— Слушай, Лерка будет психовать.
— Даша, ты умная и рассудительная девушка. Вложи, пожалуйста, в ее голову, что принимать от мужа помощь — это в порядке вещей.
— Я стараюсь, но ты, кобель, подорвал все доверие. И если Лерка к тебе не вернется, так тебе и надо, — злорадно усмехается Даша и закидывает в корзину кофе и чай.
— Как она? — уже серьезно спрашиваю я.
— Убила бы тебя, гада! Зачем ты так с ней? Она же любит тебя как дура, ты для нее и бог, и дьявол. Я не знаю, что теперь нужно сделать, чтобы она тебя простила… Днем Лера строит из себя сильную женщину, а по ночам воет в подушку.
— Я верну ее. Лере просто нужно время, чтобы остыть, а потом мы поговорим.
— Посмотрим. Она хоть и слабая, но упертая. Печенье миндальное возьми — она его любит.
Пока мы набираем тележку, мне звонит Тимур. А когда узнает, что я с Дашей в магазине, сначала долго ржет надо мной, а потом просит потянуть время и дождаться его.
— А ты крепкий орешек, — усмехаюсь я, глядя, как Даша выбирает сливки, высматривая сроки годности.
— Что? — переводит на меня удивлённый взгляд.
— Ничего, — усмехаюсь, а сам думаю о друге. Еще ни за одной женщиной он так долго не бегал. Он вообще ни за кем не бегал. Зацепила его Дашка сильно. Или, скорее, у него играет эго оттого, что она его динамит. Как только он ее трахнет — забудет.
Мне не приходится долго морочить Даше голову, Тимур буквально прилетает к нам. Идет навстречу и мастерски изображает удивление.
— Добрый вечер! — здоровается со мной за руку и кивает Дашке, съедая ее взглядом.
— А ты сразу двух сестер зацепил или поделишься одной? — усмехается он и подмигивает Дашке.
— Ну, не знаю, меня все устраивает. Сестры разные, дополняют друг друга, — усмехаюсь я и хватаю Дашку за талию, дергая на себя. Смеюсь, когда она отталкивает меня с возмущённым видом.
— Это ты ему сообщил, что мы здесь?! — злится, а сама глаз не сводит с Тимура. В их взглядах столько страсти. Тут все взаимно. Но Тимур личность сложная, вдобавок женился на канадке, дочери партнера.
— Ну что ты, Лиса, я забежал… — Тимур оглядывается на стеллажи позади и хватает первую попавшуюся коробку, — вот за этим.
— Фитнес-хлопья? — ухмыляется Даша.
— Да, очень их люблю, особенно… — вчитывается в упаковку, — с черносливом.
— Замечательно! Дальше, думаю, без меня справитесь, — обращается ко мне Даша. — Я поехала. Жене привет! — кидает уже Тимуру и быстро убегает, не оглядываясь, звонко стуча каблуками.
— Сучка! — с недовольством рычит друг, вручает мне хлопья и идет за ней. А я охреневаю — впервые вижу, как мой друг в прямом смысле бежит за женщиной.
* * *
Не знаю, куда делась эта парочка, да и мне все равно. Ничего плохого он Даше не сделает. Выхожу из машины, достаю из багажника два больших пакета, открываю дверь в дом и поднимаюсь наверх. Звоню в квартиру, и Лера быстро открывает, даже не узнав, кто это. Вот поэтому мою наивную жену и охраняют круглосуточно. Хотя не только поэтому…
— Нельзя вот так сразу распахивать дверь, тем более вечером! — иду на нее, вынуждая меня впустить.
— Я думала, это Даша, — недовольно выдает она, а сама бегает глазами, стараясь не смотреть на меня, и мнет подол домашнего платья. Такая теплая, мягкая, с влажными волосами и раскрасневшимися щеками. И у меня встает. Как у пацана. Хочу жену. Не снимая этого полосатого платья, купленного на рынке, только задрать его повыше и нагнуть ее прямо в коридоре, жестко трахая.
Лера сейчас напоминает мне ее пару лет назад, когда мы только встретились: такая маленькая, хрупкая, невинная девочка. Совсем не изменилась, грудь, правда, налилась, и бедра немного округлились, но это добавляет ей еще больше женственности и сексуальности. Моя маленькая женщина.
— Я тут питание Дане принес и вам кое-что.
— Не нужно было, — глядя куда-то в пол, говорит она. — Долго это будет продолжаться?
— Слушай, Лера, мы с тобой это уже обсуждали. Моя дочь должна получать все самое лучшее, и ты — тоже. Это не обсуждается!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Выводят из себя ее попытки оборвать со мной все связи. Не получится, родная!
— Обсуждали?! «Если не будешь принимать помощь от меня, я заберу дочь» — это, по-твоему, обсуждение?!
— Ну, а как по-другому, Лер?
— Ладно, давай пакеты и уходи, — вздыхает она, по-прежнему прячет от меня свои красивые глаза.
— Они тяжёлые, я сам. И еще дочь хочу увидеть! — обхожу Валерию и иду на кухню. Оставляю пакеты на диванчике, мою руки, вытираю их полотенцем и вынимаю из пакета игрушки.
— Она спит, — сообщает Лера, останавливаясь в дверях.
— Так рано?
— Днем капризничала, не спала, — поясняет она.
— С ней все хорошо, не болеет?
— Нет, все хорошо.
— Все равно пойду на нее посмотрю, соскучился, — хочется добавить «и по тебе тоже дико скучаю», но сдерживаюсь, сжимая челюсть.
Прохожу в комнату и нахожу дочь спящей на диване и обложенной подушками. Аккуратно сажусь рядом с ней, наклоняюсь и глубоко вдыхаю самый любимый детский запах. Самый сладкий запах в нашей жизни — это запах наших детей. Ставлю игрушки на спинку дивана, чтобы с пробуждением дочь сразу их нашла. Несколько минут просто смотрю на Дану, замечая, что она точно так же, как Лера во сне, приоткрывает губки. Не удерживаюсь, наклоняюсь и целую в ручку. Дана шевелится, отворачиваясь от меня, но не просыпается.
Выхожу на кухню, останавливаюсь в дверях, наблюдая, как жена разбирает пакет, составляя продукты в холодильник и шкафы. На меня вдруг резко накатывает усталость, гребаное горькое сожаление о том, что сам как последний мудак подорвал доверие и искренние чувства жены. И чем дольше я на нее смотрю, тем больше горечи во рту с привкусом битого стекла. Хочется собрать жену с дочерью и увезти домой, потому что только там их место.
— Я хочу выйти на работу, — сообщает мне Лера. — Надеюсь, ты не будешь препятствовать. Ты и так следишь за каждым моим шагом, — недовольно сообщает она.
— Какая на хрен работа?! Куда ты собралась? И с кем будет в это время наша дочь? — новость приводит меня в ярость. Не потому, что я против самореализации жены, а потому что тем самым она хочет перестать зависеть от меня и отдалиться еще дальше.
— В цветочный салон флористом. С дочерью будет сидеть соседка, я уже договорилась. Дана пошла с ней на контакт, а Мария Сергеевна души в ней не чает.
— Нет! Никакой работы! Я не доверю свою дочь пожилой женщине без опыта и образования! — категорично отрезаю.
— Ты не имеешь права мне что-то запрещать! И я подаю на развод! — смело, даже дерзко заявляет она и громко хлопает дверцей холодильника.
И все… Слово «развод» срывает мне крышу. Взрывает изнутри. Резко иду на Леру, пока она ни натыкается на тумбу. Кухня маленькая, и ускользнуть ей не удается. Хватаю жену за талию и резко сажаю на тумбу. Дочь спит, и Лера не может кричать, поэтому она начинает шипеть как кошка, изворачиваться и колотить меня руками. А меня это заводит еще больше, я уже готов ее изнасиловать, только бы заполучить желанное тело и надышаться ее сладким запахом.
ГЛАВА 30
Валерия
Он прижимает к себе, и меня, дуру, ведёт. Шиплю, требую отпустить, сопротивляюсь, что-то кричу о разводе, но это все защитная реакция от самой себя. Он так близко, чувствую его запах, горячее дыхание, сильные руки, и тело как всегда безоговорочно сдается. Оно дико скучает и тянется к единственному мужчине, который к нему прикасался. Тело отзывается даже на грубые прикосновения, а разум вопит, требуя прогнать Артура и никогда больше к себе не подпускать. Если мужчина позволяет себе изменять женщине в браке, значит, он будет делать так и дальше. Это не любовь. А я отчаянно хочу, чтобы меня любили, также сильно и эгоистично, как это делаю я. Чтобы дышал мной и даже не представлял на моем месте других женщин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})