Читать интересную книгу «…Или смерть?» Дворовый Катехизис Русского человека - Андрей Кочергин

– Вы знаете, как правило, оценка самого себя по отношению к миру вещь очень благодарная: сидишь и умиляешься своей гениальности, необходимости, благородству и поражаешься тому, что люди всего этого за тобой не замечают. Ну почему, где эти овации, которые должны встречать меня у выхода из парадной? Где те поцелуи на моем лице, которые я смог бы смывать вечером, глядя на себя любовно в зеркало?

Не важно, что мы сами думаем по поводу себя, любимого, важно то, что мы оставим на земле среди тех людей, с которыми мы соприкоснулись. В этой связи мне говорить на эту тему, наверное, даже не очень прилично, потому что я человек тяжелый, и, мягко говоря, не дружелюбный. Сказать, что я забавный компанейский карапуз – вряд ли получится. В силу той жизни, которую я прожил, в силу своего характера, который был воспитан множеством не очень приятных событий. Много почему. Но при этом я искренне дружелюбен и добр в меру своих сил, ровно ко всем, хотя категорически не ищу ответной любви в глазах у людей, потому что умен не по годам.

Когда сталкиваюсь с хамством в отношении себя, то я понимаю, что это, видимо, следствие некой моей внешней слабости, моей ошибки, которая и дала людям повод вести себя неподобающим образом. Так вот, заигрывание с людьми в этой связи просто преступно. Человек горделивый пробует на крепость окружающий мир и думает, что если кто-либо потупил глаза и был снисходителен, то значит он слаб в своем смирении, и это очевидное извращение понятий толкает человека злобного на более фатальные ошибки. Сила вашей личности по умолчанию убережет не только вас, но и врагов ваших от многих авантюрных решений в отношении вас.

Мне абсолютно безразлично, насколько я дорог людям, меня окружающим, и в том числе, моим друзьям. Я совершенно уверен в том, что всё, что мне нужно знать про себя, я, видимо, обязательно узнаю. Но если я буду делать что-либо в надежде на некую обратную связь и предсказуемую отдачу, то это означает, что я буду заниматься торговлей своими чувствами. Мы отдаем нашу выстраданную Любовь, помощь, внимание, заботу и силы не благодаря, а вопреки тому многолетнему опыту предательства нас близкими людьми, которое преследует любого человека. И только предатели Веры могу изменить этому пути Любви.

Предают только свои, чужим до нас нет дела (с) – это я буквально цитирую классика. И виноваты в предательстве не близкие нам люди, в нем виноваты, видимо, мы сами, показавшие свою слабость, свою несостоятельность или вынудив людей своим неверным поведением поступить подобным образом. Винить в любом случае можно только себя. Когда Господь через нашу судьбу являет нам свою жесткость, то мы всегда заслуживаем ее, в том числе, когда она проявляется через отношение к нам других людей. Я совершенно в этом уверен.

Наша жизнь, судьба, и всё, что мы получаем на нашем жизненном пути, всегда нам во благо, потому что Господь наказывает человека единственным способом – отбирая разум на смертном одре, когда и покаяться невозможно. Старческое слабоумие является в связи с этим расплатой за ту жизнь, которая была явно неправедной.

Поэтому, Господи прости, какая разница, как к нам относятся другие люди, важно, как мы сами относимся к ним, а это отношение должно быть всегда одинаковым – с Любовью.

Говорю еще раз: мы должны отдавать Любовь всегда и всем, либо мы не Православные, либо мы не понимаем, что делаем. Любовь – это абсолютная категория, абсолютная форма жизни в Боге. Только Любовь, никакой корысти. Без разночтений. Кто бы ни был перед тобой, и только так. Прекрасно понимая, что добро должно быть с кулаками, и никак иначе. Потому что слабость – это худший из пороков.

Не страшно, что об твою Любовь вытрут ноги, если понимаешь, что готов уберечь человека от его глупости и злобы так, что его ноги перестанут ходить. Очевидность позиции рождает очевидность ответной реакции.

Мы должны быть настолько сильны, чтобы позволить себе Любовь ко всем и ко всему, кроме греха, не опасаясь показаться смешными или глупыми в своей абсолютной Любви, а это требует огромной силы, и прежде всего духовной, а затем и физической.

– Другими словами, нет никакой разницы, с кем мы строим отношения: с другом или с любым другим человеком? Но есть же, наверное, какие-то поступки или поведение, которые предпочтительны и необходимы для поддержания дружбы и, напротив, те, которые ее разрушают? На ваш взгляд, готовность положить свою жизнь – относится только к друзьям или также к другим людям? Как нужно и как нельзя поступать, чтобы сохранить дружбу?

– Знаете, здесь мнение любого человека – это результат пройденного им пути или изложение его субъективных взглядов. Это будет всего лишь частное мнение какого-либо человека, основанное на его индивидуальной жизненной истории, с определением людей по удельному весу в его судьбе.

Господь мановением руки мог вызвать легион ангелов, которые разорвали бы его палачей, стоящих у подножия Голгофы, но он, оплеванный и избитый, взошел на Крест, и сказал: «Прости их, Отец Небесный, ибо не ведают, что творят!» И смерть Его была единственным способом доказать истинность того, что Он проповедовал, той ценой, которую Он заплатил за принесенную в мир Любовь к людям, Его убивающим.

Воскресение его должно было состояться как единственное для слабоверных доказательство того, что они убили Бога. Он мог остаться жив, потому что был Богом, но Он не остался, Он погиб на их глазах, претерпев страшные муки.

Так вот, за кого Он умер? За друзей? Там, у подножия Его Креста, стояли друзья? В той толпе стояли люди, предавшие Его и только. В той толпе стояли люди, которые три дня назад рукоплескали Ему, выстилали Его путь пальмовыми ветвями, а потом плевали на Него. Это были друзья? Это была толпа предателей, и Он отдал за них жизнь. Так вот, насколько должен быть велик человек своим Духом, чтобы почувствовать, что он вправе любить того, кто тебя ненавидит? И этой Любовью переломить весь ход событий, этой Любовью оплодотворить мертвое, убитое диаволом так, чтобы оно ожило. Чтобы люди получили надежду на свое духовное спасение через дарованный Спасителем пример.

Единственный достойный пример для нашей жизни – это и есть Образ Спасителя, ни один другой человек идеальным не был, включая первого человека, который нарушил заповедь Божью, и, пребывая в гордыне, искушенный диаволом, вкусил плод познания, а после ответил Богу: «Я не виноват…» И это был ответ человека, созданного Богом по собственному Подобию, то есть человека, который отчасти сам был Богом! Так вот, Спаситель, будучи Богочеловеком, подарил нам шанс исправления нашей испорченной Адамом природы. В этой связи мы должны стремиться постоянно совершенствоваться духовно, понимая, что пока мы не ходим по воде, мы остаемся людьми неверующими, а лишь стремящимися к Вере. Потому что была бы наша Вера хотя бы с маковое зерно, то открылись бы нам Небесные Врата. Пока это не так, нужно работать над собой, понимая, что и здесь я проявил слабость, и тут я оказался Православным только на словах, а здесь я поступил так, что даже думать о себе мерзко.

И с каждым шагом к вершине ты всё больше понимаешь, что нет разницы между малым и большим грехом. Иоанн Кронштадтский искренне страдал, говоря, что всю жизнь его одолевают страсти, а потом уточнял: «Сахар сильно люблю. В чай кладу, искушаюсь. И избавиться от этого не могу». И это было по его представлению грехом, таким, что он опасался, что это искушение может его столь сильно разрушить, что он не сможет обрести Царствие небесное! Для нас это кажется смехотворным. Почему? Да потому что мы погрязли в блуде, в алчности, в ненависти. Уж какой там сахар, какие там люди, за которых хочется отдать жизнь, когда мы сами можем называться людьми только в насмешку!

Как сказал Отец Иоаким (Парр), настоятель Православного монастыря в Нью-Йорке: «Невозможно отдать людям то, чего ты не имеешь сам». Как можно отдать им жизнь, если жизнь ваша – кусок дерьма? Какая речь может идти о Любви, если мы не знаем, что это? Если мы настолько сильно ненавидим себя, что не готовы сделать для себя ничего, если мы не делаем свою жизнь такой, какой подобает ей быть у Православных людей? И мы находим оправдания своей немощи, своему безволию и безверию! Оказывается, что «так делают все», или «я еще не готов», или «у меня еще есть время»! У нас нет ни времени, ни права поступать низко и подло. Я говорю эти слова с болью в сердце, потому что самый неверующий из людей я и есть! И как я себя казню, так вам лучше бы не знать. Только это дело личное каждого человека и ковыряться в нем пинцетом было бы неприличным. Но мы все стоим перед Богом, и Он видит нас, как прозрачных, и каждому будет по трудам его.

Но и молчать обо всем этом нет больше мочи, потому что я вижу всё падение Русского человека в сегодняшней России. Ужасающее падение, когда ненависть и подлость пронизывают наше общество, не верующее ни во что и не стремящееся ни к чему. Безликая толпа, рожденная разночинцами-космополитами еще на пороге XIX и XX веков, общество, пронизанное конформизмом, общество воинствующих безбожников. Оправдывающее поступки столь унизительные, что поневоле хочется спросить: а Русские ли это люди? Внуки ли это тех мужчин, которые под Спасом Нерукотворным перевернули половину планеты, одержав фантастические победы с Верой в Бога на устах и в сердце?