Читать интересную книгу Тотальное преследование - Николай Басов

«По крайней мере, – подумал Том по-русски, – парой моих проектов можно было гордиться, если бы… Не приходилось от всех прятаться».

– К тому же, просто для сведения, могу сообщить, что интересующая вас капсула только теоретически способна добраться до Индии. Практически мы из экономии закладываем в нее запас воздуха на десятерых человек, чтобы только всплыть, и не больше топлива, чтобы дойти до ближайшего порта. – Она хмыкнула. – Поэтому дезертировать вам не удастся. Тем более что все расчетные ваши заработки все равно остаются под контролем компании.

– Я не собирался дезертировать, мэм. У меня есть надежда, что я смогу быть полезен компании долгие годы. Возможно, до того момента, когда можно будет отправляться на свалку… с чистой совестью и приличным кушем в банке.

Нго вздохнула и посмотрела на Извекова более внимательно.

– Неплохо, Монк. Впрочем, это не мое дело. Запретить вам всякое копанье в общедоступных для добывающих работяг инструкциях и рекомендациях я не могу. Дерзайте… Только учтите, посторонние увлечения сильно осложняют репутацию работника в глазах начальства. Для нас, и для меня в первую очередь, это означает, что вы не вырабатываетесь до конца, а следовательно, с вас можно требовать больше. Это понятно, Монк?

– Точно так, мэм. Но я все же… слегка скучаю тут, не хватает пищи для ума.

– Вы, русские, слишком умны, – ехидно проронила сержант. – Прямо как китайцы, как мне рассказывали. Сама я с ними не работала… Это правда, что в России вместо покера все играют в шахматы?

– Не совсем, хотя… С другой стороны – да, это правда.

– Ну что же, идите, Монк. Я сообщу о ваших странностях, потому что обязана, но надеюсь, они вам не повредят. Небольшие личностные отклонения тут разрешены. Разумеется, не в ущерб работе.

– Я понимаю, мэм.

После этого разговора у Извекова осталось впечатление, что сержант его как-то выделила среди остальных. Вот только непонятно было, хорошо это или не очень?

3

На этот раз построение перед сменой заняло чуть больше времени, чем обычно. Холлидей и Сангар раздали задания, где были определены районы добычи. Том обратил внимание, что его зона находилась дальше других и считалась самой неудобной. «Расисты они все, – подумал он, впрочем, без особой злости. – Считают, раз русский, то и работать должен труднее, чем… негр какой-нибудь». Впрочем, он уже и сам незаметно, но вполне осознанно ушел от этой прямолинейно-дурной тактики оценивать человека по цвету кожи. Бывало, что и темный, если не считать сержанта Нго, оказывался неплохим человеком.

– Поздравляю, джентльмены, – заговорила Нго, когда этот привычный ритуал был исполнен, и она шагнула вперед. – Теперь вы можете считать себя достойными членами нашей компании, настоящими добывающими. – Она помолчала, блеснула светлыми глазами. – Причем я сожалею, что из вашей группы уцелело четверо. Это много! Я рассчитывала, что буду вас выгонять, пока не останутся двое… Но вы меня обманули.

Все сдержанно посмеялись, и Нго продолжила:

– Сегодня к вечеру прибудет следующая группа. Мне придется главным образом заниматься с ней, но это не значит, что я оставлю вас вне своего внимания. Мне платят, чтобы мои подчиненные оставались в форме все время… пока мы не сможем со спокойной совестью вышвырнуть вас, как отработанный материал, на помойку, откуда вы, собственно, к нам и заявились.

Это смеха не вызвало, но все равно полагалось хотя бы улыбнуться. Такой вот был сержантский юмор. Том мельком подумал, что был бы тут Макинтайр, он бы обязательно ответил, но от этих четверых Нго отпора не ожидала. И не дождалась.

– Вы отработали срок, после которого вам полагалось бы передохнуть наверху недельку, а самым нежным – дней десять, под присмотром врачей, которые, уверяю вас, способны все испортить своим гуманизмом. Но вместо отдыха я добилась от руководства разрешения оставить вас до истечения следующего положенного по договоренности с профсоюзами срока. Зато оплата с сегодняшней смены будет начисляться с двадцатипроцентной добавкой заработка. Кто против такого решения?

Протестующих, разумеется, не было. Добавка к заработку означала, что… Но посчитать Том не сумел – добыча и расценки на труд оставались главной тайной компании перед рабочими, особенно в смене, где верховодила Нго.

– Помимо индивидуальных расчетов, вы за этот… трудовой порыв получите и другие привилегии. Например, раз в неделю вам можно будет покупать упаковку пива или бутылку вина. Второе, каждый, кто пожелает, может установить в своей каюте видеомагнитофон или стереопроигрыватель, чтобы смотреть или слушать то, что одобрено психологами компании. Заказы будут оформляться инструкторами. В-третьих, для каждого из вас увеличен расход опресненной воды в душе. Теперь вы можете пользоваться восемьюдесятью галлонами в неделю вместо прежних шестидесяти. И последнее, четвертое. Теперь вам разрешено – за ваш счет, разумеется, – добавлять к списку продуктов что-нибудь по своему усмотрению, на сумму не более четверти недельного жалованья.

– А когда мы начнем получать выписки с нашим заработком? – спросил Шарк, грустный и очень скромный француз из какой-то бывшей азиатской колонии.

– После сегодняшней смены вы сможете получать информацию о своей выработке и общий счет на карточке в конце каждой недели. – И Нго вздохнула, словно из нее выжимали последний воздух. – С прискорбием должна также сообщить, что вы можете теперь требовать все официальные документы о несчастных случаях и авариях по всем подразделениям компании во всех четырех океанах. Но тому, кто будет эту информацию запрашивать, – она посмотрела на Тома, – следует зайти в кабинет к инструкторам и расписаться в том, что он удержится от распространения этих сведений за пределами компании. И еще, – голос Нго стал привычно-злобным, – вы должны в любом случае расписаться, что в свободное от работы время вас можно по приказу начальства использовать в поисковых операциях, проводимых компанией по договоренности с правительством, без оплаты, если таковая не предусмотрена специальным договором. Все, приступаем к работе!

Том и приступил. Сходил в гальюн, загрузился в бот, устроился в нем поудобнее, выпил для веселья стаканчик крепкого чая из собственного термоса, которым недавно обзавелся, и двинул к рабочей зоне. И все же один вопрос его грыз, поэтому он вызвал контрольный пост. Помимо обычной радиосвязи на этот раз сбоку на крохотном дисплейчике, о котором он стал забывать, настолько тот редко включался, установилась видеосвязь с Сангаром. Парень сидел с журналом в руках, с ногами, закинутыми на общий пульт контроля, и жевал что-то, что делало его губы кроваво-красными. «Да он же бетель жует!» – ахнул про себя Том, но вслух спросил, как всегда, вежливо:

– Инструктор Сангар, не могли бы вы пояснить мне, что значит «участие в поисковых операциях»?

– Монк! – Связь с контрольным постом прервалась, и на дисплейчике появилась Нго. – Раньше вы казались умнее. Неужели не понятно, что мы ползаем по дну. А над нами шумит море, и по этому морю ходят корабли, которые, случается, ломаются и даже тонут. А когда они тонут, куда они опускаются?.. Правильно, сюда, к нам. Вот для экспертизы этих аварий, для возможного спасения ценного груза и много чего другого иногда используют нас. Хотя, как правило, все ограничивается тем, что мы определяем только место. За другие действия компания требует от страховщиков или правительства спецоплату, что иногда оборачивается суммой большей, чем стоимость груза. – Нго сидела прямо, смотрела внимательно. Но говорила спокойно, по крайней мере, обычной ее суровости Том не заметил.

– Тогда другой вопрос, мэм. То, что я могу вас видеть, это тоже привилегия настоящего добытчика или как?

– Возможно, что так, Монк. Но при этом не считайте, что я рассматриваю вас как добытчика. – Она подумала немного. – Добытчик – это высшая квалификация, когда пробы некуда ставить на человека. А вы всего лишь… добывающий, и никак иначе. Впрочем, добытчиком, возможно, вы тоже станете, если выбросите из головы мысли обо всем, кроме работы. Понятно?

Не дождавшись ответа, она отключилась. Да и Тому пора было приниматься за дело – он прибыл на место.

Спустя пару часов, когда работа наладилась, когда он уже автоматически присматривал, что отрежет сейчас, как измельчит, чтобы затолкать в корзинку побольше руды, и что отрежет потом, Извеков вдруг поймал себя на мысли, что ему все тут нравится. Он больше не путается в рабочих органах манипуляторов, и у него, пожалуй, появился собственный стиль – пусть слегка замедленный, немного ученический, но уже свой. Например, он не отводил отсасывающий патрубок в сторону, а прижимал его к поверхности, и это могло служить еще одной дополнительной опорой в усилиях, которые он прикладывал к режущему инструменту, помимо торможения или противодействия нагнетательным патрубком.