class="p1">Тхам Луанг Нанг Нон можно перевести как «Великая пещера спящей принцессы». Легенда гласит, что прекрасная принцесса влюбилась в помощника конюха своего отца и забеременела. Их запретная любовь прогневала короля. Пара бежала и укрылась в сырой и холодной пещере. Когда молодой человек вышел в поисках еды, королевские посланники нашли и казнили его. Охваченная горем и яростью принцесса пронзила себя кинжалом. Местные предания утверждают, что ее тело окаменело и превратилось в гору, а поток, струящийся в центре пещеры, – это ее кровь.
Сказка, порожденная смесью буддизма и древней веры в одушевленность природы, похожа на многие другие по всему миру, ведь люди стремились через легенды объяснить непонятные и возможно опасные явления. В данном случае гребень горы, похожий очертаниями на человеческое тело, и огромная пещера под ней населились духами, которых стоило уважать и бояться. Как и в случае со священными мексиканскими пещерами области Оахака, табу внедрялись через легенды о сонме легко выходящих из себя духов, которых часто требовалось задабривать подношениями или жертвоприношениями. НО НА САМОМ ДЕЛЕ И БЕЗ ШАМАНА БЫЛО ЯСНО – ПЕЩЕРА С ШИРОКОЙ ПАСТЬЮ И УЗКИМИ ВНУТРЕННОСТЯМИ МОЖЕТ БЫТЬ ОПАСНА, ОСОБЕННО В СЕЗОН ДОЖДЕЙ.
Добравшись до места, мальчики сложили велосипеды в кустах у входа и побросали здесь же снаряжение. Многие скинули туфли и оставили все ненужное снаружи. Не было никакой необходимости переживать, как донести тяжелые стеклянные бутылки, банки с газировкой, закуски из кальмара и печенье – все это было проглочено еще у футбольного поля. На руле велосипеда остались сушиться чьи-то тренировочные брюки. В этой части Таиланда проблема воровства не стояла, даже если кто-нибудь забрел бы к пещере, обычно пустынной в это время года. Да и как бы то ни было, они не планировали задерживаться. Мальчики спустились по грязным ступенькам к святилищу духов, пристанищу трио фигурок в розовых шелках. Затем поднялись по другой лестнице ко второму алтарю, где царствовал гипсовый идол самой Спящей принцессы. У входного отверстия висел знак, предупреждающий на тайском и на английском: «Осторожно! С июля по ноябрь возможно затопление пещеры».
Но тогда было только 23 июня, волноваться не о чем.
Глава 2
Один день рождения
Они собирались отлучиться ненадолго. Ведь, как теперь всем известно, Найта ждал праздник в честь дня рождения. Торт в виде смайлика был готов. Его бабушка, родители и маленькая сестренка уже разожгли огонь, чтобы приготовить любимые блюда мальчика: свинину на гриле и креветки. Он играл в команде первый сезон, присоединился к ребятам всего два месяца назад, но поехал с ними, чтобы принять участие в приключении. С собой были фонарики, а у некоторых – рюкзаки, но для такой короткой вылазки много вещей не должно понадобиться.
Итак, дети вместе с тренером вскарабкались по лестнице и прошли мимо предупреждающего знака о поднимающейся в июле воде.
Теперь они двигались вглубь. Эк шел впереди, рюкзак болтался у него на плече, внутри – моток зеленой веревки и запасные фонари с батарейками. За ним Найт вместе с Ти, пятнадцатилетним капитаном; потом пятнадцатилетний Нотэ и Ник, похожий на хомячка, – двоюродный брат Найта; четырнадцатилетний Биу, вратарь, – владелец мопеда, круглолицый и высокий для своего возраста; четырнадцатилетний Адул, у него уже пробивался темный пушок над верхней губой, а телосложением он отличался мускулистым, поэтому выглядел старше остальных; Терн, которому тоже было четырнадцать; тринадцатилетний Дом (еще один капитан, младшей команды), Понг, Марк и двенадцатилетний Мик. Среди них хихикал мальчуган, иронично прозванный Титаном – ему было всего одиннадцать.
Несмотря на огромную разницу в физическом развитии и социальном положении – Адул, Ти и Найт выглядели уже почти как ровесники тренера, в то время как Титан был вертлявой малявкой, – они представляли собой на редкость сплоченную группу. Марк, Адул, Ти и Эк не имели гражданства. Адул – беженец из соседней Мьянмы, уже десять лет жил при церкви Милости Господней в Мэй Сай и получал стипендию от местной частной школы. Похоже, мальчиков не заботил ни экономический статус, ни разные религии. Все, кроме Адула, были буддистами. Их объединяли футбол и тяга к приключениям. Подростки следили за маленькими, включая Марка, которому было тринадцать, но ростом он был не выше Титана, а младшие старались не ныть. Тренер был ниже некоторых мальчиков, но крепко сложен: с жилистыми руками и ногами, похожими на стволы деревьев, – он заботился обо всех. Шествуя вниз, они блаженствовали в струях прохладного воздуха, стремящихся им навстречу.
Ребята спустились на два пролета лестницы, вытянутой в длину входного отверстия, похожей на широко открытый рот с высунутым на полтора метра мшистым языком. Этот рот выдыхал потоки холодного застоявшегося воздуха, по которым можно было судить о глубине вестибюля пещеры, сравнимого с самым величественным холлом пятизвездочного отеля. Сказать по правде, по высоте он мог бы соревноваться с Тадж-Махалом. Те ребята, кто еще не бывал здесь, тщетно пытались осознать грандиозность творения матери-природы. В «Первом зале» с потолка свисали невообразимым образом закрепленные канделябры сталактитов. Снизу, по правой стороне, располагалось ложе из пыльного гравия, двадцатью футами выше видна была грязная отметка, по которой можно догадаться, как высоко поднималась вода в прошлые паводки.
Дорожка через «Первый зал», который британские исследователи пещер недавно окрестили Хай-стрит Мэй Сай, хорошо протоптана и отмечена ржавыми металлическими перилами. А вот дальше приходится пробираться через препятствия, рельеф становится неровным. Еще дальше, по мере сужения колоссального «Первого зала», вестибюль драпируется занавесом из сталагнатов длиной в десятки метров. Они возникли, когда сталактиты, свисающие с потолка, встретились со сталагмитами, натечными столбами, образованными водой, капающей со сталактитов. Сотни тысяч капелек, украшенных кружевом минералов, оставили после себя крохотные круглые следы отложений карбоната кальция. Год за годом, невероятно медленно, из этих отложений росли сталагмиты. Цветовая гамма напоминала комнату в мотеле семидесятых: кирпично-коричневый, выцветший белый и серый, как плесневый, налет – выбор расцветки обусловлен разными минеральными веществами, которые вбирает в себя вода, пока просачивается на глубину в 500 метров с кроны деревьев, через почву и пористый известняк.
Поскольку некоторые из мальчиков уже были тут, они представляли, куда направляются: зал примерно в пяти километрах от входа под названием Voute Basse – «Низкий склеп» по-французски. Хотя Voute Basse, или «Подземный город» – так его называли ребята, – не поражал воображение, но тем не менее служил конечной точкой для большинства любительских маршрутов. Прямо за ним, скрытый низким уступом, начинался глубокий подземный водоем, полный даже в сухой сезон. Чтобы проникнуть дальше, требовался акваланг. Можно было еще протиснуться сквозь крохотное «окно» в тесный проход, о котором знали только опытные спелеологи. В этом зале на стене перед озером