Дмитрий Быков: Сурков – это, по-моему, довольно страшное явление.
Oтар Kушанашвили: Ox, страшное! А его кровь, учитывая ее состав, – конечно страшное. Но я попросил Медведева перестать все время пить чай с Сурковым, обратить внимание на меня, на гения.
Дмитрий Быков: Да, ты бы в качестве главного идеолога России был бы наименее вредоносен, ты иногда веришь в то, что говоришь, а это очень важно, он-то не верит ни одному своему слову. Кстати, про неуемного публициста Минкина я очень порадовался, это здорово, хотя я очень люблю Сашу, но меня очень интересует вопрос, что это за развод, который ты так часто упоминаешь?
Oтар Kушанашвили: Развод, приучил себя уже говорить о нем с иронией, но развод был такой кровоточащий, самый грязный, пять лет назад.
Дмитрий Быков: У тебя четверо же детей?
Oтар Kушанашвили: Семеро! У меня четверо пацанов и три ослепительных барышни, старшей из которых 15 лет.
Дмитрий Быков: А младшей?
Oтар Kушанашвили: Полтора года.
Дмитрий Быков: Великолепно, то есть ты в другом браке сейчас?
Oтар Kушинашвили: Нет, я не в браке.
Дмитрий Быков: Ты просто широко осеменяешь собой.
Oтар Kушанашвили: Я бы рад так сказать и обратил на это внимание Дмитрия Анатольевича, и, если он до 2012 года прочтет это письмо, он поймет, что это все говорящееся и никогда не исполняющееся. У меня семеро детей, моя, когда ходила за каким-то вспоможением от государства, всегда была посылаема, хотя она гражданка Российской Федерации, и семеро детей, и развод при таком количестве детей, при шести тогда, дался мне тогда кровавым образом. Это самое болезнетворное ощущение за всю жизнь. Невозможно было помириться с человеком, когда исчезает все и в глазах пустота и переходит в ненависть потом.
Дмитрий Быков: Сколько ты был в этом браке?
Oтар Kушанашвили: Я женился после выпускного вечера в Кутаиси, эта барышня была со мной оттуда, я обещал, что кроме лампочки Ильича мы узнаем много нового о жизни, например, как делаются журналы.
Дмитрий Быков: Скажи, а где ты сейчас числишься? Или ты абсолютный фриланс?
Oтар Kушанашвили: Я числюсь в составе подхалимов при Сунгоркине.
Дмитрий Быков: Сунгоркин главред Комсомолки вообще, замечательный человек.
Oтар Kушанашвили: Да, и я описал для них на kp.ru блестящие заметки на фоне того, что там публикуется, и получил предложение от Александра Ивановича Куприянова. Это работа, я схватился за нее, а они подозревали с дисциплиной, всем казалось, что я не дисциплинированный. Но я пью в выходные с неистовством, но в рабочие дни… А как вот книга Синего Колера, которую ты издал в Питере, там написано, что вот я работаю там много, что это постепенно вытеснило… а у меня нет.
Дмитрий Быков: Скажи, а нет у тебя ощущения, что надо было ехать в Штаты, а не в Москву?
Oтар Kушанашвили: Нет, не было. Я из тех парней, которые знают, что я не могу делать что-то. Когда мои товарищи из «Московской правды» разлетались, был один парень, армянин, он уехал, но великим публицистом не стал, пишет какие-то статьи, но чувствует себя там шикарно. Приезжал туда в ужасе от того, что здесь мрачно, серо, давяще. А для меня – я не рожден для этого.
Дмитрий Быков: А есть ли тебе как музыкальному журналисту, чем сегодня заниматься в России?
Oтар Kушанашвили: Конечно, есть.
Дмитрий Быков: Расскажи чем.
Oтар Kушанашвили: Сергей Шнуров ходил на эфир к Алле Пугачевой, и они разговаривали. Там он говорит: «У меня есть такой товарищ, музыкальный критик, Максим Семеляк, и он ушел из профессии, писать не о ком». Я, например, думаю, что сегодня до сих пор никто не сказал, какой Леня Агутин мирового класса музыкант.
Дмитрий Быков: Ну это Эл Ди Меола сказал уже много раз.
Oтар Kушанашвили: Нет, Ди Меолу никто не знает, знают меня. Ди Меола для профессионалов. Я считаю своим долгом отомстить себе хорошим очерком про Агутина, потому что мне кажется, что такой парень, умеренно себя любящий, умеренно преподносящий… А его последний альбом, о котором никто не знает! Он отвез его в Германию, и она взорвалась. А он даже не может подойти, потому что даже просить не умеет, попросить таких уродов, как я, написать об этом альбоме. Он издал его там, филигранный звук, тактичное отношение к работе, компания, которая верит ему безоговорочно, из западных светил – разве это не повод, почему Лене Агутину западные музыканты мирового уровня безоговорочно говорят «да». Он когда в Юрмале показал часть этого материала…
Дмитрий Быков: Да, говорят, это сенсация была.
Oтар Kушанашвили: Да! Про него, что происходит с Филиппом Бедросовичем, он стал нетерпимым.
Дмитрий Быков: Кстати, что происходит с Филиппом Бедросовичем? Этот скандал с «Золотым граммофоном» – это ужас.
Oтар Kушанашвили: Я вижу в нем какой-то момент, который я не умею описать, как психолог.
Дмитрий Быков: Там болезнь, по-моему, явная.
Oтар Kушанашвили: Он с годами становится психически неуравновешенней. У него есть все. Не могу сказать, что он работает идеально, я с ним три города объехал. Он спит очень мало, работает очень много, это в отличие от какого-нибудь Стиви Уандера непринужденного, и что-то с ним случилось. Получается, он изображал какую-то толерантность, и все, что у него там было, проступает вот здесь. И видно, что он ненавидит людей. Я тоже не питаю иллюзий по поводу того, какие люди херувимские существа. Но он начинает слабых бить, вымещает… он мне не скажет ничего, он видит эту хрупкую субтильную, хотя сучковатую особу, ведь на Первом канале работает, помощница режиссера, понятно, что в любой форме она могла дать ответ…
Дмитрий Быков: Но бить женщину, бить нельзя.
Oтар Kушанашвили: Вот я и хотел сказать, в какой бы форме женщина ни произнесла бы звуки, бьет ее только чмо. Я могу сказать, что, если это интервью дойдет до него, он будет в гневе, но при встрече пожмет мне руку. Вот вся разница.
Дмитрий Быков: Я просто хочу сказать, последствия какие-то проистекут?
Oтар Kушанашвили: Вот сейчас точно. Потому что раньше у него был под рукой телефон Юрия Михайловича, если что-то происходило на территории Москвы.
Дмитрий Быков: А теперь? Телефона Сергея Собянина у него нет.
Oтар Kушанашвили: Возможно, есть, такие люди запасаются телефонами всех новых правителей. Но Собянин как человек, который сформировался в Тюмени и приглашал наверняка в те годы Киркорова на корпоратив, я думаю, по лицу видно, что он будет держать дистанцию.
Дмитрий Быков: Это очень видно. Отар, скажи, пожалуйста, я вот тут давеча ехал в поезде в Питер с одной группой, которая как раз ехала с «Золотого граммофона», не буду называть. Это были какие-то очередные поющие сиськи. И я поразился тому, что они в жизни – нормальные люди, далеко не пластмассовые. Что заставляет российскую попсу старательно работать под идиотов?
Oтар Kушанашвили: Отчетливое понимание людьми, которые их собрали под своим знаменем, что не будь они идиотами, они в Челябинске не соберут и половины зала. Надо быть идиотом, я по себе знаю. Все попытки оснащать свою речь умными словами, но при этом не говорить матом – отсутствие реакции в зале. Надо быть шлюхой, но при этом с золотым сердцем.
Дмитрий Быков: Ааа, вот это. Образ точный.
Oтар Kушанашвили: И Жванецкий, когда Максимову сказал во время телевизионного эфира: «Вы не ругайте того артиста, он в жизни – хороший парень». Почему они все в жизни хорошие парни? Вот почему Леня Агутин дистанцировался от всего этого, он не хочет. Юрий Антонов мне говорит, что не участвует в Песне года. Почему? «Я не хочу с людьми, представляющими инфернальную часть населения страны, иметь что-то общее. Я не хочу быть в соседней комнате с твоими Иванушками». Я говорю: «Иванушки – не самое худое, я их люблю очень». – «Но на сцене-то имбецилы». Другой вопрос – отношение к самому Юрию Михайловичу. Вот история с милиционером, с распусканием рук, очень показательная, но те люди, которых ты встретил в поезде, они на три месяца. Но эти три месяца им говорит продюсер: побудьте дебилами. Парень, Жуков из «Руки вверх», такой же огромный и говорит тоном, как ты, умный парень, но, когда он выходит на сцену, говорит, что надо спеть такие песни подхалимски-мармеладного свойства, чтоб девчонкам нравиться.
Дмитрий Быков: Вот, понимаешь, я сейчас в Челябинске – этот эфир у нас записной, а я сейчас в Челябинске выступаю – так вот должен сказать, что из людей, которых я там знаю, или в Перми, или в Пензе, 90 процентов эту попсу ненавидят. Зачем же они на нее ходят?
Oтар Kушанашвили: Они декларируют или говорят Быкову…
Дмитрий Быков: Они всем это говорят, они так живут, они ходят, чтобы ненавидеть, да?