— Там друг ваш — кооператор с цепью золотой, Сергей, кажется, к Светке приставал. Сам не помню, как левой прописал, — немного приукрасил я ситуацию, выставляя себя в более выгодном свете.
— Он жив? — заволновалась Ленка.
— Да хрен с ним! Ты, Толя, молодец! Так и надо, — Лукаря старшего несло.
Ясно, что шутит, наверное. Ну, капец, он надрался!
— И ты мужик! Молодец! В надёжные руки дочку отдал. Иди сюда, я тебя поцелую! — шутник потянулся с обнимашками к Илье, погасив конфликт.
— Так что ты там про деньги говорил, нафига тебе столько? — пихаю в бок я жениха, сидя уже за столом.
Светки, кстати, нет, как нет и её побитого ухажера. Впрочем, целоваться тот долго ещё не сможет.
— Да, Толян, сразу надо было тебе рассказать, но я растерялся.
— Идём покурим, — решительно требую я и сообщаю всем: — А сейчас состоится новая свадебная традиция — я украду жениха! Вот, выкупайте его потом!
Гостям шутка зашла, и под всеобщий смех мы выходим из зала. Выглядит это действительно комично — Илья выше меня на голову почти, и заметно массивнее. Попробуй, укради такого!
— Деньги надо отдать потерпевшему до обеда воскресенья, но я завтра уже отвезу, и проблем не будет… Я виноват, вернее, не я, а Ленка, дал ей порулить дурак, но я тоже хорош — скрывал от тебя… Прости, друг, — путанно и пьяно пытается объяснить свою проблему Илья.
— Чё? Какой потерпевший? При чём тут Ленка? — ничего не понимаю я.
— Ленка сбила человека! Я, дурак, дал ей порулить, — понурив голову, признался Илья.
— Это на моей машине? Когда я на Олимпиаде был? А чего следов не осталось?
— Фару поменяли, и удар там не сильный был, но у потерпевшего перелом ноги. И свидетели были. Сказали, четыре тысячи — и они не будут жаловаться. И так ждут уже три недели, — грустно закончил мой друг.
— Ну ты и гандон! — слегонца бью парня по корпусу, заставляя того сложиться вдвое. — А Ленке бы ремня прописать! Давай подробности — кто, когда, почему отцу не сказали⁈
Илья отвечать не пытается, чует кошка чьё мясо съела. Начинает рассказывать подробности. Выведав все эти некрасивые факты, тащу Лукаря-старшего в коридор и рассказываю и про Ленкин косяк, и про шантаж, и про Илью-идиота.
— Спокойно, Толя, всё под контролем. Я знаю про это, почти сразу узнал, но хотел, чтобы они сами помучились, попереживали, прониклись ситуацией, так сказать, чтобы впредь неповадно было. Не надо денег никаких, да там и перелома-то нет — справка поддельная… Сам дал приказ нарисовать.
— Валерий Ильич, ты в своем уме⁈ А если Илья, чтобы Ленку спасти от тюрьмы, ради денег убил бы кого? — встряхнул полковника я.
— Ты про цыгана? Тоже моя идея, хотел его спровоцировать, но он, видишь, правильно поступил — отказался. А ты как думал? Я свою дочь не пойми кому отдам?
— За мной тоже следишь? — решил выведать я, пока Валерий Ильич колется.
— Тебя нельзя разрабатывать, Толя. Два запрета! По партийной части — от Шенина, и от Власова — по линии МВД. Бакатин тут был, и тоже запрет не смог снять. Но ты всё равно будь аккуратнее. О, Светлана куда-то уезжает с парнем! — увидел в окно полковник. — Тащит его в машину!
— Баба с возу — кобыле легче, — буркнул я. — Пойдёмте, товарищ полковник, выпьем, что ли? Алкашом тут с вами станешь.