Они направились дальше. Тропинка вилась вдоль склона, солнце пекло в макушки. Впереди виднелись деревья.
— Только одного, — ответил Борх, — самого главного.
— О, как, — присвистнул Лютик. — А… Постой, а ты откуда об этом знаешь?
— Драконья магия, — пожал плечами старикан.
— А, — кивнул поэт. Собрался продолжить расспрос, да их нагнал оклик… ведьмака.
— Эй! Подождите! Я с вами!
Лютик, Борх и зерриканки, остановившись, обернулись.
— Ну и дела, — выразительно глянув на барда, прокомментировал Три Галки.
Ведьмак добежал, неловко переступил с ноги на ногу.
— Борх, и ты, Лютик, простите. Погорячился. Довела, зараза, сил нет!.. Я её один раз трахнул… ну два. А она, такое ощущение, с моим мозгом сотню раз совокупилась. И только за эту дорогу.
— Что я тебе говорил? — подмигнул Лютик старикану.
— Пусть катится в п… пропасть, — мотнул головой Геральт. — Я лучше с вами.
— Отлично, — усмехнулся Борх, — идём.
Они пошли. Вольные воительницы двигались впереди.
— Ну и баба, — продолжил сокрушаться ведьмак. — Весь мозг мне вынесла ребёнком… что её лишили права выбора… Сочувствовал ей, дурак, считал, что её, как всех чародеек, насильно сделали бесплодной — магически. А она матку себе ампутировала! Сама! Добровольно! За красоту!
— По-моему, её где-то наебали, — заржал внезапно появившийся сзади Ярпен Зигрин. Сплюнул и убежал вперёд, скрылся за поворотом скал.
— Грубо, но правда, — резюмировал Три Галки.
— Однако не отменяет факта, что она отдала орган сама, — сказал Геральт. — А теперь носится и лечит бесплодие. Бесплодие!
— Борх, — обратился Лютик, — а драконье сердце и впрямь способно новую матку вырастить?
— Байки. Я уже говорил это Йеннифер.
— И я говорил, — подхватил Геральт. — Да разве психованная баба послушает? Сорвалась на меня из-за ребёнка-неожиданности, слова вставить не дала. Орала, что я специально играл с судьбой, чтобы заполучить этого поганого ребёнка. А откуда я знал, что у Йожа будет за неожиданность? Вообще, я надеялся, что мне достанется кобыла.
— Кобыла? — удивился бард. — Зачем тебе вторая кобыла?
— Кобыл много не бывает, — процедил недовольно Геральт. — Не хотел я этого ребёнка. Не нужен он мне. А если так завидно, могла бы и себе уже десяток детей-неожиданностей наделать, что ей мешает. Нет, она на меня взъелась, дурная баба! Нет, вот воистину, каждый раз, когда мы встречаемся, я за пять минут говорю больше, чем за неделю. Зачем? Язык мне оторвать, чтобы молчал при ней, и жизнь проще покажется.
— Теперь, когда у тебя есть ребёнок, Йеннифер от тебя вообще не отстанет, — хохотнул Лютик. — Прицепится, чтобы воспитывать вместе. Будете в «дочки-матери» играть с ребятёночком этим.
— Зараза!
Борх сочувствующе потрепал ведьмака по плечу.
— Стоп, Геральт, — радостно завопил Лютик. — Я, кажется, придумал! Йеннифер хочет ребёнка, но у неё его нет. А у тебя есть, но он тебе не нужен, так?
— Так, — протянул ведьмак. Дракон, явно догадываясь или читая мысли, заулыбался. Даже зерриканки обратились в слух.
— Отдай Йеннифер свою неожиданность и дело с концом! — торжествующе расставляя руки, закончил Лютик. — Двух зайцев одним ударом! Как тебе?
— Превосходно! — ведьмак запрыгал и на радостях расцеловал барда. — Так и сделаю! И больше никаких баб! Ну, кроме… — Он покосился на Тэю и Вэю…
— Никаких баб! — оборвал его Лютик и повис на шее.
Борх понимающе отвёл глаза.
========== Со шлюхами и блэкджеком ==========
Комментарий к Со шлюхами и блэкджеком
Начала смотреть второй сезон, и уже дико бомбит. Ладно, могу выдержать многое, но… Шлюхи в Каэр Морхене??? Правда? Шлюхи???
— Эта тропа называется Мучильня, — наставительно сказал Геральт, помогая Цири взобраться на склон, по узкой едва заметной на осыпающихся камнях дорожке. Чуть дальше виднелись руины Каэр Морхена, серого, как скалы, к которым он лепился. Частично разрушенная трапеция защитного вала, остатки башни и ворот, бочкообразный столб донжона.
Девочка засмотрелась.
— Тут мрачновато, — сказала она. — И почему сюда нет нормальной дороги?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Цири, — Геральт снисходительно улыбнулся, — замок специально защищён от чужих глаз, чтобы сохранить секреты ведьмаков. Посторонние не могут сюда прийти. Иногда для их же блага. Тут была ведьмачья школа, и сейчас живут только ведьмаки. Нас осталось очень мало.
— А чем вы занимаетесь? Есть какие-нибудь развлечения?
— Тренировки. Охота для пропитания. Чистка чугунов. Варка эликсиров.
Цири поморщилась.
— Это же скучно, Геральт! Может, что-нибудь повеселее? Не хочу чистить чугуны.
— Ты будешь учиться.
— Чему?
— Тому, что увидишь в замке.
Княжна надулась. Ведьмак укоризненно посмотрел на неё. Они прошли по каменистому руслу ручья, пересекли очередной яр и ступили на остатки моста через ров. Задрали головы к обветшалой громаде. Отсюда, со двора она выглядела впечатляюще.
— В окнах горит свет, — заметила Цири. — И… Геральт, послушай… Музыка! Оттуда звучит музыка!
Девочка засмеялась и в одно мгновенье понеслась по выщербленным плитам двора. Геральт, ничего не понимая, бросился за ней. Его слух тоже улавливал что-то странное. Очень странное.
Он догнал Цири у самых дверей, и они вместе в бежали в главную залу. Резко остановились. Геральт дара речи чуть не лишился.
— Блять, — единственное, что он смог сказать.
Ведьмаков была тьма. Обычные и невиданные темнокожие. А ещё шлюхи. Много шлюх. И те, и другие были пьяные, полуголые, танцевали на столах, гоготали и трахались. Спиртное лилось рекой, пахло едой. Кто-то бренчал на лютне.
Цири металась, раскинув руки от восторга. Смотрела то на стриптиз, то на оргии по углам.
— Геральт! Геральт! Я почти поверила в твою шутку! Геральт, у вас тут бордель? Я буду учиться искусству любви? Я буду шлюхой? О, Геральт, спасибо, что привёл меня сюда!
Геральт и сам обрадовался, что пришёл домой так вовремя. Он не знал, кто все эти люди и как они попали сюда, и не впал ли Весемир в маразм, но было плевать. Никогда ещё зима в Каэр Морхене не обещала быть такой улётной. А шлюха — не такая уж плохая профессия для девочки. В конце концов, девочек-ведьмаков не бывает.
========== Свиристель ==========
Уж насколько Йеннифер недолюбливала певуна, но видеть его таким несчастным не могла. Взяла у корчмаря две кружки лагера и подсела за стол к барду.
— Привет, Лютик.
Бард горько вздохнул, подвигая пиво к себе.
— Нет больше Лютика, ведьма. Всё. Упокоился он с миром.
— Но ты же здесь сидишь, — не поняла чародейка.
— А я теперь не Лютик. Я теперь Свиристель.
— Кто, блять? — разинула рот чародейка, забывая, что пришла пожалеть барда, а не ржать над ним.
— Свиристель, — вздохнул бард ещё горше.
— Какой ещё такой Свиристель? Ты что, дурак, с дуба рухнул?
— А это не я с дуба рухнул…
— А кто?
Лютик хлебнул пива и задрал глаза к потолку.
— Высшие силы. Наверно. Слышал я голоса… они говорили, что я сильно страдаю из-за того, что Геральт меня выгнал, и что поэтому мне нужен ремб… бременд… ребрендинг. Они это сказали, и с тех пор, когда я хочу произнести Л… Л… Свиристель. Вот видишь — всегда получается Свиристель.
— Может, тебя заколдовал кто? — прониклась сочувствием Йеннифер, она не хотела, чтобы и её ребрендили.
— Может, — вздохнул Свиристель. — Те самые ироды, что раньше заставляли меня говорить про сексуальных гусей вместо нормальных комплиментов. А ещё они заставляют меня сочинять песни, в которых я желаю смерти своему другу Геральту. На мне проклятие.
— Печально, — сказала Йеннифер и быстренько откланялась, чтобы не подхватить ту же хворь. Ей вон тоже недавно пришлось казнить Кагыра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
========== Друганы “спешат” на помощь ==========
Комментарий к Друганы “спешат” на помощь
Бедняга Эскель. Мне так жаль, тебя так сильно изуродовали и ни за что ни про что слили.