавицу с человеком — и вновь потянулся к бутылке. От водки было хорошо. Всё казалось ненастоящим и безопасным. И эти странные нечеловеческие мысли, которые остались в его голове даже после того, как Лешак ушёл из неё, от водки таяли. Руки у Санька тряслись: стеклянное горлышко ощутимо стукнуло по зубам, спиртовой ручеёк пролился на грудь.
— Издалека приехал? — дружелюбно спросил Лешак.
Мужчина оторвался от бутылки, перевёл дыхание и посмотрел на парочку рядом. Они снова выглядели «нормально» — как лесник в странноватом, но безобидном костюме и вполне живой, улыбающийся Митич. Рядом с ними стояла и внимательно смотрела на него Снежинка — как будто тоже ждала ответа. Под её взглядом Санёк отчего-то смутился: отвёл глаза, щёки стали горячими, не хотелось сказать какую-нибудь глупость.
Он прочистил горло:
— Из Самары. Там… работаю. И тут вот на турбазу приехал. В отпуск.
— На поезде?
— Д… да. Несколько суток. Думал, еды не хватит, мало взял, а чего-то и не хотелось, всё в окно смотрел — мужчина улыбнулся, по телу уже растеклась тёплая истома. — Красиво у вас тут.
Сам чувствовал, что говорит нескладно и абы что, язык уже заплетался. Однако, когда мужчина снова посмотрел на Снежинку, она слушала с интересом. Белый мех с тёмными полосами поблёскивал в