– Может быть, ты права. Они с отцом жили хорошо. Особенно после того, как он бросил ездить и стал помогать ей здесь. Если бы отец не перестал выступать, даже не знаю, удалось бы сохранить ранчо. Маме было слишком трудно управляться одной, тем более что приходилось заботиться и обо мне. Не сомневаюсь, именно так она и сказала отцу. И он остепенился. Когда я спрашивал, не жалеет ли он, отец отвечал, что жить с мамой для него важнее, чем объезжать лошадей.
– Ты, похоже, ею гордишься.
– Да. Хотя оба моих родителя были трудягами, именно мама создала наш семейный бизнес. После получения ранчо в наследство от дедушки, она едва сводила концы с концами. Рынок скота всегда изрядно «плавает», иногда зарабатываешь сущие гроши. Тогда она решила – почему бы не заработать на растущем интересе к органическому мясу. Мама садилась за руль и колесила по всему штату, раздавая рекламные брошюрки и общаясь с хозяевами ресторанов. Без нее не было бы никакой «Говядины Коллинзов». Для тебя, может быть, это пустой звук, зато для элитных потребителей мяса в Южной Каролине – имя и бренд.
София задумалась, рассматривая темневшую в отдалении ферму.
– Хотела бы я с ней познакомиться.
– Я бы хоть сейчас тебя отвез, только она уже, наверное, спит. Мама рано ложится. Но я буду здесь в воскресенье, если надумаешь приехать.
– По-моему, тебе просто хочется, чтобы я помогла вам таскать тыквы.
– Честно говоря, я собирался пригласить тебя на ужин. Днем мы будем заняты.
– Я согласна, если твоя мама не против.
– Не против.
– Во сколько?
– К шести.
– Отлично, – сказала София. – Кстати, а где лабиринт, о котором ты говорил?
– Возле тыквенной делянки.
Она нахмурилась.
– Мы там уже были?
– Нет. Это ближе к дороге, возле елочного питомника.
– Почему я его не заметила, когда мы ехали?
– Не знаю. Наверное, потому что темно.
– Он, наверное, жуткий. С пугалами, пауками…
– Конечно. Но в меру. Он рассчитан в основном для маленьких детей. Однажды отец слегка перестарался, из-за чего несколько ребятишек расплакались. С тех пор мы старались не перегибать палку. Сюрпризов там много, да. Пауки, привидения, пугала. Но вид у них дружелюбный.
– А мы можем туда пойти?
– Я охотно тебе его покажу. Конечно, у взрослых другое ощущение, потому что они выше стены лабиринта. – Люк отогнал комара. – И кстати, ты так и не ответила на мой вопрос.
– Какой вопрос?
– Об отношениях.
София вновь поправила одеяло.
– Мне казалось, что я понимаю базовые правила… Мои родители прожили в браке много лет, и я думала, что все знаю. Но наверное, я не усвоила главное.
– Что именно?
– Что для начала нужно сделать верный выбор.
– А как понять, что ты выбрала правильно?
– Ну… – София помедлила. – Тут-то и начинается самое сложное. Но если хорошенько подумать, наверное, у парня и девушки в первую очередь должно быть что-то общее. Например, система ценностей. Я вот считаю, что парень не должен изменять. А у Брайана, очевидно, иные взгляды.
– По крайней мере ты в состоянии шутить.
– Нетрудно шутить, когда все в прошлом. Хотя я не стану отрицать, что мне было больно. Прошлой весной, когда я узнала, что Брайан спал с другой, у меня на несколько недель пропал аппетит. Похудела на пятнадцать фунтов.
– У тебя нет лишних пятнадцати фунтов.
– Знаю, но что поделаешь? Некоторые заедают депрессию. А я наоборот. Когда прошлым летом я приехала домой, родители пришли в ужас. Они постоянно пичкали меня едой. Я до сих пор не набрала прежний вес. И конечно, когда осенью я вернулась в колледж, легче не стало.
– Значит, хорошо, что ты сегодня поела.
– С тобой мне спокойно.
– Хотя у нас и мало общего?
Сказав это, Люк немедленно испугался, что София услышит в его голосе тревогу, но, казалось, девушка ничего не заметила.
– Гораздо больше, чем ты думаешь. Наши родители во многом похожи. Они долго прожили в браке, создали небольшой семейный бизнес и надеялись, что дети примут в нем участие. Мои родители хотели, чтобы я хорошо училась в школе; твой отец хотел, чтобы ты стал наездником-чемпионом, и мы оба оправдали их ожидания. Мы такие, какими нас воспитали, и вряд ли уже изменимся.
К собственному удивлению, Люк ощутил странную радость.
– Ну что, готова взглянуть на лабиринт?
– Давай сначала допьем пиво. Здесь слишком хорошо, чтобы уходить.
Медленно допивая пиво, они лениво болтали и смотрели на лунную дорожку на воде. Хотя Люку хотелось вновь поцеловать девушку, он вспомнил ее слова о сходстве и подумал, что она права. Оставалось надеяться, что это вдохновит Софию на будущие визиты.
Потом в разговоре настала приятная пауза, и Люк понял, что даже не представляет, о чем думает София. Он инстинктивно потянулся к ней. Казалось, она поняла, что он хочет, и молча взяла его за руку.
Ночной воздух становился холодней, звезды блестели, как кристаллы. Люк взглянул на них, потом на Софию, и когда она начала пальцем тихонько поглаживать его руку, он ответил тем же самым. И в ту минуту твердо убедился, что любит ее и ничего не может с этим поделать.
Пока они брели по тыквенной делянке в сторону лабиринта, Люк по-прежнему держал Софию за руку. Отчего-то этот простой жест казался более значимым, чем предыдущие поцелуи. Он символизировал надежность. Люк без труда представил, как много лет спустя они идут, держась за руки, и вдруг испугался собственных мыслей.
– О чем ты думаешь?
Он сделал несколько шагов, прежде чем ответить, и наконец сказал:
– О многом.
– Кто-нибудь тебе уже говорил, что ты скрытный?
– А тебе это мешает? – спросил Люк.
– Я еще не поняла, – ответила девушка, сжимая его руку. – Когда пойму, скажу.
– Лабиринт вон там. – Он указал пальцем. – Но сначала я хотел показать тыквы.
– А можно мне взять одну?
– Конечно.
– Поможешь вырезать из нее фонарь к Хэллоуину?
– Давай займемся этим после ужина. Между прочим, я настоящий спец по фонарям.
– Правда?
– На неделе я уже вырезал штук пятнадцать-двадцать. Самых разных – жутких и смешных.
София оценивающе взглянула на него.
– Ты, похоже, на все руки мастер.
Он понял, что девушка дразнится, но не обиделся.
– Спасибо.
– Жду не дождусь знакомства с твоей мамой.
– Она тебе понравится.
– А какая она?
– Ну, в любом случае не ожидай увидеть даму в цветастом платье и с жемчугами на шее. Представь себе… джинсы, сапоги и солому в волосах.