Читать интересную книгу Мятежные джунгли - Александр Александрович Тамоников

Будаев. – У нас в Бурятии тоже есть что-то похожее. Всякие проклятые места… И попробуй заставь какого-нибудь местного обитателя сунуться в те места! Вот так и здесь.

– Да, но нам-то нужно попасть именно на этот чертов остров! – Дубко покрутил головой. – Как же мы туда попадем, не зная дороги?

– Значит, будем искать дорогу сами, – бесстрастно ответил Будаев.

– Ладно, – сказал Дубко. – Что-нибудь придумаем. Георгий, спроси у хозяина вот что: много ли на том острове вооруженных людей? И что это за люди?

– Много, – выслушав ответ индейца, ответил Казаченок. – Из «эскадронов смерти». Но сколько именно, он сказать не может.

– И на том спасибо, – проворчал Дубко. – Что ж, пойдем прятать шхуну…

Но Пескадор отчего-то не трогался с места. Все с тем же ничего не выражающим лицом он продолжал смотреть на своих гостей, а затем произнес несколько коротких фраз.

– Что он говорит? – спросил Дубко у Казаченка.

– Интересные вещи он говорит, – ответил Казаченок. – Говорит, что завтра в поселок должны прибыть важные гости…

– Какие еще гости? – с недоумением спросил Дубко.

– Американцы, – ответил Казаченок. – Из Голливуда. Чтобы снимать кино на Черном Острове.

– Да ты что? – удивленно спросил Дубко. – Вот прямо-таки завтра?

Казаченок о чем-то переспросил Пескадора, и тот произнес лишь два коротких слова:

– Си. Маньяна.

– Он сказал, что да, завтра.

– Ну, это я понял и без перевода, – озадаченно произнес Дубко. – Сдается мне, я начинаю очень быстро понимать испанский язык. Вот так дела. Ладно, подумаем, как нам быть при таком-то раскладе. А пока нужно позаботиться о шхуне. Это вопрос номер один.

– Вамос, – сказал на это Пескадор.

– Он говорит пойдем, – перевел Казаченок. – Кажется, и он стал понимать русский язык.

* * *

До залива, в котором притаилась шхуна, добрались без приключений. Впрочем, какие могли быть приключения в поселке, который, казалось бы, напрочь вымер? Ни огонька, ни человеческого голоса, ни даже шороха…

– У вас тут всегда такая тишина? – спросил Казаченок у индейца.

– Иногда стреляют, – ответил Пескадор. – А когда стреляют, тогда кричат и плачут.

– Понятно, – вздохнул Казаченок.

У залива их, понятное дело, ждали.

– Ну что? – спросил Богданов.

– Это наш друг Пескадор. Он обещал спрятать нашу шхуну. И еще он рассказал много чего интересного. Вот, послушайте…

– Вначале шхуна, – сказал Богданов. – Георгий, скажи об этом нашему другу.

Казаченок произнес несколько слов на испанском языке.

– Си, – коротко ответил Пескадор, затем добавил еще несколько слов.

– Он говорит, что будет лучше, если с ним отправится кто-нибудь из нас. Пускай двое знают, где будет находиться шхуна. Так будет вернее.

– Я пойду с ним, – отозвался из темноты Кучильо. – Разреши мне, командир.

– Да, – сказал Богданов. – Казаченок, ты тоже пойдешь с ними.

– Пескадор, этот человек пойдет с тобой, – перевел Казаченок. – Я тоже. Сейчас я включу свет, чтобы ты мог нас увидеть.

– Нет, – ответил индеец. – Не надо света.

– Ну как хочешь, – сказал Казаченок.

– Спасибо тебе, – сказал Богданов, дотронувшись до плеча Пескадора.

– Ты кто? – спросил индеец.

– Я главный, – сказал Богданов. – Георгий, переведи ему.

– Си, – сказал Пескадор, выслушав перевод.

* * *

– Вот, значит, как, – покрутил головой Богданов. – Значит, завтра в Принсапольку прибывают киношники… Это мы вовремя успели! Да вот только… Откуда, спрашивается, этот Пескадор знает, что именно завтра? А может, послезавтра? Или через неделю? Вы у него об этом не спрашивали?

– Нет, – ответил вместо Дубко Казаченок. – Уточнять означало бы сомневаться в том, что индеец сказал правду. А сомнения – это недоверие. А недоверие – это вроде как оскорбление. Не знаю, как бы Пескадор отнесся к тому, что люди, пришедшие к нему за помощью, его оскорбляют. Поэтому пришлось поверить ему на слово, без уточнений.

– Наверно, ты прав, – задумчиво согласился Богданов. – Что ж, будем считать, что киношники прибудут завтра. И что же из этого следует?

– А следует из этого то, что надо бы их как следует встретить, – сказал Дубко. – С объятиями, фанфарами и прочими церемониями. Так, как они этого заслужили. Чтобы навсегда отбить у них желание снимать такое поганое кино.

– Это понятно, – согласился Богданов. – Вот только как бы половчее это сделать?

– Ты – командир, ты и предлагай, – сказал Дубко. – А мы на подхвате. Все обсудим, отшлифуем… В общем, как обычно.

Бойцы расположились прямо на берегу залива, кто на чем. По-прежнему было темно, так что ни самого залива, ни его берегов видно почти не было, угадывалось лишь их присутствие. Не было видно и самих спецназовцев. Но все же на всякий случай Богданов назначил в дозор Балданова и Будаева. У спецназовцев такой дозор назывался «слушать темноту». Остальные бойцы затеяли обсуждение ближайших планов.

– Значит, так, – после молчания сказал Богданов. – Киношники из Голливуда… То, что они должны прибыть именно в Принсапольку, понятно. Отсюда самый короткий путь до острова Пантано Негро. Понятно также, что они должны прибыть по морю, а не по суше. Никаких сухопутных дорог в здешних местах нет… Мы знаем, что в поселке всего она пристань. Следовательно, точное место, куда они причалят, нам известно. Неизвестно нам другое – сколько всего их будет, этих киношников.

– Думаю, десятка два, не меньше, – сказал Федор Соловей.

– Зачем так много? – удивился Терко. – Два, ну, пускай, три человека… Но целых двадцать душ! Это ты хватил лишку!

– Ничего подобного, – возразил Соловей. – Мне приходилось видеть, как снимают кино. Когда я был мальчишкой, то даже снимался в массовке. Так вот, народу на съемочной площадке было столько, что и не сосчитать. Кто-то выбирает место, откуда снимать, кто-то устанавливает свет, кто-то снимает, кого-то снимают, кто-то всем этим делом командует… А еще сценаристы, всякие костюмеры и вообще непонятно кто… Суета, шум, гам! Думаю, что и здесь будет то же самое.

– Надо же! – удивился Терко. – И кто же они, эти люди?

– Разные, – ответил Соловей. – Молодые, не очень молодые, мужчины, женщины…

– Что ж, будем считать, что их и впрямь будет два десятка, – сказал Богданов. – Но это только киношников. А будут наверняка и другие. Кто-то должен их сопровождать, кто-то встречать. А кто-то сопровождать их до самого места, то есть до того проклятого острова. И, думается, все это будут люди при оружии. Потому что уж слишком специфическим будет это кино. Это вам не какая-нибудь дурацкая комедия, где тортом в рожу…

– И сколько будет людей с оружием, и кто они будут – того мы, конечно, не знаем, – сказал Муромцев.

– Ну, кто они будут, это не так и важно, – возразил Дубко. – Какая нам разница? А вот сколько именно их будет, это, конечно, вопрос актуальный… Но даже не в