Читать интересную книгу Клеопатра Великая. Женщина, стоящая за легендой - Джоан Флетчер

Если Клеопатра и Цезарь действительно предприняли столь дальнее путешествие на юг, как утверждают древние источники, то они, конечно же, достигли культового центра Гора — Эдфу. Для Птолемеев этот центр имел исключительное значение, поскольку здесь процветал культ царских предков. Смысл его состоял в том, что каждый почивший фараон представлял собой Осириса, а его здравствующий преемник — Гора, сына Осириса. Центр основала третья птолемеевская чета, торжественно открыла — восьмая, а отец Клеопатры оставил здесь память о себе, воздвигнув огромные ворота с пилонами перед входом. Лабиринт внутренних переходов и лестниц напоминал Дендеру. Фасад украшали массивные фигуры Авлета, устрашавшие врагов Египта, и две пары высоченных флагштоков из привезенного ливанского кедра, на которых на высоте ста тридцати футов развевались вымпелы богов. Посередине две двери высотой сорок пять футов из такого же дерева, обитые отполированной медью, отражали солнечный свет и буквально ослепляли тех, кто приближался к ним.

Помимо громадных ворот, во внутреннем дворе возвышался пилон Авлета, расположенный так, что во время зимнего солнцестояния тень от него накрывала двор, а в период летнего солнцестояния 21 июня он отбрасывал тень на гигантский циферблат солнечных часов. Солнечный свет также искусно использовался в самом храме для создания специальных эффектов. Чтобы усилить мистическую атмосферу, свет ослаблялся, так что внутренняя часть храма оставалась в темноте, где находилось монолитное святилище из полированного сиенита времен Нектанеба II, сохраненное как связующее звено с последним фараоном коренного народа. Внутри находилось святилище меньших размеров с позолоченными стенами и золотой статуей Гора, украшенной полудрагоценными камнями. Там содержался живой сокол с подрезанными крыльями как воплощение Гора и правящего монарха. Священного сокола кормили мясом за счет короны. Ежедневно утром, днем и вечером поклонялись ему и находившемуся там же его скульптурному изображению, а раз в году и того и другого выносили на крышу для единения с солнцем.

Помимо этих обязанностей, жрецы Эдфу еще выполняли работу в небольшой парфюмерной «лаборатории» храма. Ее стены были исписаны названиями дорогостоящих материалов, некогда хранившихся здесь: от фимиама, использовавшегося для пробуждения богов во время утренних церемоний, шестнадцати различных сортов мирра, возжигавшегося, когда шла основная дневная служба, до капет, по-гречески «куфи», — сладкого, на коричной основе благовония, которое шло в дело при вечерних ритуалах. Были здесь еще и специальные ароматические вещества, созданные для умащения статуй богов: от «масел лучшего качества», которые употреблялись для подсвечивания лица у скульптурного изваяния Гора, до традиционных «священных масел», известных еще в Век пирамид. Во времена Птолемеев использовались девять из них, в том числе фимиам, «Праздничное благоухание с еловыми семенами», цареградский стручок, лотос и белый ладан.

В других боковых комнатах лежали одежда для совершения священных обрядов и различные приспособления. В храмовой библиотеке хранились такие древние труды, как «Книга отправления культа», «Тайные формы Бога» и «О периодическом возвращении звезд», а также текст древней драмы «Триумф Гора», в которой бог мстит за своего отца Осириса, одолев его убийцу Сета. Драма, исполнявшаяся под музыкальный аккомпанемент, нравилась Птолемеям, любителям театра, и ее сюжет нашел весьма детальное отображение на стенах храма, как и сцены женитьбы Гора на богине Хатхор.

Каждый год из Дендеры везли за сто десять миль на юг, в Эдфу, золотую статую Хатхор на так называемый «праздник прекрасного союза». Статую, увешанную цветами и обмазанную ароматным маслом, предназначенным исключительно для золотой богини Хатхор, торжественно вносили в темноту храма и совершали священное бракосочетание с Гором.

Вполне возможно, что «праздник прекрасного союза» повторили для Цезаря и Клеопатры, земных представителей божественной четы — Хатхор, римской Венеры, и Гора, «заморского бога-победителя». Вероятно, они переняли нетипичное поведение богов, сохранив свой независимый статус и продолжая жить обособленно, несмотря на близость. Образ Хатхор также отвечал требованиям Клеопатры. В соответствии с египетской традицией богиня являлась партнером Гора и его матерью, что подчеркивало бесконечный цикл повторения рождений. Имя Хатхор, иначе Хат-Хор, означающее «дом Гора» или «чрево для Гора», придавало особое значение беременности Клеопатры, и жрецы Эдфу должны были бы сделать все, чтобы обезопасить ее посредством традиционных защитительных ритуалов. Ибо, как провозгласил бог этого храма, «я есть Гор, которого родила Исида и чья защита гарантирована в зародыше».

Защитительные ритуалы составляли основную часть большинства церемоний — от коронаций, юбилеев и помещения богов в храмы до обеспечения нормального рождения нового поколения монархов. Как отмечалось в хранившейся в храме «Книге магической защиты правителя во дворце», во время длительного обряда нужно было накрыть монарха оградительными амулетами и окружить его такими же изображениями предыдущих правителей, имевшимися в храме. Затем, создав некое божественное силовое поле из собранных вместе сил богов и предков, жрецы заставляли живых сокола, гуся, ястреба и коршуна распростереть крылья и прикрыть ими правителя. Кроме того, его окропляли слезами сокола, потому что глаз Гора считался в египетской культуре самым надежным амулетом. После прочтения таких заклинаний, как «Формула отвращения дурного глаза», совершался обряд проклятия для нейтрализации сил зла. Церемония заканчивалась выносом птиц на крышу храма, где их отпускали на четыре стороны света в знак возобновления царской защиты.

Однако смысл всех этих действий состоял не только в том, чтобы роды у Клеопатры прошли без осложнений. Роль ребенка, которому предстояло появиться на свет как будущему Гору, представляла особую важность в Эдфу, где считали, что «великий Бог» Гор «приходил в мир до предков», и поэтому посвященные ему ритуалы во всех храмах совершались сразу после основного ежедневного обряда. Присутствие предков на коронациях, юбилеях, праздниках урожая и священных бракосочетаниях дает основания предположить, что главная цель дальнего путешествия Клеопатры на юг с Цезарем состояла в посещении Эдфу. В династических планах Клеопатра придавала первостепенное значение их священному союзу и последующим защитительным обрядам для наследника, чтобы гарантировать божественную преемственность.

Хотя неизвестно, отважились ли они плыть дальше на юг, где крутые утесы из песчаника сжимали русло, затрудняя судоходство по Нилу, они вполне могли продолжить плавание пусть даже с небольшим эскортом, ибо, как уверенно писал один из римских биографов Цезаря, «на ее корабле с богатыми покоями он готов был проплыть через весь Египет до самой Эфиопии, если бы войско не отказалось за ним следовать»[262]. Стремясь облегчить голод, свирепствовавший в царстве, Клеопатра могла пожелать плыть дальше на юг к легендарному источнику Нила, как это делали раньше ее предшественники Птолемеи, чтобы вызвать годовой разлив реки и присмотреть за пограничным районом, представляющим важность для обеспечения безопасности Египта. В Па-Себеке, называвшемся греками Омбос (Ком Омбо), «земле Себека», бога-крокодила, находилась крупная военная база. Красивый храм, стоявший на нильском мысу, очень любил отец Клеопатры. В храм входили через монументальные ворота со стороны реки.

Дочь Авлета и Цезарь, пройдя через них, вероятно, ознакомились с тем, как идет работа по созданию настенных рельефов с изображением Клеопатры перед богами, или посмотрели храмовых крокодилов в каменном водоеме с замысловатой системой фонтанов. Жители Омбоса, как и фаюмцы, считали этих животных священными и относились к ним с большим почтением. Когда такие анималистические культы превратились в символы региональной принадлежности, между соседними храмами стали разыгрываться театрализованные баталии, являвшиеся некой формой религиозного поклонения: приверженцы того или иного культа отправлялись к соседям-единоверцам, чтобы напиться и поносить соперников. Поскольку жители Эдфу и Дендеры считали крокодила источником зла, их посещения Омбоса иногда могли заканчиваться неприятностями. Как-то раз, когда разбушевалась подвыпившая толпа дендеровцев, жители Омбоса, охваченные религиозной ненавистью, пошли на них с кулаками, в итоге один человек был убит, «и победители съели его, обглодали все кости»[263], совершив вопиющий акт религиозного каннибализма.

Плавания вверх по Нилу обычно заканчивались в древнем торговом центре Суенете, при Птолемеях называвшемся Сиена (современный Асуан). Этот город всегда притягивал ученых. Приезжал сюда Эратосфен, который, наблюдая за полуденной высотой солнца в Александрии и Асуане, определил радиус Земли. Другие исследователи изучали здесь разливы Нила. Согласно же египетским поверьям, разлив ежегодно начинался, когда бог-творец с головой барана Хнум спускал воду из своей пещеры под большим островом посередине Нила. Цезарь также проявил большой интерес к этому месту, потому что сам хотел узнать истинную причину разлива реки. Осматривая находившийся на острове нилометр, наверное, интересовался у жрецов новыми теориями о выпадении дождей в районах, лежащих дальше на юге, как он обсуждал этот вопрос с одним из мемфисских жрецов. Цезарь мог сопровождать Клеопатру, когда она посещала на острове храм Хнума из красного гранита, построенный первым Птолемеем от имени сына Александра — Александра IV. О посещении храма ее дедом Лафуром имелась памятная надпись на большой стеле из красного гранита. В храмовом комплексе также содержались священные бараны Хнума. После смерти их бальзамировали, чтобы сохранить их животворную силу плодовитости, и хоронили на острове, где обитал сам Хнум. Их силы должны были объединиться с силами Клеопатры, поскольку она предположительно отмечала некий ежегодный праздник разлива реки, в котором, насколько известно, принимал участие ее дед. Потом она, видимо, посетила на острове храм Исиды, где находился оракул богини. Его жрецы, возможно, хотели услышать ее заверения, что их привилегии не будут урезаны в связи с тем, что корона оказывает все большую поддержку основному культовому центру Исиды, расположенному несколько южнее в Филэ.