Читать интересную книгу Мятежные джунгли - Александр Александрович Тамоников

они считали бойцов спецназа. Да притом какого сопротивления! Все их три катера были выведены из строя, а бо́льшая часть их сподвижников уничтожена! Какое уж тут сопротивление? Тут впору молить, чтобы эти непостижимые искатели жемчуга их пощадили!

Что пираты и сделали. Они упали на колени и, простирая руки и тряся головами, принялись что-то сбивчиво лепетать, перебивая друг друга.

– Что они говорят? – спросил Богданов.

– Просят их пощадить, – перевел Казаченок. – Говорят, что они не настоящие барракуды, что их вынудили. Еще говорят, что у них дома голодные семьи.

– Ну да, конечно! – язвительно заметил Малой. – И пираты из них не всамделишные, и голодные рты дома. Все так говорят. А вот что бы они говорили, если бы не они, а мы попались в их руки?

– Врут, конечно, – согласился Дубко. – А может, и не врут… Но все равно – морской закон суров. Камень на шею – и в воду. Да шучу я, шучу! – сказал он, заметив взгляд Богданова. – Но тем не менее вопрос остается. Вот что мы будем с ними делать? Куда нам их девать?

– Оставим на катере, – поразмыслив, сказал Богданов. – А уж доберутся они до суши или нет, дело их.

– Доберутся! – уверенно произнес Малой. – Наш никарагуанец говорил – здесь неподалеку какие-то острова.

– Ну тем более, – сказал Богданов. – С пленными мы не воюем, не так ли? Пускай себе живут. Но прежде чем их отпустить, нужно обшарить катера и отыскать на них все, какое есть, оружие и выбросить его в море. Чтобы, чего доброго, они нам не выстрелили в спину в ответ на нашу доброту. Давайте-ка поищем, а то ведь уже начинает темнеть.

– А если помимо оружия мы найдем еще что-нибудь? – хмыкнул Рябов.

– Что именно? – не понял Богданов.

– Ну, например, пиратские сокровища, – пояснил Рябов. – Алмазы, жемчуга и все такое. С ними-то что делать?

– Тащите их наверх, – Богданов усмехнулся. – Разберемся…

Никаких жемчугов и алмазов спецназовцы на катерах не нашли. А вот оружия хватало. Три пулемета, автоматы, патроны к ним, даже несколько гранат. Гранаты спецназовцы забрали себе взамен потраченных, а все остальное выбросили в море.

– Ну что, поплыли дальше? – сказал Богданов. – Пока совсем не стемнело, надо выбраться из западни, в которую нас загнали пираты. Георгий, ты где?

– Здесь я, – отозвался Казаченок.

– Скажи этим молодцам, что мы даруем им жизнь. – Он указал на пятерых понуро сидящих у борта пиратов. – И пусть они больше нам не попадаются. Во второй раз не пощадим.

Казаченок перевел. Плененные барракуды зашевелились и что-то оживленно залопотали.

– Благодарят нас за великодушие, – перевел Казаченок. – Уверяют, что никакие они не пираты, что им лишь хотелось прокормить свои семьи…

– Ладно, это мы слышали! – отмахнулся Богданов.

– Еще просят, чтобы мы взяли их с собой и доставили на берег. Говорят, что сами они на выведенных из строя катерах до берега не доберутся. Пропадут в открытом море.

– Ну просто беспомощные дети, а не славные пираты! – усмехнулся Дубко. – А ведь кто-то из них недавно шмалял по нам из пулемета трассирующими пулями.

– Да и места у нас на шхуне для них нет, – сказал Малой. – Сами впритык… И потом плыви и жди, когда кто-нибудь из них всадит тебе нож в спину. Это сейчас они такие кроткие и беспомощные. На жалость давят…

– А пускай добираются до берега вплавь, – сказал Рябов. – Я видел, кто-то из их братвы сиганул за борт, когда на катерах раздались взрывы. Пускай и эти прыгают за борт.

– Ну да, за борт… – ухмыльнулся Малой. – За бортом акулы. Красивые такие, энергичные и, видать, голодные. Что-то я сомневаюсь, что те, которые сиганули, далеко уплыли.

– Бр-р-р-р! – передернул плечами Рябов.

– Ну а что, – отозвался Дубко. – Я где-то читал, что смерть в акульей пасти всегда считалась у пиратов почетной. И еще на виселице. Кажется, про это пираты даже слагали песни. Так что все по законам жанра.

…Из ловушки, в которую шхуну загнали пираты, выбирались довольно-таки долго. Было совсем уже темно, и в этой кромешной темноте нужно было не зацепить бортом или днищем подводные камни, а кроме того, не столкнуться с подбитыми катерами, которые совсем неподалеку беспомощно качались на волнах. В любой момент волна могла швырнуть какой-нибудь катер на шхуну, и тогда… Тогда могло случиться все, что угодно.

Осторожно лавируя, шхуна наконец выбралась из западни. За штурвалом находился Кучильо, он и вывел суденышко на чистую воду. По предварительным расчетам, до никарагуанского побережья оставалось плыть эту ночь и еще один день. Конечно, если ничего не помешает. Например, если не разразится неожиданная буря или если на пути еще раз не встретятся пираты.

Никарагуанское побережье,

спустя сутки

Но ни пиратов, ни бури не случилось. Спустя сутки после стычки с барракудами спецназовцы уже подплывали к никарагуанскому берегу. На берег решили высаживаться, когда стемнеет, – так было меньше шансов наткнуться на пограничную охрану. Хотя никакой пограничной охраны поблизости вроде бы и не замечалось: вдоль побережья не сновали сторожевые катера, и на побережье, насколько можно было разглядеть в бинокль, также не было заметно никакого движения. Угадывалась лишь темно-зеленая масса джунглей, казавшаяся издалека сплошной непроницаемой стеной. Но конечно, такая картина вполне могла быть обманчивой, потому что много ли разглядишь издалека в бинокль?

К ночи набежали тучи, и потому темнота была такой густой и плотной, что, казалось, ее можно было трогать руками.

– Ну и ну! – проворчал Рябов. – В России таких темных ночей не бывает. Там полумгла. А здесь ты будто в каком-то подвале. И пахнет подвальной сыростью.

– Так ведь южные края, – отозвался Малой. – На юге всегда так. Чем южнее, тем темнее.

– Как бы нам не расшибиться о берег в такой темноте! – не мог успокоиться Рябов. – Расшибем нашу посудину, а обратно на чем плыть?

– Авось не расшибемся, – сказал на это Дубко. – Да мы и на самолете садились однажды в такой же темноте, и то ничего. А тут всего лишь нужно причалить к берегу. Геннадий, ты помнишь ту посадку? Кажется, дело было во Вьетнаме. Точно, во Вьетнаме!

– Помню, – нехотя ответил Рябов.

– Ну и хорошо, что помнишь. Так что не переживай. Обойдется и на этот раз.

– Да я и не переживаю.

Высаживались в небольшом заливе, в который впадала речушка Принсаполька, по имени которой был назван и поселок, расположенный в ее устье. Сам поселок находился неподалеку. Так было изначально и задумано – чтобы высадиться именно в этом самом месте. Поиски базы, на которой томились в ожидании казни десять сандинистов, спецназовцы должны были начинать именно