— Ладно, — вздохнул жених.
Пока старый мастер кружил вокруг клиента, тот вел разговор со своим другом.
— Так, значит, скромная церемония в кругу близких друзей и родственников? — спросил Антонио.
Он сидел на письменном столе, заложив ногу за ногу, и наблюдал за примеркой.
— Я собирался так сделать из-за траура, который носит Исабель, — начал Фернандо, — но потом…
— Что потом?
Фернандо виновато ответил:
— Исабель и Тереза убедили меня, что они все организовали, и единственное, что мне оставалось, так это сказать «да», — развел руками счастливый жених.
— Женщины, женщины…
— Да, Антонио.
Антонио усмехнулся.
— Значит, ты начинаешь привыкать?
Фернандо сделал вид, что не понял.
— К чему?
— Как — к чему? — Антонио не спеша закурил. — Соглашаться.
— Ну и что?
Приятель слез со стола и прошелся по комнате.
— Говорят, это и есть ключ к супружескому счастью, — съязвил Антонио.
— Повернитесь, пожалуйста, сеньор Салинос, — попросил портной Фернандо.
— Так?
— Да, спасибо.
Фернандо оказался спиной к другу. Он недовольно посмотрел через плечо на приятеля.
— Антонио, оставь эти глупости.
Тот многозначительно помахал пальцем.
— Это не глупости.
Антонио подошел к Фернандо.
— Смотри, первое, что тебя просят сказать, — перечислял Антонио, — согласен ли ты взять в жены такую-то. — Он загнул указательный палец. — Ты говоришь «да».
Фернандо слушал.
— Видишь, все начинается со слова «да».
— Ладно, — прекратил спор Фернандо, — лучше скажи, как тебе нравится мой пиджак?
Антонио бросил беглый взгляд.
— Мне идет белый цвет?
— Конечно.
Фернандо обратился к Раулю:
— Благодаря рукам такого мастера.
Старый мастер был польщен.
— Спасибо. — Он довольно расправил свои худые плечи. — Но у сеньора Салиноса такая прекрасная фигура, что для любого портного одно удовольствие шить на него, — заметил любезно Рауль.
Антонио сделал замечание.
— Ах, Фернандо, такую похвалу тебе надо отметить при оплате счета, — съязвил приятель.
Рауль обиделся.
— Вы же знаете, что я говорю искренне, — недовольно прошепелявил хромой умелец.
Фернандо бросил строгий взгляд на весельчака.
— Мы все знаем, — сказал он, — что в Антонио заговорила мужская зависть.
— Это точно, — подтвердил приятель.
Рауль Бербенат что-то пробурчал.
— Антонио, мне еще надо зайти к отцу Ансельмо, — сообщил Фернандо приятелю.
— К отцу Ансельмо?
Антонио был немало удивлен.
— Да.
— Ты хочешь, чтобы я тебя проводил?
— Да.
— Хорошо, идем. — Антонио затушил сигарету. — Я готов!
Рауль Бербенат помог Фернандо снять пиджак.
— Осторожней.
Фернандо отдал пиджак.
— К завтрашнему дню он будет готов?
Рауль обиженно ответил:
— Конечно, сеньор Салинос.
— Спасибо.
Фернандо надел свой повседневный пиджак и собрался выйти из офиса.
— Антонио!
Приятель возился у бара.
— Что?
— Так мы идем?
— Да-да.
Антонио на ходу жевал лимон.
— Тогда поторапливайся.
— Я готов.
Фернандо повернулся к портному.
— Значит, завтра?
— Не беспокойтесь, сеньор.
С лица портного не сходила вежливая улыбка.
— До свидания.
— Всего хорошего.
Фернандо вышел. Антонио поспешил за своим другом, бросив на ходу хромому портному:
— Конечно, Рауль, только отличного!
Рауль рассмеялся и вышел.
В доме Герреро было оживленно, точнее, шел оживленный разговор на кухне между Бернардой и Челой.
Бернарда, как всегда, занималась своими расчетами, что-то записывая, а Чела — хозяйством.
— А вы были в доме Салиноса? — поинтересовалась молодая служанка, складывая столовые приборы в ящик.
— А тебе-то что? — буркнула Бернарда.
— Да так.
Девушка равнодушно повела бровью.
— Наверное, там вся прислуга ходит в красивой униформе, — снова завела разговор Челита.
Бернарда не отрывалась от своего занятия.
— Верно?
— Возможно.
Чела взяла полотенце и стала вытирать тарелки.
— Нужно будет сменить нашу униформу, — предложила девушка, — по крайней мере мою.
Бернарда посмотрела на убогий вид Челы, потом на себя и, вздохнув, тихо заметила:
— И мою тоже.
Челита не переставала задавать вопросы Бернарде, ей хотелось многое узнать, как и что в доме Салиноса. Это было не простое женское любопытство, от этого зависела ее дальнейшая судьба.
— Но у них уже есть экономка? — с тревогой спросила Челита и с надеждой посмотрела на Бернарду.
Та насупилась. По ее немолодому лицу пробежала тень озабоченности и тревоги.
— Не твое дело, — отрезала Бернарда.
Чела прикусила язык.
— Да, вы правы, — сказала молодая служанка, — извините меня, пожалуйста…
Она снова занялась посудой. Однако ее терпения хватило ненадолго.
— А все же как хорошо, — мечтательно произнесла Чела, — что праздник все же состоится.
Бернарда не отвечала.
— Хотя и не очень большой, но все-таки…
Пожилая женщина оторвалась от своей писанины и тяжелым взглядом посмотрела на Челу.
— У нас в доме траур.
Служанка съежилась.
— Не забывай!
Чела поспешно согласилась.
— Да-да, я знаю. — Она стала энергично вытирать посуду. — Поэтому и говорю…
Бернарда встала из-за стола, подошла к окну, распахнула его и тяжело вздохнула:
— Жара.
— Что?
— Ничего.
Чела помолчала, а потом не выдержала.
— Если бы мадам Герреро могла бы видеть сеньориту Исабель, — размечталась служанка.
— Она все видит с неба…
Бернарда перекрестилась.
— Это точно?
Простодушная девушка повернулась к женщине.
— Так же точно, как то, что тебе нужно мыть посуду, — зло заключила Бернарда и села за стол.
— Да, конечно.
— Много осталось?
— Нет, уже заканчиваю.
— Хорошо.
Бернарда несколько раз подчеркнула трехзначную цифру на бумаге, потом обвела ее жирным кружком.
— А мы будем на празднике?
Чела так размечталась, что совсем перестала заниматься хозяйством и опустила руки, присев на стул.
— Насчет тебя не знаю, — усмехнулась Бернарда, — а вот насчет меня будь уверена.
Чела опечалилась.
— А кто же приглашен? — поинтересовалась она.
— Мы никого из них не знаем.
— Как это?
— Вот так.
Бернарда аккуратно и бережно сложила лист бумаги и засунула его в блокнот.