КАРНО. Или пойдем все вместе.
Встают; последним Барер.
КОЛЛО. Это бессмысленно, но если уж…
Вбегает Вадье, потрясенный, постаревший.
ВАДЬЕ. Подождите! Сначала послушайте!
Они останавливаются; все стоят.
…..
КОЛЛО. Что еще?!
БАРЕР. Трибунал уже не выдержал?
…..
Возвращаются на свои места, за исключением Робеспьера и Сен-Жюста.
ВАДЬЕ (сломлен. Старческим голосом). Мы окружены заговором, которым охвачен весь Париж.
Пауза.
РОБЕСПЬЕР. Я предчувствовал нечто в этом роде…
СЕН-ЖЮСТ. Паникерская утка! Берегитесь!
ВАДЬЕ (возмущенно). Утка! Вот уже три дня, как агенты во всех тюрьмах…
РОБЕСПЬЕР (зловеще). Ага, тюрьмы!.. (Поспешно обходит вокруг стола и садится.)
ВАДЬЕ (со стоном). А мы и не сообразили – ведь кто же мог предпо…
БИЙО (резко). К делу!
ВАДЬЕ (тяжело садится). Комиссар полиции Виштериш привел к нам сегодня утром заключенного Люксембургской тюрьмы Лафлота – он был представителем Республики в Венеции. Лафлот дополнил отчеты агентов.
Господа, контрреволюционный элемент куда могущественнее, чем мы полагали. Арест Дантона подтолкнул их к попытке переворота. Все узники организовались, а жена Демулена и родственники дантонистов расширили лигу в городе. Трое банкиров и множество частных лиц создали фонды. Они подкупают и подстрекают народ с небывалым размахом. Говорят, заговором охвачены сотни, а может, и тысяча человек…
БИЙО (понизив голос). Ну, ну, ну!
ВАДЬЕ. Повторяю, что слышал: на галереях Конвента, в суде, у якобинцев – всюду среди публики полно наемных подстрекателей. Трибунал окружен целым кордоном. Публика должна добиться освобождения обвиняемых; если это ей не удастся, то она отобьет их. Воспользовавшись неразберихой, другие откроют тюрьмы, вооружат заключенных и бросят их на Тюильри.
БИЙО (после паузы, в тишине). Венсан redivivus[62].
СЕН-ЖЮСТ. Возведенный в квадрат.
Вновь удрученное молчание. Робеспьер медленно облокачивается о стол, подпирает лоб руками.
КОЛЛО. Ну, Робеспьер. На сей раз тебе уже не подняться.
КАРНО. А на совести у тебя будет государственная катастрофа!
БАРЕР. И наши жизни.
Снова тишина.
БИЙО. И что теперь, Робеспьер? Что теперь?
РОБЕСПЬЕР (медленно отнимает руки от побледневшего лица). Что… а в чем дело-то?
Колло, Вадье и Барер разражаются язвительным смехом, в котором слышится ненависть.
…..
БАРЕР. В чем дело!
КОЛЛО (больно хватает его за запястье). Ты форсировал этот безумный процесс, ты! Ты навлек на нас беду! Ты и спасай нас теперь, будь прокляты твои амбиции!
…..
ВАДЬЕ (его сарказм так и светится, будто фосфоресцирующая гнилушка). Ну? И что теперь, а, диктатор?
РОБЕСПЬЕР (во внезапном приступе ярости напоминает ощетинившегося кота. Пальцы у него искривляются). Что теперь? Вы спасены, дурачье, радуйтесь! Гильотина вас миновала! Мы выиграли дело Дантона, Господи, милосердный Боже! (Срывается с места.)
СЕН-ЖЮСТ (пока Робеспьер, стоя у окна, вынимает платок и стучит зубами, борясь с рыданиями, говорит, чтобы отвлечь от него внимание). Очевидно, коллеги, что теперь Конвенту грозит опасность, а значит, он должен нас послушать. Говорю вам, всякое сопротивление прекратится, как только они узнают об угрозе. А общий фронт Конвента и якобинцев под предводительством Комитетов с легкостью подавит этот бунт.
Облегчение, знаменующее собой перелом.
…..
БАРЕР (радостно вскакивает). Ну конечно же! О, благословенный заговор!
ВАДЬЕ (распрямляется). Наконец-то я могу дышать.
КАРНО. Да. Правительство спасено. О!..
КОЛЛО (встает). Скорее, пойдем им скажем!
…..
Делают движение к двери.
БИЙО (осаждает их прыть). Гм… Сен-Жюст, если у этих людей есть хоть крупица разума, то они прежде всего обеспечили себе поддержку большинства в Конвенте.
Останавливаются и беспокойно переглядываются.
РОБЕСПЬЕР (отворачивается). Да ведь это не заговор, это ребяческий всплеск паники! Ты слышал: жена Камилла! Старики да женщины!
Остальные снова приближаются.
…..
БИЙО. Тогда тем более, Робеспьер, в чем дело?
БАРЕР. Ты сам говоришь, что этот заговор нас спасет, и тут же…
ВАДЬЕ (лукаво). Или тебе так сильно жаль Камилла?
…..
РОБЕСПЬЕР (обращаясь к Вадье, с жалостью). Камилла! Коллеги, неужто вы не видите, что означает этот заговор? На сей раз он нас спасет, и что из этого?
БИЙО (опускает глаза. Несколько приуныв). Да… я понимаю.
БАРЕР (взглянув на него). Ну, тогда я тебе завидую.
РОБЕСПЬЕР. Вы еще не поняли, Барер? Мы вступили на путь террора. Наш первый шаг! Лишь самое начало… а каковы последствия!.. Сотни человек, говорите… сотни человек… (Разражается приглушенным криком.) Нет! Этого я не знал… не предвидел… Боже мой! Нет… Нет!
ВАДЬЕ. Ну и кто же толкнул нас на этот путь, а? Кто в этом виноват?..
РОБЕСПЬЕР. Death and damnation![63] Пять лет кровавых трудов целого народа летят к черту, а он ищет виноватых! Никто не виноват, you blubbering idiot[64], мы должны были уничтожить Дантона, а теперь мы должны идти дальше, хотя отныне каждый шаг будет от-да-лять нас от цели!
СЕН-ЖЮСТ (беспокойно). Максим… думай, что говоришь!..
РОБЕСПЬЕР. Узнайте же и вы, что вас ждет! Теперь придется вырезать несколько десятков глупцов, которые позаимствовали этот заговор из комедии. Этой резней мы повергнем в неистовство тысячи. Попытки переворота посыплются одна за другой. Придется убивать, убивать, убивать дни напролет. Мы станем палачами. Народ проклянет нас. Революция станет пыткой… для народа!
Мир откатится назад, и все из-за нас. Вернутся все бичи прошлого. Их вернем мы, мы и никто другой! Придется без конца концентрировать власть, вплоть до…
БИЙО (слушал в величайшем напряжении. При последних словах бесшумно вскакивает на ноги). …вплоть до чего?..
КОЛЛО (коварно). Вплоть до диктатуры.
Робеспьер молчит, ломая руки.
БИЙО (в мертвой тишине – как выстрел, через стол Робеспьеру). Лжешь!!! (Сен-Жюст встает, бросает на него угрожающий взгляд.) Ты хочешь убить в нас веру, проклятый Иуда…
СЕН-ЖЮСТ (как удар хлыста). Молчи!
БИЙО. …чтобы мы не помешали тебе заполучить корону! Что такое Дантон рядом с тобой, гнусный отравитель?!
КАРНО (спокойно). Если ты поддался отчаянию, так пусти себе пулю в лоб, будь так добр, потому что ты опаснее бешеной собаки.
СЕН-ЖЮСТ (дрожит). Комедианты! Сначала поймите, что вам говорят! Любая скотина горазда возмущаться. Любая пустая башка взрывается, как только перестает пони…
РОБЕСПЬЕР (страдальчески сдвинув брови). Тише, Антуан! Ваша правда. Так говорить – преступление. Так думать – преступление… (Внезапно). Послушайте. Назначьте комиссию. Быть может – быть может, я все-таки виновен, а в таком случае еще можно было бы повернуть назад! Судите меня! Проверьте мою деятельность, мои речи – найдите точку, с которой я пошел неверным путем! Бийо, Сен-Жюст, Карно – вы ни в чем не уступаете мне. Судите меня! Исправьте вред, который я причинил! Без сомнения, это осуществимо, вы должны лишь…
БИЙО (поднимает руку, чтобы прервать его). Ты слишком уж торопишься на гильотину, дорогой мой. Приди в себя. Если ты и совершил кардинальную ошибку – сейчас в любом случае уже поздно. А мы еще не выиграли битву…
ВАДЬЕ (встает так, как будто его разбудили). Зато мы потеряли уйму времени. Робеспьер, идите в Конвент рассказать о заговоре.
РОБЕСПЬЕР (падает в кресло). Не могу. Я вдруг почувствовал себя смертельно усталым. У меня нет голоса.
СЕН-ЖЮСТ. Ничего страшного, оставайся. Я сообщу им – и сразу потребую декрет.
ВАДЬЕ. Какой?
БИЙО. Что Трибунал может исключить обвиняемых из разбирательств. (Встав.) Идем вместе.
ВАДЬЕ (поднимается вслед за ними). Ммм… а ведь гениальная идея. Я с вами. Я сам отнесу его в суд.
РОБЕСПЬЕР (поднимает голову, которая до сих пор покоилась на руках). А о том, что дантонисты требуют свидетелей, вообще не стоит упоминать…