— Я… мы… — японец застыл на месте, превратился в соляной столб и снова потерял дар речи. Не было никаких причин сомневаться в том, что далеко не каждый вечер такие важные белые господа предлагают ему выпить или закурить. Больше того, его новый собеседник встал из-за стола, подошел почти вплотную и протянул ладонь для рукопожатия. Этот альбионский офицер выглядел как брат-близнец Стивенса или старший брат Беллоди — высокий, голубоглазый, разве что не бритый наголо. Всего лишь очень коротко постриженный.
— Присаживайтесь, — мягко повторил хозяин роскошной каюты, и на сей раз Смит его услышал и подчинился. Кресло было очень удобное и мягкое, почти как голос этого офицера. Джордж Сабуро Смит попытался вспомнить — приходилось ли ему хоть раз в жизни сидеть в подобном кресле? — но так и не вспомнил.
— Разрешите представиться, — продолжал собеседник, возвращаясь на свое место за широким столом. — Меня зовут Хеллборн. Коммандер Джеймс Хеллборн. В настоящее время — исполняю обязанности директора НАРУТО. Только прошу вас, не придавайте слишком большое значение этому титулу.
— НАРУТО? — машинально переспросил Смит, ерзая в кресле. Слишком мягкое. Точно, никогда раньше в таком не сидел.
— Ново-Альбионское Разведывательное Управление, Тихоокеанский Отдел, — охотно пояснил хозяин каюты. — Вы, как я вижу, растеряны и взволнованы, поэтому позвольте мне сразу перейти к сути дела. Больше того, позвольте мне быть предельно откровенным. Мистер Смит, я считаю, что наше правительство несправедливо поступило с вами и с другими австрало-японцами. У нас не было никаких причин сомневаться в вашей лояльности. Тем более, что наше государство ведет войну против тиранической и преступной Белголландской Империи — той самой, от которой бежали ваши предки. Но теперь у нас с вами появилась прекрасная возможность все исправить. Именно поэтому я должен спросить: вы готовы послужить своей стране?
«Своей стране?!» — Джордж Сабуро Смит не сразу понял, что мистер Хеллборн имеет в виду Новый Альбион.
— Что я должен делать? — осторожно спросил японец.
Коммандер Хеллборн тут же извлек из-под стола толстую картонную папку, раскрыл ее, перелистнул несколько страниц.
— Вы работали перед войной ловцом жемчуга на северо-западном берегу? — спросил альбионец.
— Как и половина моей семьи, — кивнул Сабуро Смит. — Вторая половина была занята в кузнечном бизнесе.
— Здесь у меня свидетельство вашего прежнего босса, Дэвида Барклая, — Хеллборн ткнул пальцем в один из лежавших перед ним документов. — Он очень хорошо и тепло о вас отзывается. Утверждает, что вы были одним из лучших его работников.
— Мистер Барклай всегда был добр ко мне, — пробормотал молодой японец. — Надеюсь, он находится в добром здравии.
— Полковник Барклай погиб три недели назад на Северном фронте, — сухо поведал альбионец. — Мистер Смит, теперь слушайте меня очень внимательно. То, что я вам сейчас расскажу, является строгой государственной тайной — тайной, от которой может зависеть исход войны…
— Я могу попрощаться с семьей? — спросил Сабуро Смит некоторое время спустя.
— У нас есть еще кое-какие дела в Порт-Гибсоне, — ответил Джеймс Хеллборн. — Корабль отплывает утром. Будьте на борту ровно в пять-ноль-ноль.
Несколько дней спустя, уже на другом берегу совсем другого моря, старший инструктор Джордж Смит приступил к обучению нового курса боевых пловцов и подводных диверсантов Альбионской Имперской Федерации. «Морские Леопарды» — так они назывались, в честь самого смертоносного хищника Южного Ледовитого Океана. До войны этому роду войск уделялось непростительно мало внимания, а в первые месяцы конфликта потери были слишком велики. Приходилось начинать заново, практически с нуля. Чуть позже появились и другие учителя, но Сабуро Смит был одним из первых. Первым всегда приходится нелегко.
— Что себе возомнил этот желтомазый?! — возмущался очередной кадет, отчисленный с курса по причине полной непригодности и переведенный в «обычную» морскую пехоту — разумеется, белый англо-саксонский протестант, сын капитана и внук адмирала. — Что он себе позволяет?! На кого вообще работает?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но Джеймс Хеллборн не уставал заступаться за своего протеже, и в конце концов все причастные смирились с тем фактом. что на курсе боевых пловцов слово Джорджа Сабуро Смита — закон.
БОльшую часть времени мистер Смит проводил в академии, но опытных командиров по-прежнему не хватало, поэтому он несколько раз лично возглавлял операции — как правило, удачные. После одной из них белголландцы недосчитались целого линкора.
Когда война закончилась, Смит вернулся домой. Что интересно, все эти годы он считался гражданским служащим. Поэтому Джеймсу Хеллборну опять пришлось пустить в ход свое влияние, так что в конце концов Сабуро Смит все-таки получил Военно-Морской Орден Южного Креста и ветеранскую пенсию. Орден спрятал подальше, а пенсию откладывал.
Но его старший сын, Тоширо-младший, все равно ухитрился узнать о том, чем занимался отец во время войны и загорелся желанием пойти по его стопам. Это оказалось гораздо проще и одновременно сложнее, чем он думал. Потому что после победы над белголландскими тиранами и послевоенного сокращения расходов на оборону, проект «Морские Леопарды» опять пришел в упадок. Даже конфликт с красно-японской Сферой не особенно повлиял на такой порядок вещей. Только через десять с лишним лет после окончания Войны альбионские адмиралы опомнились и решили возродить дивизию боевых пловцов. Тоширо Смит стал одним из первых выпускников нового курса подводных диверсантов (такого же интенсивного и короткого, как и во время Войны). Именно в таковом качестве он и находился на борту «Королевы Джейн Грей». Как и Роберт Герцог.
Именно поэтому коммандер Иола Протеро (с благословения капитана Майкла Гриффина) поручила им тайно подобраться к «Красному Февралю» под покровом ночи, прикрепить к корпусу японской подводной лодки мощный заряд взрывчатки и, само собой разумеется, отправить вражеский корабль на дно.
И пока старшие офицеры двух подводных лодок и другие официальные лица развлекались (или делали вид, что развлекаются) в банкетном зале губернаторского дворца, Тоширо Смит и Роберт Герцог готовились выйти в море через трубу торпедного аппарата, а старший помощник Протеро старательно кусала ногти на капитанском мостике корабля-носителя «Веллермана», откуда она собиралась руководить операцией. Разумеется, это было как-то не по-джентльменски — атаковать противника в нейтральном порту, над которым был только что поднят Флаг Водяного Перемирия — однако Иола Протеро была кем угодно, но только не джентльменом.
Что интересно, капитан Мохаммед Османи тоже им не был.
— продолжение следует —
_________
https://www.youtube.com/watch?v=auI9Cx8SGX4
_________
Глава 25. Время учеников
— Почему Англостан? — как-то раз спросила Джеральдина Вонг. Это случилось на одном из последних курсов военной академии.
В детстве она ни разу не задавалась этим вопросом. Англостан так Англостан. Все так говорили. «Индийская Империя» — для официальных документов, «Англо-Индия» — для газетных статей; а в кругах, где вращалась Джеральдина (если девочка-подросток вообще могла «вращаться» в каких-либо «кругах»), страну, где она родилась и выросла, все называли Англостаном. Это слово было легко запомнить и просто произносить; оно как будто само по себе слетало с языка — «Ан-гло-стан!» Среди прочих его очень любил сам Премьер-Министр, который, как всем известно, в свободное от государственных дел время пописывал стихи:
«…Окинул он взглядом надменным
Под флагом построенный полк:
— Британия ждет, джентльмены,
Что каждый исполнит свой долг!..»
А, нет, это не то. Вот оно:
«Где-то за морем, в долине,
На индийской стороне,
Ждет арийская богиня
И скучает обо мне.
Сладко тянется в истоме,
Изгибает тонкий стан…
«Возвращайся, Аткинс Томми,