Не позволив помочь себе в принятии пищи, лишь разрешила подложить еще одну подушку. В кругу друзей тихонько пила питательный отвар, принесенный взволнованным волком, в то время выслушивая все новости, которые пропустила. Ее задумчивость не могла уйти от моих глаз.
Только услышав о Геррионе едва заметно моргнула, затаив дыхание. Он до сих пор волнует твое сердце? Какое же место в нем занимаю я, Ая?
Лишь когда все ушли, позволил чувствам дать выход:
— Ты ведь солгала мне, так? — приоткрыв глаза, она спокойно воззрилась на меня. То, о чем заговорил, не давало мне покоя и напрямую было связано с драконом. — То, что угрожает твоей жизни, результат времени, проведенном во дворце?
Никак не отреагировав, она продолжала смотреть на меня.
— На тебя покушались, — продолжил предположения, в достоверности которых был уверен. — Похоже, даже вытравливали. Неужели наследный принц не мог уделить должного внимания заботе о собственной эрлине?
— Ничего подобного, — Ая отвела взгляд в ответ на мою колкость, которую я оказался не в силах сдержать. — Геррион защищал меня, как мог. Не его вина, что я сама не могла обеспечить свою безопасность на должном уровне.
— Значит, дракон настолько хорош? — чувствуя закипающую кровь, только сжал кулаки, сидя в кресле у окна в противоположной стороне он кровати Аи. — Почему же ушла от него?
— Не ревнуй, — устало вздохнула она, подтягивая одеяло, тем самым словно отгораживаясь и укалывая меня ровно в душу. Отрицать ведь не стала. — Давай завтра поговорим, если тебе так хочется. А сейчас оставь меня, пожалуйста, одну.
Это было точкой в разговоре. Осторожно сложив руки на животе, чтобы не причинить себе лишней боли, глаза закрыла, явно демонстрируя готовность ко сну. Не стал спорить. Поднялся из кресла, бросив напоследок в нее внимательный взгляд, ощущая, что удаляться не хочу.
Заслужил. Если между нами в прошлом царило доверие, теперь мне предстоит его вернуть. Нет смысла давать себе ложных надежд и заниматься самообманом. Я собственными руками вырвал что-то важное из ее сердца и теперь обязан приложить все силы, чтобы его залечить.
Это для меня прошли недели на осознание собственных чувств, она так и осталась в том дне, когда я высказал всю ту чушь, чтобы задеть ее чувства, в дурацкой попытке вывести ее на эмоции. Иначе как объяснить ту незримую, едва ощутимую дистанцию, что она возвела между нами в общении. Каждое мое слово, каждый жест — все впитывает с настороженностью, думая, что я этого не вижу.
На улицу вышел из дома, пальцы в волосы запуская, в надежде перевести дыхание от чувств, что нутро захватили. Еще одно подтверждение правдивости всего, что она говорила — мои чувства не исчезли в момент, когда она была на грани. Все долгие недели ее сна они лишь росли, когда ворожба в таких случаях обычно спадает. В моем разуме больше нет подозрений, но есть страх перед последствиями собственных действий.
Нарочно целый час бродил вокруг дома на окраине леса, желая проветрить голову, не решаясь уйти куда-то подальше. Надеясь, что она спит, не смог ничего поделать, вернувшись в итоге в темноту покинутой комнаты, повинуясь закономерному теперь порыву быть рядом. Опустился привычно на пол у ее кровати, даже не думая уйти на место ночлега, услужливо предоставленное мне знахарем еще в день, когда мы пришли за его помощью.
— Вспомнил? — раздался позади тихий ровный голос, на который я медленно приподнял голову.
— Нет, — ответил, слегка помедлив, даже не пытаясь скрыть огорчения.
— Тогда уходи.
Задел нелестный отзыв о драконе, но что я могу поделать, когда сердце горит от ревности? Наверняка моя память должна мне подсказать, подарить пилюлю от подозрений и страхов, но чудо не свершилось. Я все еще проигрываю в борьбе с собственным разумом, что бы не предпринимал.
Злясь на себя за беспамятство, на нее за то, что отталкивает, поднялся, но заставить себя уйти не смог. Пусть обижается. Боги, пусть и дальше своего дракона выгораживает! Только я не уйду. Обернулся, твердо вознамерившись лоб ее проверить на наличие жара по привычке и замер — есть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вздохнул, голову опуская. Сам ее завел, чего хотел в итоге? Знал же, что нельзя волновать. Особого делать ничего не придется, такую температуру не надо сбивать. И ведь не скажет… Зато дает повод с нею остаться. Коварная улыбка сама собой расползлась на лице от предвкушения ночи, о которой уже некоторое время мечтаю.
Без лишних слов плащ с себя сбросил, обувь вслед. Подумав, сбросил и рубаху — так она к телу ближе будет, неужто откажет уставшему хранителю?
— Эй, ты что делаешь? — распахнула глаза она, когда я, осторожно подхватив ее под колени, без труда чуть сдвинул ее легкое тельце, чтобы дать себе возможность лечь рядом на этом узком ложе.
Устраиваясь боком, без церемоний обнял тонкую талию, осторожничая лишь с местом раны. Другую руку под подушкой просунул, чтобы в результате на моем плече головку умостила. Распахнувшиеся глаза по очереди поцеловал, заставив зажмуриться, а после замер, лишь когда носом в волосы ей зарылся.
— Дурак, — беззлобно буркнула она, в плену объятий затихая. — Сказала же, что тебя люблю.
— Согласен, — не сдержал улыбки, ощущая нарастающее счастье в груди.
Несколько минут она ничего не говорила, и я наслаждался моментом близости, покоя и отсутствия ее страха передо мной. Если за доверие мне еще стоит побороться, то должен признать, какую-то часть она подарила мне авансом. И потому не сразу понял то, что малышка прошептала:
— В день, когда на нас напали, — Ая осторожно подбирала слова в поиске правильных. — Во время боя я хотела предупредить тебя, но не успела, — личико свое приподняла, в глаза мои своими омутами заглянув. — Фаля, а ты знал, что Хелес тоже менталист? Действительно сильный. Ничего не почувствовал во время боя с ним? Я не уверена, но кажется, он все время пытался на тебя воздействовать. Очень ненавязчиво. Сложно было разобрать с такого расстояния.
— Что? — дернулся, словно ледяной водой окатили. Догадка неминуемо пришла на ум, отчего резко захотелось воскресить паршивого мага и вновь прибить его с пристрастием. — Вот же…
40. Утро вечера мудренее
40. Утро вечера мудренее
— Что? Вот же… — дальше последовал непереводимый темноэльфийский, когда, видимо, дроу понял, как именно это на нем сказалось.
Что-то мне подсказало, что это была отборная ругань. Во всяком случае, по завершению, эльф схватил мое лицо ладонью и крепко прижался губами к моему лбу, все еще пыша праведным гневом, а благодаря контакту с моим телом, стараясь остыть.
Как теперь сказать, что, собственно, и побежала на крышу ближе к Фалю в тот миг, чтобы предупредить его об опасном даре противника и его влиянии на эльфа?
— Я по началу не разобралась, ведь свою магию загасила, а после узнала эти ощущения, когда сталкиваешься с по-настоящему сильным менталистом. Совсем чуточку сил его коснулась, будто соли языком… и сомнения исчезли. Показалось, что он тебя на протяжении всего боя обрабатывал, я не была уверена, знаешь ли ты об этом… Очень тонкая работа.
Крепко меня к себе прижав, дроу затих, глаза подсвечивающие алым закрыв, но напряжение не отпустило. Видя реакцию эльфа, не на шутку встревожилась. Руку его погладила, угадав вздувшиеся вены. Злится, родной.
— Расскажи, — попросила осторожно. — Он все-таки навредил тебе?
— Он навредил тебе, Ая, а я идиот, что вовремя этого не понял, — зло бросил дроу, стиснув зубы. — Моими же руками, тварь…
Гнев на врага не стал тише даже от знания того, что последний давно мертв. Пришлось разжать его кулак посредством вторжения вглубь него собственных пальчиков. Эльф охотно стиснул их, не причиняя боли. Ближе лицом к нему подалась, куда дотянулась, подбородок твердый ласково поцеловала.
— Фаль, — тихонько подтолкнула его к дальнейшему рассказу.
— Это все равно моя вина, — вздохнул он, не сразу поддаваясь уговорам. — Момент промедления, из-за которого я не ринулся спасать тебя, бредовые мысли, что влезли в мою голову — результат его воздействия. Как я сам не догадался? Еще тогда подумал, что словно демон их нашептал, но поделать уже ничего не мог. Я не смею вновь просить у тебя прощения, но…