называется.
— Она называется хэнлорыж, — вежливо сообщил Ковалёв. — Мы почти сутки прятались в ящиках с этой гадостью, прежде чем в ящики с вашими ягодами залезли.
— Что? — закричал полковник, который уже не мог себя сдерживать. — Вы ылыки ещё и этим дерьмом провоняли? Мало того что большую часть передавили, так остальное провоняли? Я сейчас вас обоих лично пристрелю!
Начальник тюрьмы, не сводя ненавидящего взгляда с комедиантов, стал шарить правой ладонью по поясу, пытаясь обнаружить там кобуру, но к счастью Лёхи и Жаба, её там не оказалось.
— Увести их в карцер! — заорал полковник так громко, будто этот приказ должны были услышать в самом дальнем уголке тюрьмы.
Конвоиры, тоже точившие зуб на испортивших им праздник чужаков, с нескрываемой радостью принялись выполнять приказ.
— Ты должен нам помочь! — крикнул Ковалёв начальнику тюрьмы, но полковник уже отвернулся к окну и никак не отреагировал на эти слова.
— Прекратить разговоры! — сказал дежурную фразу один из конвоиров и ткнул Лёхе в спину стволом электронного карабина. — На выход! Быстро!
Ковалёв сопротивляться не стал, он начал медленно выходить из кабинета, но при этом всё равно крикнул:
— У тебя сидит один кальмар! Шылоо! Адвокат! Он всё знает! Он виноват в гибели твоих собратьев! Нам надо с ним поговорить! Помоги, пожалуйста! — заканчивал фразу Лёха уже в коридоре, куда его просто-напросто выпихнули конвоиры.
Комедиантов отвели в карцер, правда, оставили их вместе, хотя по правилам полагалось содержать в нём заключённых по одному. Но с другой стороны, ни Лёха, ни Жаб заключёнными не были, поэтому правила на них особо не распространялись.
Разместив врагов всего рептилоидного народа в карцере, работники тюрьмы со словами «Да что ж от вас так воняет» закрыли дверь и удалились по своим делам.
Наказанные полковником комедианты не представляли, сколько им предстоит просидеть взаперти, прежде чем начальник тюрьмы определит их дальнейшую судьбу. Несмотря на всю кажущуюся со стороны несерьёзность ситуации, по реакции цванков было видно — обиду человек и амфибос им нанесли страшную.
Впрочем, сидеть предстояло Жабу, Лёха, как только за конвоирами закрылась дверь, завалился спать. После вынужденной вахты на руднике он использовал любую возможность, чтобы набраться сил.
Разбудил Ковалёва скрип открываемой двери. Он поднялся, протёр глаза и с удивлением обнаружил на пороге заместителя начальника тюрьмы. Тот вошёл в карцер, с интересом оглядел узников.
— Шеф пока ещё не готов вас видеть, он очень зол. У повара случился сердечный приступ, его отвезли в госпиталь. Все служащие и заключённые цванки хотят вас растерзать. Половина заключённых готова на всё, лишь бы добраться до вас, пусть им за это даже увеличат срок втрое, — сразу обрисовал ситуацию заместитель начальника, после чего недовольно повёл носом и добавил: — А что это здесь так воняет?
— Крыса сдохла в вентиляции, наверное, — угрюмо ответил Лёха, которого уже порядком утомили вопросы про запах.
— Проверим, — деловито принял к сведению это объяснение замначальника. — А сейчас пойдёмте со мной! Шеф хоть и злится, но всё равно решил вам помочь. Он даже простит вас, если вы узнаете, кто убил наших братьев.
Из карцера комедиантов прямиком повели в знакомый им спортзал, посредине которого в широком кресле, ничего не понимая и испуганно озираясь, сидел господин Шылоо. Возле него стоял крупный охранник цванк.
— Он? — спросил замначальника, издалека показав на кальмара.
— Он, — ответил Жаб.
— Надеюсь, вы не ошибаетесь, и это действительно тот, кто вам нужен и кто сможет рассказать подробности о гибели наших братьев. Вы не ограничены по времени, но до утра желательно управиться. Охранник не будет вам мешать, в пределах спортзала можете делать с этим кхэлийцем всё, что посчитаете нужным, — сказав это, заместитель начальника тюрьмы удалился.
Комедианты остались с адвокатом Шылоо практически наедине, потому что безучастный охранник, повернувшийся к кальмару спиной, походил скорее на предмет интерьера, чем на живое существо.
Подойдя к кхэлийцу, Лёха с Жабом обнаружили, что тот прикован к креслу специальным приспособлением, опоясывающим его вокруг тела и крепко удерживающим на месте. В силу специфики анатомии наручники на кальмара надеть было невозможно. И хоть Ковалёв не разбирался в мимике уроженцев Кхэлиэ, он без труда понял: адвокат сильно напуган. А увидев комедиантов, кальмар и вовсе начал трястись мелкой дрожью.
Лёха не спешил начинать разговор, он желал подольше насладиться этим зрелищем — видом испуганного, ничего не понимающего адвоката. Последние события сделали, в общем-то, добродушного комедианта немного кровожадным. Хоть несчастный господин Шылоо и не был, скорее всего, главным организатором всех Лёхиных несчастий, но этот кальмар явно приложил к ним свои щупальца. И не один раз.
— Ну здравствуй, друг наш пудингообразный! — через некоторое время всё-таки начал разговор Ковалёв. — Рад нас видеть?
Кальмар молчал, продолжая трястись от страха.
— Так не пойдёт. Мы пришли поболтать, а ты трясёшься и молчишь, — продолжил Лёха. — Или тебе здесь в тюрьме язык вырвали?
— Как вы сюда попали? Как вы нас нашли? — наконец-то выдавил из себя кальмар.
— Ну, найти тебя было нетрудно. Все ваши СМИ сообщили, что ты здесь, всё же нечасто такой важный адвокат в тюрьму садится. А попали мы сюда, потому что благодаря тебе и твоим подельникам у нас здесь появились друзья, — удовлетворил Лёха любопытство кхэлийца.
— Почему от вас пахнет хэнлорыжем? Что вам от нас надо?
— Вот это я понимаю, деловой разговор, — сказал Лёха и улыбнулся. — Только вопросы сегодня будем задавать я и мой друг. А ты будешь на них отвечать и желательно без обмана! Начнём сразу с главного. Расскажи-ка нам, дружок, кто и за что нас подставил?
— Мы вам ничего не скажем. Мы требуем адвоката! — решительно заявил господин Шылоо.
— Я тебе сейчас такого адвоката организую, что мало не покажется! — вступил в разговор Жаб. — Быстро отвечай, пока я тебе щупальца отрывать не начал!
— Мы требуем адвоката! — повторил кальмар.
— Хорошо, — вздохнул Ковалёв. — Мы уже поняли, что ты крепкий парень. Уважаем. Но надо как-то выходить из ситуации. Времени у нас вроде бы и много, но терять его просто так — глупо. Поэтому давай, ты нам всё-таки кое-что быстренько расскажешь, пока мой друг не начал прибегать к крайним мерам.
— Мы требуем адвоката!
— Слушай, ты! Чучело восьмихвостое! —