— Я попробовала рецепт, — обратилась к Шарлоте Элен, спицы летали в ее быстрых руках.
Она работала над свитером для своей пятнадцатилетней внучки.
— Чеддерские бисквиты?
Когда дело касалось рецептов, Шарлота всегда была на три шага впереди всех. У нее никогда не было недостатка в новых кулинарных идеях, поэтому всегда было трудно решить, что же напечатать сначала.
— О, леди, просто подождите, пока я не расскажу вам о шоколадном пироге с орехом пекан, который попробовала на этой неделе.
— Поминки Герберта Монка? — спросила Бесс.
— Я слышала о пироге, — проговорила Элен. — Когда появляется что-то действительно стоящее, об этом сразу становится известно.
— Я бы просто попросила, чтобы на мои поминки приготовили лазанью из брокколи, — добавила Эвелин. — Тогда все получили бы подтверждение, что я попала на небеса.
Шарлота засмеялась.
— Как твой друг Том? — вставила свое слово Элен.
Шарлота уже начинала чувствовать вину перед Томом Хардингом.
— Я не видела его две недели, — призналась она. Она так усердно работала в газете, что даже не появилась в центре реабилитации.
В последний визит Шарлоты Том был сильно угнетен. Она пыталась поднять его дух, но без успеха, хотя он сидел, слушал ее и временами отвечал. Как всегда, Шарлота говорила обо всем на свете. Она сказала, что поместила его ключ в безопасное место, и он, казалось, был доволен этим.
— Мне кажется, дела у него обстоят не очень хорошо, — проговорила Лора.
Лора была из тех людей, которые всегда все знают. В городе жили семеро ее детей, поэтому она знала о том, что происходит здесь, даже лучше мэра.
— Правда? — Шарлота надеялась, что подруга преувеличивает.
Ведь если бы дела обстояли плохо, Джанет Лестер позвонила бы ей.
— Может, ты сама захочешь это проверить.
— Я собиралась навестить его сегодня вечером, — проговорила Шарлота, немного раздраженная тем, что именно Лора рассказала ей о друге.
Шарлота понимала — ей некого винить, кроме себя самой. Ведь она была так занята последнее время.
Она посидела с подругами еще около часа, немного повязав, а затем собрала свои спицы и направилась в центр. Шарлота решила не заходить в кабинет Джанет, а сразу направилась к Тому.
Она узнала от Джанет, что Том изначально выбрал Кедровую Бухту, но не указал причину своего выбора. Камера хранения оставалась загадкой. Он не объяснил и это. Когда Шарлота спрашивала, он делал вид, что спит.
Шарлота принесла с собой газету со своей последней колонкой, чтобы почитать вслух, и кусок шоколадного пирога, который сохранила специально для Тома. Она надеялась, что этим загладит вину за свое отсутствие здесь в течение двух недель.
К своему удивлению, Шарлота обнаружила, что комната Тома пуста. Ходили разговоры о его переводе в физиотерапию, и она подозревала, что его забрали именно туда.
Обеспокоенная состоянием Тома, Шарлота поспешила в кабинет Джанет. Подойдя к слегка приоткрытой двери, вежливо постучала.
— Шарлота. — Джанет немедленно встала, отводя взгляд. — Мне следовало позвонить вам раньше.
— Определенно стоило. — Было неловко узнать от одной из своих подруг, что дела Тома обстоят далеко не лучшим образом.
— Извините.
— Расскажите мне, что случилось.
— Мы считаем, у него был еще один инсульт.
Шарлота задохнулась. Бедный, бедный Том. Повторный удар определенно не лучшим образом сказался на его здоровье.
— Насколько он плох?
— Плох? — спросила Джанет, вновь опускаясь в кресло. А затем медленно произнесла: — Вы не знаете.
Шарлота покачала головой, но уже начинала понимать, что случилось худшее из того, что она могла предполагать. Выдвинув стул, она тоже присела.
— Том скончался прошлой ночью.
— Скончался? — Это не должно было быть шоком, учитывая его возраст и состояние здоровья. Тем не менее Шарлота чувствовала, что потеряла хорошего друга. — Я… не знала. Я не…
В таком возрасте смерть закономерна. Много лет назад Шарлота похоронила мужа, и казалось, похороны тех, кого она знала, случаются каждый день. И все-таки уход Тома очень сильно ранил ее.
— Вы в порядке? — спросила Джанет.
— Конечно, — заверила ее Шарлота, но это была ложь. Ее руки дрожали, и она чувствовала холод.
— Я знаю, что он ценил вашу дружбу.
Шарлота кивнула, пытаясь найти в сумочке платок, чтобы приложить к глазам.
— Ваши визиты были очень важны для него.
— Две недели… Я должна была быть здесь.
— Шарлота, вы не могли знать, — мягко произнесла Джанет.
Шарлота понимала, что это правда, но не могла избавиться от ощущения, что подвела Тома Хардинга. До работы в газете она заходила к нему как минимум раз в неделю. Том был первым человеком, который слышал материалы ее колонки. Шарлота читала ему, а он улыбался и одобрял ее старания. А Джек Гриффин брал красную ручку и правил ее слова так, что она едва узнавала свои мысли. Хотя Шарлота и понимала, что она не является профессионалом, но это все равно ранило ее гордость. Когда она жаловалась Тому, он кидал на нее сочувствующий взгляд, и это было именно то, в чем она нуждалась.
Тогда Шарлота видела его в последний раз.
Джанет сняла трубку телефона и позвонила в кухню, чтобы попросить чая. Спустя пять минут в ее кабинет принесли поднос.
— Он был особенным человеком, — произнесла Шарлота, благодарная за горячий утешительный чай, который помог справиться с комом в горле.
— Да, именно таким он и был, — согласилась Джанет.
— Что мне теперь делать? — спросила Шарлота.
Джанет непонимающе посмотрела на нее.
— С ключом. Помните, он дал мне ключ от ячейки?
— Думаю, государство захочет забрать его, — нахмурилась Джанет. — Вам лучше вернуть его так быстро, как только сможете.
Глава 9
Джека Гриффина очень сильно тянуло к Оливии Локхарт, и это не было хорошим знаком. О, черт, а может, и было! Но все равно последовать зову этого влечения равнозначно потере эмоциональной независимости, и Джек не был уверен, что именно это ему нужно. Хотя Джек ничего не мог поделать — он поймал себя на том, что старается найти различные поводы для звонка Оливии. Чтобы узнать о ней больше.
После их первого свидания, которое вряд ли можно было назвать удачным, он не решался пригласить ее на второе. Джек опасался, что Оливия категорически откажет ему, да он и не стал бы обвинять ее. Джек не хотел давать ей ни одной возможности отвергнуть его. Вместо этого он искал причины, чтобы быть рядом с ней.
Джек Гриффин провел куда больше часов в зале заседания суда, чем того требовала его работа. Кроме того, он ходил в магазин «Сейфуэй» каждое субботнее утро, надеясь встретиться с ней вновь. И ему улыбалась удача два или три раза, после чего они отправлялись пить кофе. Черт, Оливия нравилась ему. Судья Локхарт была практичной, умной и сексуальной женщиной. И тот факт, что она, кажется, не знала обо всем этом, зацепил его, и достаточно сильно.