– Ненавижу этот чёртов Сталинград! – с трудом проговорила она сквозь глухие рыдания. Внезапно рыдания смолкли, и она застыла от ужаса. – А что, если эти варвары доберутся до нас?!
Но Лола уже вполне владела собой. Она снова уселась на стул, закинула нога на ногу и привычно поправила причёску.
– Что ж, русские – тоже мужчины. Поживём – увидим, – хладнокровно заключила она. – Дорогая! Пока миром правят мужчины, мы в безопасности!
Лола привычно осмотрела свой маникюр.
Марта в ужасе уставилась на неё. Та перехватила её взгляд и расхохоталась, закинув голову, довольная собой. Вдруг Марта сорвалась с места. , Через секунду хлопнула дверь. Ошеломлённая, Лола уставилась ей вслед. Опомнившись, легко соскочила со стула и бросилась вслед за ней, как пантера.
В прихожей Марта боролась со своим пальто. Ей никак не удавалось попасть руками в рукава. Наконец она кое-как натянула пальто, судорожно застегнула ботинки. Руки её ходили ходуном, – совсем не слушались.
Лола, сложив на груди руки, прислонившись к стене, молча наблюдала за ней. Всегда такая солидная, степенная Марта просто выжила из ума! Возмутительно!
– Куда ты собралась? – требовательно спросила Лола и попыталась перегородить ей дорогу. Но вместо ответа Марта, как тень, скользнула мимо неё к дверям. На пороге она беспомощно обернулась. Волосы её беспорядочно выбились из-под берета, глаза провалились, как бездонные ямы.
–Погоди! Я с тобой! – с ужасом крикнула Лола.
Но Марта решительно покачала головой. Самообладание вернулось к ней; взгляд сделался твёрдым, как алмаз.
– Нет! Дождись меня. Пожалуйста! Я скоро! Выпей кофе!
Последние слова Марта выкрикнула уже на лестнице. Дверь захлопнулась, и синие сумерки поглотили Марту, как кит – Иону. Лола поёжилась, как от холода, и пробурчала:
–Да минует меня чаша сия! Не дай Бог! Не дай Бог! Это же ужас. Ужас!
Она заглянула в зеркало, внимательно и серьёзно себя рассмотрела, скорчила несколько гримас и напоследок тепло улыбнулась самой себе:
–Кофе? То, что надо одинокому сердцу!
С кошачьей грацией она направилась в кухню.
IV
У кухонной плиты хлопотала, раскрасневшись, мать Марты – фрау Хелена Дархау. Эта рыхлая дама лет пятидесяти ревниво хранила остатки своей былой красоты, и исключительно гордилась дочерью. Точнее, блестящей партией, которой ей удалось сделать. Шутка ли, стать женой единственного наследника самого старика Дерингера! И дом теперь – полная чаша. По крайней мере, не голодают, как многие. Продукты давно по карточкам… Старик Дерингер бессилен только против бомбёжек. От других напастей, пожалуй, он убережёт.
Правда, формально Марта станет женой Акселя лишь после его возвращения с фронта. Сама же, дурочка, теперь жалеет, что отложила свадьбу до победы. Могли бы пожениться до его отъезда на фронт. Не послушала мать!
О том, что будет, если единственный наследник их капитала не вернётся с фронта, фрау Дархау и думать не желала. Он вернётся, потому что ей так надо. Значит, так и будет! Свой стальной характер Марта унаследовала от матери. От отца толку было мало. Звали его Хельмут Дархау. Он прошёл всю Первую мировую, вернулся оттуда контуженный, работу найти не смог и безнадёжно запил. Умер, ввязавшись в уличную драку, когда Марте было всего три года. Парадоксально, но в тот день он был абсолютно трезв. Вступился за своего фронтового товарища и получил нож под ребро. Фрау Дархау так и не вышла замуж – времена были тяжёлыми, никому не нужен был чужой рот в виде прехорошенькой маленькой девочки. Марта выросла без отца, в нищете. Фрау Дархау втайне лелеяла мечту, что у её доченьки будет муж на зависть всем злым языкам.
Кухня была удивительно уютной, как и весь дом фрау Дархау. Занавески в красно-белую клетку и добротная деревянная мебель напоминали прелестный деревенский дом. Пахло горячим хлебом. На печке что-то шкворчало и шипело, к потолку поднимались клубы пара, а хозяйка энергично резала овощи, стуча ножом по разделочной доске, когда дверь кухни распахнулась, явив собой Лолу.
Фрау Дархау подняла голову, приветливо улыбнулась и по-свойски кивнула на свободный стул у стола. Она любила Лолу, как собственную дочь.
– Привет, Лола! Как твои дела, дорогая? Уже сделала себе блестящую партию?
Лола прошла и уселась на стул, закинув нога на ногу. Любимая поза.
– Что вы, фрау Дархау! Всех приличных мужчин на войну забрали, – Лола картинно закатила глаза. – Остались старики да увечные. Вся надежда на русских!
Фрау Дархау вздрогнула всем телом. Нож выпал из её рук и со звоном ударился о каменную плитку пола. Лола беспечно расхохоталась. Если бы фрау Дархау не любила так рыжую, несдобровать бы ей! Но фрау Дархау подняла с пола нож, слегка содрогнулась и продолжила крошить овощи.
– Что ты болтаешь, сумасшедшая! – пробормотала она. – Тьфу на тебя! Не дай Бог! Будешь кофе?
– Пожалуй, не откажусь!
На столе перед Лолой появилась дымящаяся кофейная чашечка. Натуральный кофе. Какая прелесть! Теперь это деликатес, нынче пьют ячменный. Лола поднесла чашку к смешливым губам, лукаво глядя поверх неё на фрау Дархау.
V
Марта нещадно гнала свой «BMW» в самое сердце Дрездена. Последняя модель, между прочим. Роскошный салон песочного цвета… Ещё что-то… потрясающее… Мысли путались, наскакивали одна на другую.
Дождь лил, как из ведра, было темно – хоть глаза выколи. Наконец «BMW» жалобно взвизгнул тормозами и уткнулся передним бампером в самый тротуар перед магазином кожгалантереи. Самым солидным в Дрездене.
Магда привычно стояла за прилавком. Ярко освещённый магазин манил дам прелестными вещицами. Всё-таки центр города, – здесь не экономили на освещении. Пытались игнорировать войну. Но стёкла витрин были завешаны одеялами, словно в напоминание. Щупальца войны уже дотянулись до каждой семьи, до каждого уголка старинного города.
Яркий свет немного скрадывал грусть. Совсем чуть-чуть…
Вечер был ненастным и тёмным, и Магде никак не удавалось отогнать от себя тоскливые, тревожные мысли. «А что, если?» – так начиналась почти каждая из них. Ловко упаковав перчатки в подарочную бумагу, она почтительно подала аккуратный свёрток пожилой элегантной даме и машинально улыбнулась. Магда не слышала слов благодарности и не ответила.
Дама вышла из магазина на улицу в некотором замешательстве, и чуть задержалась в дверях, покосившись на Магду. Её бесцеремонно вытеснила прямо на мокрый, блестящий от дождя тротуар некая энергичная особа. Эта молодая, роскошно одетая дама пронеслась мимо ярко освещённых, соблазнительных витрин, даже не взглянув на них. Она подошла прямо к милой продавщице и остановилась напротив неё.