— О'кей, — это сказал Марк, и Кей удивленно подняла на него глаза.
Так странно было слышать английское слово в Суэме. Но окружающие, видно, давно к этому привыкли, а Марк продолжал:
— Кто будет стучать в бубен, Сэма-то нет? Может ты, Кей? — он повернулся к Кей, вопросительно подняв брови.
Та покачала головой:
— Вряд ли у меня получиться.
— Тогда придется тебе, Лосанна, — и он кинул бубен на колени девушке.
Джейк тронул струны, и мелодия, переливаясь, как потоки ручья, потекла из-под его гибких, тонких пальцев. Лосанна тихонько постукивала бубном в такт. Марк запел. Это была та самая песня, которая так нравилась Кей. Голос Марка, сильный, красивый тенор, звучал уверенно и выразительно. Он пел так, словно рассказывал потрясающую историю, положенную на музыку. И Кей казалось, что она еще ни разу в жизни не слышала такого пения.
Подними глаза, ты увидишь небеса.Обрати свой взор — там вершатся чудеса.Свет святой любви светит нам с небес,Веришь ли, что там есть Бог,В этом небе…Бог — Творец всего, Смысл и Сущность бытияИ Его любовь — для тебя и для меня.Он создал весь мир, Словом жизнь даря,Веришь ли, и ты в НегоВ это небо…Бог сошел на крестСмерть за нас принятьО Своей любви людям рассказать.Веришь ли, в это небо…Как прекрасен свет,Что пришел с небесМожет нам менять сердцаТолько небо…
— Как красиво, — сказала Лосанна, когда Марк закончил петь.
Потом они пели еще песни, все вместе, и даже Кей немного подпевала. Так, слегка, что-то вроде: «на-на-на» и «ла-ла-ла». Она сидела со всеми долго и даже осталась на молитву. И, как всегда, ее удивило единодушие и искренность всех, кто взывал к Создателю. И она поймала себя на мысли, что сама хотела бы так молиться. Наверное.
Все изменилось с приездом Марка. Он был как острая приправа к пресному блюду, или как свежий морской бриз жарким днем. Он приходил каждый день, ближе к вечеру, всегда веселый, всегда готовый шутить и смеяться. И любая беда казалась рядом с ним пустяком, и с любой проблемой он готов был справиться.
Прежде всего, он интересовался содержимым их кастрюль — совершенно бесцеремонно, как у себя дома, Марк отправлялся на кухню, и так было каждый вечер, и Кей и Мит-Итен заранее рассчитывали на то, что Марк будет есть у них, и надо готовить на одну порцию больше.
Джейк как-то заметил:
— Не понимаю, зачем он держит у себя дома кухарку? Лучше бы вместо этого приплачивал Мит-Итен, все равно он дома не ужинает.
— Надо бы подкинуть ему эту мысль, — засмеялась Кей.
— Попробуй, подкинь.
— Ну, нет, только не я.
Зато теперь Марк пел у них каждый вечер, и это было незабываемо. Он сам складывал песни, и песня о небе тоже была придумана им. Его любили слушать все.
Теперь Кей знала, что у него синие глаза, и что на щеках у него появляются длинненькие ямочки, когда он смеется, и что он может совершенно серьезно говорить абсолютную ерунду, и знала, что он предпочитает лазить через забор, потому что так ближе, если идти от его дома.
Он и вполовину не был так красив, как Лэстин, и на целую голову ниже его, но как трудно было устоять перед обаянием Марка, его внутренней силой, его жизнерадостным взглядом на все вещи. Ему ужасно понравилась коллекция фигурок животных на комоде в комнате Кей, и он даже подарил ей розового толстенького поросенка с крошечным пятачком и смешными ушками.
Благодаря Марку Кей решила взяться за Книгу Создателя. Она уже знала, что Бог реален, знала, что можно чувствовать Его присутствие, и теперь ей хотелось узнать что-то еще. Чуть прохладным осенним днем Кей устроилась на крыльце дома, наслаждаясь вечерними, еще теплыми и мягкими лучами солнца. Она вытащила из дома кресло-качалку, в которой после обеда, обыкновенно, отдыхала Мит-Итен, и села в нее, прикрыв колени клетчатым шерстяным пледом.
Джейк рассказал, что рукопись Книги была найдена Ником среди других рукописей мудрецов. Это было странным и не понятным: откуда у мудрых могла взяться эта Великая Книга, да еще и написанная языком Суэмы? Но эта тайна так и осталась неразгаданной. Теперь она печаталась во всех городах Суэмы и была доступна каждому суэмцу. Это рассказал Кей Джейк.
Многие истории из Книги рассказывал ей Лэстин. Он умел рассказывать просто и понятно. С ним вообще было легко, как с Лосанной, он был искренним и открытым. Лэстин рассказывал ей то, что многие дети знают еще с дошкольного возраста: об Адаме и Еве, об Аврааме, о Моисее. Хотя рассказывать про Египет ему было сложно — он довольно плохо представлял себе государственное устройство этой страны, да и вообще, все, что касалось мира май-нинос, представлялось ему слишком запутанным и непонятным.
Кей раскрыла Великую Книгу на самой первой странице и начала с первой главы Бытия:
«В начале сотворил Бог небо и землю…» Прочитала и почувствовала, как задрожали пальцы. Слова с открытки Тома. Вот, откуда они. На мгновенье ей показалось, что Бог приблизился, и из прошлого протянулась тоненькая ниточка связи. Все не случайно, все не просто. Но это ощущение быстро пропало.
«В начале сотворил Бог небо и землю…» Это просто первые слова первой главы книги Бытие, и все.
Она уже дочитывала вторую главу, когда, подняв глаза, увидела Марка, идущего по дорожке к дому. Его походка была пружинистой и уверенной, темно-синий плащ за плечами лежал ровными складками.
«Ну вот, — подумала она, — теперь на возможность спокойно почитать можно не рассчитывать. Сейчас опять придется собирать ему чего-нибудь поесть».
— Мир тебе, Кей, — Марк улыбнулся так, словно был ужасно рад ее видеть, — покажи, что читаешь?
Кто-нибудь другой на его месте — Кит, Лэстин, все равно кто — спросил бы в другой форме, более вежливо. Но Марк на все глядел проще. Раз они друзья с Джейком, значит и Кей автоматически относилась к разряду друзей, поэтому долой всякие церемонности.
— Это Книга Создателя, — Кей показала ему обложку.
— Тебе все понятно? — Марк выглядел теперь более серьезно, что бывало с ним редко.
— Ну, не совсем. Я читала о сотворении. Неужели Создатель действительно сотворил все в шесть дней? Звучит немного странно…
— Смотри, — Марк поставил рядом с креслом низкую, деревянную скамеечку, неизменно стоявшую у двери, и опустился на нее.
— Смотри, вот он, этот стих, Бытие, вторая глава. Слово «дни» в еврейском языке звучит как «иамим», и оно обозначает именно дни, и везде в Библии оно не означает ничего, кроме буквального — «иом» — «день». Поэтому ты можешь быть уверенна, что Бог сотворил землю в шесть дней, в шесть самых обыкновенных дней. Это — Слово Бога, ведь Великая Книга — это именно Божье Слово, обращенное к людям. И Бог способен выразить словами то, что Он имел в виду. Мир был сотворен за шесть дней. Вот, смотри дальше, «в начале», — начало — это уже сотворение времени. Началось начало — началось время, то время, в котором мы существуем. «В начале сотворил Бог небо и землю…» «Небо» — это пространство, «земля» — материя. В начале Бог создал пространство и материю — небо и землю. И еще потом — это очень важно — Бог создал свет. Читай сама дальше. Свет — это основная из всех форм энергии. Возможно, что в самом начале это был всего лишь исходный космос, в виде элементарных частиц, неподвижный и темный. Пока Дух Святой не начал «парить» над водной про-материей, в которую была погружена земная твердь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});