Миаленика Кленская, сестра короля Виктора… – Солерис хотела добавить “и твоя мать”, но не стала, это и так было очевидно. Я лишь положительно кивнула ей в ответ, и мы вошли в довольно просторную комнату, оформленную в светлых тонах. Прислуга подготовила здесь всё и уже ожидала возле ванны, наполненной горячей, дымящейся водой. – Эдгар будет счастлив узнать, что ты будешь присутствовать на свадьбе, он был очень опечален, когда предположил, что ты можешь опоздать, – понизив голос, проговорила девушка, окинув взглядом помещение и заприметив служанок. Складывалось впечатление, словно будущая королева хотела поговорить, но посторонние люди, окружающие нас, смущали её и не позволяли это сделать. Правда, она могла прогнать всех и остаться со мной наедине, но не стала, на что у неё были свои причины.
– Я не хотела приходить, – честно отозвалась я, – но я рада, что могу порадовать брата, – и это на самом деле была правда. Солерис кивнула и вышла из комнаты, я же отдалась в заботливые руки прислуги, которым наказали привести меня в должный принцессе вид перед основными приготовлениями к королевской свадьбе.
***
Большой зал замка Кленских был рассчитан на одновременное нахождение в нём около ста человек, но на свадьбу короля прибыло куда больше народу, из-за чего пришлось подготовить сразу два зала, располагающихся друг над другом. Один оборудовали для пира, а второй – для танцев, расставив столы с лёгкими напитками и закусками вдоль стен. Внизу, в первом зале, обосновались все пожилые представители знати, и те, кто явно не собирался пускаться в пляс. После полагающегося первого танца молодожёнов, Эдгар и Солерис тоже предпочли занять свои места во главе стола именно там, оставив на меня второй зал. Ведь с гостями обязательно следовало находиться кому-то из королевского рода, а нас осталось всего двое, если не считать Риана.
Алист Викториан Виндед, или просто Риан, нынешний король Брундерка, наших других соседей, на службе у которого находились и Зеланис, и Велиант Крист, считался сыном Миаленики Кленской, сестры короля Виктора, и Венториэля Виндед, впоследствии ставшего Богом тьмы, хаоса, разрушений и смерти на двадцать лет. По мнению остальной части знати, Риан приходился нам с Эдгаром двоюродным братом. Однако на самом деле дочерью этих двоих оказалась я, а Риан – порождением силы Бога смерти и Бога жизни, рождённым моей матерью, из-за чего я и считала парня своим братом, хотя фактически он не приходился родственником никому из нас. Тайну нашего с ним происхождения знал слишком ограниченный круг лиц, и мы не объявляли о ней всем, ведь тогда королевой Брундерка должна стать я, а мне это было не нужно. Когда я мысленно проговаривала всё наше родство, изображая, словно пытаюсь объяснить кому-то, кто не присутствовал при событиях двухгодичной давности, то сама начинала путаться в именах и кто кому, кем приходится.
Риан прибыл на свадьбу раньше, но ему не сообщили о моём приезде, потому на встречу возле ступенек замка он не вышел. На церемонии парень стоял рядом с Эдгаром из-за своего официального происхождения, в то время как я занимала почётное место возле Солерис. В начале пира мы занимали аналогичные места, и никак друг с другом не пересекались. Время от времени мы переглядывались, но за весь день так и не обменялись ни словом, и создавалось впечатление, словно парень держится от меня подальше. Пусть так, его дело, сама я не особо горела желанием с кем-то общаться.
Заняв оборонительную позицию возле стола с бокалами, я наблюдала за гостями, всякий раз отказывая в приглашениях на танец, чем вызвала бурю негатива в свой адрес, но высказать его вслух никто не решался, я была принцессой и имела право отказывать. Наблюдая за людьми, которые кружились в танцах, беседовали, обсуждая других гостей, и смеялись над ними, я ощущала накрывающую тошноту. Меня тошнило от всех них, от слухов, что они обсуждали, от царящего в этом помещении духа лицемерия и презрения к тем, кто был ниже их. Ведь я видела, какие взгляды те из гостей, кто был побогаче, бросали на представителей почти обедневших родов, и даже не хотела представлять, как они смотрят на простых людей, не имеющих ни денег, ни знатного происхождения, если вообще их замечают. Находиться в одном зале с этими людьми было противно, и я только радовалась тому, что последнее время жила подальше от всего этого.
Задыхаясь от нехватки воздуха и сдавливающего грудь корсета, я изнемогала от жары и чувствовала, как капельки пота медленно стекали по спине под платьем, и это ощущение казалось отвратительным, ведь напоминало, как капли крови точно так же стекали из ран, оставленных плетью Винсента. От нахлынувших воспоминаний я заметила, как рука непроизвольно дрожит, а учитывая, что в ней был зажат бокал, это слишком бросалось в глаза. Аккуратно поставив его, я вцепилась пальцами в край стола в надежде успокоиться подобным образом, но так я привлекала ещё больше внимания. Тяжесть парика, скрывающего обрубки волос, давила, и я ощущала, как голова сопрела под ним, усугубляя ситуацию. Я давно не носила платьев и всего этого дамского убранства, и сейчас радовалась лишь тому, что смогла отговорить слуг наносить на мою кожу всякую пудру и прочую косметику, блестящую на половине лиц в помещении.
Сорвавшись с места, я преодолела танцевальный зал и выскочила на балкон. Прохлада ночного воздуха ударила в лицо. Лёгкий ветерок проникал под парик, платье, освежая кожу и доставляя истинное наслаждение. Вдохнув полной грудью, я обвела взглядом довольно широкий балкон и проследила за тем, как незнакомая мне парочка, парень и девушка, засмущались и поспешили проскользнуть мимо, возвращаясь в зал. Прекрасно, я нарушила чью-то идиллию, ну, хоть избавилась от противного ощущения на затылке и спине, вызванного потом. Отойдя вправо, я подошла к парапету и замерла, вцепившись в него пальцами. Отсюда открывался потрясающий вид на город, раскинувшийся у подножья замка, и лес, окружавший единственную дорогу, которая вела сюда. Огоньки от уличных фонарей и в окнах домов равномерно распределялись по территории и пропадали ровно в том месте, где заканчивался город и начинался лес. Там, внизу, жили простые люди, которые знали о королевской свадьбе, но не были приглашены на неё. Для них организовали отдельный праздник, но к этому часу он уже закончился, лишь где-то в отдельных уголках продолжалось веселье и в тавернах поднимались тосты, вот только я не была уверена, что в честь свадьбы короля. Половина жителей никогда его и не видела, ведь Эдгар, будучи носителем редкого гена альбинизма, в