шла речь. Или: «Вступай с “соль”!» Что?! Совершенно невежественный в этом отношении, я обладал огромными знаниями музыки, но ничего не понимал в том, как она создается.
Это было захватывающе – очень похоже на то, как в детстве впервые начинаешь собирать модели из деталек металлического конструктора. Когда-нибудь получали «Мекано» на Рождество? Открываешь коробку – ты уже успел посмотреть снаружи все фотографии того, что можно собрать, – однако едва эта коробка оказывается открытой, ты полностью теряешься. Вот что для меня означало присоединиться к «Пистолзам». Я должен был быстро сложить детальки вместе и догнать их.
Стив, Пол и Глен сделали для меня удивительные вещи, и я буду любить их до самой смерти. И пусть они меня позорят сколько влезет – это их право, но именно так я отношусь ко всем, с кем работаю. Хорошо у нас идет или плохо – не важно; очень быстро ты понимаешь, что если оно вообще не идет, то ты больше и не работаешь с этими людьми.
Изначально помещение на Денмарк-стрит должно было стать нашей штаб-квартирой. Стиву, однако, были не рады в доме его матери, и оказалось, что ему негде жить, поэтому он остался на Денмарк-стрит. Он как бы превратил репетиционную в свою квартиру и попытался создать некую атмосферу, которую мы неминуемо портили, когда приходили туда поработать. У всего есть темная сторона. Поскольку стены были голыми, я принялся рисовать на них отвратительные карикатуры. Мы провели ужасно много времени, играя во вражду, разными способами заводя друг друга.
Мы все очень надеялись, что группа отвлечет Стива от воровства. Однако оказалось, что хрен редьки не слаще. Было очень трудно поладить со Стивом, когда он был не в настроении. Только Пол Кук по-настоящему понимал его. Стиву особенно хорошо удавались злые шутки, он любил поступать людям назло, и Полу приходилось терпеть это, так же как и всем остальным. Все мы рано или поздно оказывались жертвами его розыгрышей, некоторые из которых были реально на грани. Представьте себе юнцов, предоставленных самим себе.
Что же касается Малкольма, то он предпочел бы, чтобы я поменьше высказывался, потому что все еще хотел, чтобы его приняли в модное художественное общество. Один из первых концертов, которые он устроил, был в лофте того парня Эндрю Логана[133]. Он назывался «Бал святого Валентина». Это было очень странное, фантастическое место выступления, но я им не понравился. Возможно, потому что я и сказанул что-нибудь этакое.
Подобного рода чепуха была тем, ради чего Малкольм пресмыкался и к чему стремился, общаясь со всеми этими фальшивыми светскими львицами, уверявшими друг друга в собственной важности и снисходительности. Художники-мусорщики, позеры, чертовы скульпторы. Это было очень «искусно» и, следовательно, очень фальшиво.
В двух словах, Малкольм и его клика были этакими хипповатыми поклонниками искусств, реально. Они сменили шмотки, но их менталитет остался все тем же хипповским пустым тупиком. Все они целовали друг друга в зад и ничего не могли достичь, ничего не предлагали, ничего не делали. Поглощенные и очарованные собой, они закрывали двери в реальный мир. Мир, в котором я прочно укоренился.
В этом зашоренном модном Лондоне не было места для таких людей, как я, чему чертовски рад, потому что тот водоворот мог затянуть в себя, можно было поддаться общему настрою и решить, что самолюбование и самовосхваление сделают тебя спасителем вселенной. На самом деле это не так. Все они высокомерны и поверхностны, переполнены восхвалениями друг друга и из-за этого ограниченны и узколобы. У них нет настоящего понимания того, как работает реальный мир. Они погружены только в себя. Вот что я выяснил. Внешне они очень впечатляют: «Только посмотрите на этих людей, на их безумную одежду и на их типа безумный образ жизни, и все они выглядят так, будто занимаются безудержно-извращенным сексом». А на самом деле они лишь кучка буржуа из пригорода.
Малкольм был вечным студентом арт-колледжа. Однако я никогда не видел ни единого произведения искусства, которое бы он сотворил. Он окружил себя людьми вроде Джейми Рида[134], который был своего рода художником, но больше имел отношение к коммерческим аспектам искусства – подаче, упаковке и продаже вещей. Из всей компании Малкольма мне очень нравился Джейми и еще Софи Ричмонд, ассистентка Макларена. Она всегда была угрюма: «О, все уныло, мне скучно, я в депрессии». Мне было забавно находиться рядом с таким подавленным человеком. Ничто на свете не могло заставить Софи улыбнуться. Надеюсь, она это прочтет, и на ее лице появится широкая улыбка.
Малкольм снял офис на Оксфорд-стрит. В доме было две комнаты, и Малкольм всегда запирался в задней. «Что происходит, Софи?» – «Не знаю, он опять заперся!» Самой большой статьей расходов при организации этого офиса, помимо проведения телефонной линии и покупки стола и стула, стала установка двойных замков, которые Малкольм заказал в свой кабинет, чтобы убедиться, что мы его не взломаем. Он прятался там, чтобы не отвечать на вопросы. Не хотел, чтобы мы мешали его тайным планам. Малкольм держал свои идеи при себе, поскольку знал, что они будут отвергнуты, и я полагаю, что в своей иррациональной, эгоистичной манере он не мог справиться с необходимостью защищать то, что защитить невозможно. Может, он почему-то думал, что подобное поведение, этакая легкомысленность, делает его артистом. Это не так – все привело к какому-то аутизму и просто спровоцировало раздрай между всеми нами.
Так что случалось много ссор. Одна из них произошла в том пабе, «Нэшвилл», в Кенсингтоне. На самом деле мы играли там дважды, и во второй раз атмосфера была просто ужасная – Вивьен ударила кого-то в толпе. Все это превратилось в знатную потасовку между тем парнем и Гленом из серии «я или он», и, гм, догадайтесь, чем все завершилось? Ну да, в конце концов, победил «он»!
За все эти годы между мной и Гленом произошло много горького и перевранного, но я не хочу, чтобы это осталось так, потому что на самом деле Глен мне очень нравится. Нет, хочу! Иногда. Ха-ха-ха! Я понимаю, откуда все пошло, но для меня это два шага назад – совсем неинтересно. Я вовсе не считаю его темным, злым существом. Он просто хочет жить в счастливом мире, где все ладят. К несчастью для нас, этот счастливый мир должен быть устроен по его правилам, а это неприемлемо.
Были и другие проблемы, как, например, ходившие повсюду слухи о «желании быть похожим на Bay City Rollers[135]», хотя никто мне прямо об этом не говорил. Предложение было хитро передано мне через