— Удивил, я думал у тебя что по сельскому хозяйству… а ты… Но поддерживаю! Сейчас, правда, ужесточают правила присуждения этого звания, например, в августе повторное награждение званием Героя СССР и медалью «Золотая Звезда» было отменено, но тут особый случай. А знаешь, что мы сделаем? Завтра в «Красноярском рабочем» напечатаем заметку о нем на первой полосе. Люба, пусть главред меня наберёт, — даёт указание секретарше Олег Семенович. — А ты, Толя, статейку про героя набросай и фото его найди!
Ну, фото искать я не буду, у самого чай секретарша имеется — Анюта Малова. Даю её полный расклад и пишу заметку для газеты, стараясь подобрать неформальные выражения.
— Анатолий Валерьевич, вас девушка какая-то хочет услышать, представилась Глафирой Косой. Соединять? — официальным тоном, сквозь который все-таки угадывалось любопытство, спросила моя помощница.
— Фото нашла? Почему? Звони в пединститут в партком, там его брат работает. Или в библиотеку иди. А с девушкой соединяй! — я в образе начальника суров и беспощаден.
— Толя, привет. Ты что, не рад? — слышу голос Глаши.
— Да задница в мыле, шеф озадачил делами под конец рабочего дня, — жалуюсь я, будто это была не моя инициатива поработать.
— У меня тоже в мыле! Светка в тюрьме, родители её злые, еле мои вещи отдали!
— Так уж и в тюрьме? Наверное, в КПЗ сидит. Да даже и в тюрьме, она меня чуть не убила! — напоминаю я. — А у тебя какие планы? Домой поедешь?
— А можно я у тебя сегодня заночую?
— Куда за тобой заехать? — вместо ответа спросил я.
— А никуда, я тут у тебя в кабинете сижу! — радостно сообщила девушка.
Чертыхнувшись, выхожу в свой предбанник, и точно, сидит чудо алтайское, совсем не косые глаза заплаканы, грудь вздымается. Анька за своим столом едва сдерживает смех. Вот зараза! Машу кулаком секретарше и маню Глафиру в кабинет.
— Не буду я никого просить и лично прослежу, чтобы их всех прав лишили! — отказываю ещё раз девушке.
— Эх, мне её папа двести рублей пообещал, если помогу, — честно призналась красотка. — А ещё я насчет банка подумала. Это хороший вариант, я согласна! Когда сможешь меня устроить туда?
— К концу года, не раньше, а может, в начале следующего, — припоминаю, что говорил мне Ян Севелин.
Собираемся на выход. Сегодня я везу двух девушек — Анька едет в гости в Студгородок, а Глаша ко мне в гости. Уже пообещал той баню растопить. У входа меня неожиданно окликает шеф, он тоже домой идёт в компании какого-то молодого человека.
— Толя, вот мы говорили про банк в Хакасии, знакомься со вторым секретарем Абаканского горкома КПСС, вот ему и поручим курировать банк, скорее всего.
— А мы с Сергеем знакомы, — смотрю на хорошо знакомое в будущем каждому россиянину лицо.
Глава 30
— Мы знакомы, — напоминаю я будущему политику.
— Ну как же тебя забудешь⁈ Ты теперь знаменитость! — улыбается абаканец. — А знания мои про банк пока на уровне теории.
На самом деле это мои слова про знаменитость, а не его, но не скажешь же их в данный момент. Ну а то, что ему поручат организацию банка, меня несколько напрягло. Я ещё не решил, будет у нас в крае филиал иностранного банка или новый коммерческий, даже не штудировал действующие законы на эту тему, а Шенин уже распорядился. Но против шефа не попрёшь.
Сергей бросает заинтересованные взгляды на Глафиру! Девушка в обычных джинсах и короткой простенькой курточке, но смотрится шикарно — почти как иномарка на местном авторынке. А есть ли он здесь? Не в курсе.
— Вот, кстати, знакомьтесь с банковской служащей. Девушка в сбербанке работает по распределению после экономфака универа. Правда, не здесь, а на Алтае. Но знания у неё не теоретические уже.
— Олег Семенович, — Шенин тянет той руку для мужского пожатия.
Выглядит он тоже как с картинки — строгий деловой костюм, и сам в хорошей форме, а ещё эта аура власти… Глашка невольно захлопала глазами и на, возможно, главную дичь своей женской охоты не обратила внимания. Хотя Серёга всё равно женат.
— Глафира! — звонко представилась моя спутница и с едва слышным вздохом добавила: — Косая.
Ни один мускул не дрогнул у мужиков на лице.
— Ты куда сейчас? На новую квартиру? Ремонт уже начал? — спросил шеф, давая понять, что в курсе моих дел.
— Ключи пока отдал мастерам, посмотрим, что те предложат.
— Ну, отдыхай тогда, — благожелательно кивает Олег Семенович.
На Глафиру знакомство произвело неотразимое впечатление. Да что говорить, моя Анька, которой досталась тоже толика внимания, и та поражена, с какими людьми я запросто общаюсь. Я не про Шойгу, конечно, он пока человек маленький, даже скажу, что в негласном табеле о рангах я выше его котируюсь. А вот первый есть первый.
— Я изучала документы советско-шведского банка «Патент», у него лицензия номер два, так вот… нет у них никаких документов, кроме устава, в котором написано черт-те чё, — рассказывает Аня с заднего сиденья, пока мы стоим в пробке на Копыловском мосту.
Авария прямо перед нами, и одна полоса закрыта, а по второй можно ехать, если очень осторожно, чем я и занят. Анька два дня по моему поручению занималась добычей информации и сейчас докладывает мне, что узнала.
— А банк номер один? — сидящей рядом со мной на переднем сиденье Глафире тоже интересно.
— Это банк из Казахстана, разговаривала я и с ними сегодня. А знаете, почему его создают? — с азартом спрашивает моя подчиненная. — Раньше чимкентским кооператорам за кредитами приходилось обращаться в местную контору Жилсоцбанка СССР, которая обложила кооперативы разными поборами. Хочешь открыть счет — плати. За ту услугу плати и за эту — тоже плати. И вот кооператоры собрались и подумали: — «Зачем платить Жилсоцбанку, когда закон дает нам право создать свой банк? Мы организуем собственный банк. Конечно, ему тоже придется платить, но это будет наш банк.» Когда об этой инициативе узнал Жилсоцбанк, он немедленно прекратил всяческие поборы, сказав, что совершенно бесплатно будет их обслуживать, на что кооператоры ответили: — «Нет, ребята, поздно. Мы уже сами занялись этим делом». Собрали пятьсот тысяч, столько нужно уставного фонда, и в путь!
— А за патент кто платил? Шведы, поди? — уточняю я.
— Да. Один из кооператоров пошёл в совместное советско-шведское предприятие «Викинг» с предложением. А те уже с ним завязаны делами на мебельной фабрике и, помявшись немного, сорок процентов все же дали.
Анька ответственно подошла к порученному ей делу и обзвонила почти половину новых банков! За два-то дня! И ведь телефоны нужные найти непросто, а уж разговорить сотрудников…
— А какие уставные цели у новых банков? — опять интересуется любопытная Глафира.
— Да нет никаких документов, в законе о кооперации одна строчка про банки. Например, «Патент» этот будет в том числе страховками заниматься, что, как по мне, вообще не дело банков, — опять всё знает Малова. — Всё, что есть — это разрешение председателя Совета Министров СССР Николая Рыжкова на регистрацию уставов коммерческих банков и «Закон о кооперации».
— И чего это все ринулись банки создавать? — удивляюсь я.
— В госбанках сейчас установлено правило: когда клиент прикрепляется к какому-то конкретному банку, он не имеет права перейти в другой банк. Это можно сделать только по указанию свыше. Этакое банковское крепостное право! На коммерческие банки это правило не распространяется, вот сам и думай…, — сообщила напоследок Аня, выскакивая из машины.
— Умная девочка. У тебя с ней что-то было? — уже перед самым моим домом спросила молчавшая всю оставшуюся дорогу Глафира.
— Нет, и не планирую. А что за вопрос? — удивляюсь я.
— И красивая при этом. Вдобавок постоянно у тебя на глазах. Зачем тебе на такую дуру, как я, время терять? — пояснила Глаша.
— А у тебя грудь зато больше! — привел железный аргумент я. — И вообще, заканчивай с самокритикой. Ты девушка упорная, скоро будешь знать больше Ани, — не поддался на провокацию-проверку я.