Читать интересную книгу Воспоминания воображаемого друга - Мэтью Грин

— Обещай, что больше никогда не оставишь меня одного, — говорит он.

Я обещаю, хотя знаю, что очень скоро снова оставлю его одного.

Глава 41

Я не хочу говорить Максу, что собираюсь уйти. По-моему, ему будет легче, если я улизну потихоньку. Но потом я понимаю, что так будет легче для меня. Не для Макса.

Но я боюсь, что Макс может так сильно на меня рассердиться, что перестанет в меня верить.

Хотел бы я знать, как поступить правильно.

Я думал, что Макс будет здесь взаперти всегда и что у меня будет время во всем разобраться. Будет время придумать план действий. Но теперь я боюсь, что Макс здесь не навсегда и я не успею ему помочь.

Втайне от Макса я надеялся, что ему понравится это место и, может быть, мы с ним останемся здесь навсегда. Я знаю, что это плохо, но еще я знаю, что исчезнуть тоже плохо. Львы, чтобы выжить, едят жирафов, хотя жирафы им ничего плохого не делают, и никто не считает, что львы поступают плохо. Потому что жизнь — это очень важно. Это вообще самое важное. Так вот, я знаю, что должен помочь Максу, и я хочу ему помочь. Я хочу принять правильное решение, но я не хочу исчезнуть.

Столько всего надо обдумать, но, боюсь, у меня нет на это времени.

Макс позавтракал и теперь играет с игровой приставкой. Он гоняет машинку по гоночной трассе. Я смотрю, как Макс играет, потому что он любит, когда я смотрю, как он играет в компьютерные игры. Он не говорит со мной и ни о чем не спрашивает. Ему просто нужно, чтобы я смотрел, как он играет.

Открывается дверь. Входит миссис Паттерсон. Она оделась и надушилась, будто собралась в школу. Я чувствую ее запах раньше, чем ее вижу.

Не все воображаемые друзья могут чувствовать запахи, а я могу.

Миссис Паттерсон пахнет как увядшие цветы. На ней серые брюки, розовая блузка и пиджак. В руках она держит бутербродницу с картинкой «Трансформеры».

— Макс, — говорит она, — я должна пойти на работу.

Макс не отвечает. Даже мама и папа не могут дождаться от него ответа, когда он играет в компьютерные игры, так что вряд ли он специально не отвечает миссис Паттерсон.

— Твой ланч в бутерброднице, — говорит миссис Паттерсон. — Суп в термосе, а здесь йогурт и апельсин. Я знаю, что не очень весело каждый день есть одно и то же, но я не могу оставить тебе еду, которой ты можешь подавиться, пока меня нет.

Миссис Паттерсон ждет, когда Макс что-нибудь ей ответит, но он просто сидит и смотрит, как его машинка гоняет по треку.

— Но ты не волнуйся, — говорит миссис Паттерсон. — Очень скоро мы будем все дни проводить вместе. Хорошо?

Макс ничего не отвечает. Он смотрит на экран.

— Я буду скучать по тебе, Макс, — говорит миссис Паттерсон.

Сейчас похоже, что она пытается дотянуться до него своим голосом. Я так тоже иногда делаю. Она бросает ему веревку, но я точно знаю, что он не собирается за нее хвататься. Макс играет в игру, и все остальное для него не имеет значения.

— Я каждый день скучаю по тебе, Макс, — говорит миссис Паттерсон. — Я хочу, чтобы ты знал: все, что я делаю, я делаю ради тебя. Очень скоро все станет гораздо лучше. Хорошо?

Теперь я хочу, чтобы Макс ей ответил. Я хочу, чтобы он спросил миссис Паттерсон, о чем таком она говорит? Как все может измениться? Какой у нее план?

А Макс все смотрит на экран, где его машинка гоняет по треку.

— Пока, Макс. Скоро увидимся.

Миссис Паттерсон хочет сказать «я люблю тебя». Я знаю. Я вижу эти слова у нее на губах. И я верю, что она любит Макса. Она его очень любит. И мне опять от этого плохо. Миссис Паттерсон украла Макса, она говорит, что это все ради него, но я знаю, что она просто хочет, чтобы у нее снова был маленький мальчик. А мальчик, которого она украла, говорит лишь немного больше, чем ее мальчик, который умер.

Миссис Паттерсон выходит из комнаты и закрывает за собой дверь. Когда дверь щелкает, Макс отрывается от экрана телевизора. Он смотрит на дверь, а потом снова поворачивается к экрану.

Я стою возле двери и смотрю, как Макс играет. Я считаю до ста. Я открываю рот, чтобы с ним заговорить, а потом снова считаю до ста.

После того как я во второй раз досчитываю до ста, я наконец говорю:

— Макс, я тоже ухожу.

— Что? — переспрашивает Макс и отрывается от своей игры.

Это нелегко, потому что я должен сказать Максу что-то очень важное, но у меня нет на это времени. Я боялся, что, если уйду из этой комнаты раньше миссис Паттерсон, она сможет услышать по своему не-телефону, как он кричит, и вернется. Может, даже не пойдет на работу. Было бы хорошо, если бы миссис Паттерсон сейчас шла в гараж, но я не могу знать это наверняка. Я могу только гадать. Но я два раза досчитал до ста, так что у нее было время дойти до машины. Может, я уже опоздал.

— Я ухожу, Макс, — говорю я. — Но только на один день. Я поеду вместе с миссис Паттерсон в школу. Посмотрю, как там миссис Госк, и проверю, все ли хорошо с твоей мамой и папой. А потом я вернусь вместе с миссис Паттерсон.

— Я тоже хочу поехать, — говорит Макс.

Этого я не ожидал. Я не знаю, что сказать, и стою с открытым ртом.

— Понятно, — говорю я, когда наконец нахожу слова. — Но я не могу забрать тебя из этой комнаты. Ты не можешь, как я, проходить сквозь двери.

— Но я тоже хочу поехать! — кричит Макс. — Я хочу увидеть миссис Госк, маму и папу! Я хочу видеть мамочку и папочку!

Макс никогда не называл маму и папу — «мамочка» и «папочка». Когда я слышу, как он это говорит, мне кажется, что я никогда не смогу уйти. Я больше никогда не оставлю Макса, потому что, когда я уйду, ему будет грустно и больно.

— Я найду способ забрать тебя из этой комнаты, — говорю я Максу.

Я говорю это, чтобы приободрить Макса, и в ту самую секунду, когда произношу эти слова, понимаю, что мне совсем ни к чему решать, что делать. Я не лев, а Макс не жираф. Я Будо, а Макс мой друг, и есть только один правильный поступок, который я должен совершить. Это не значит, что я должен исчезнуть. Это значит, что я должен перестать думать только о том, что могу исчезнуть.

Это значит, что сейчас мне пора.

— Макс, я ухожу. Но я вернусь. Я все сделаю, чтобы ты очень скоро увидел маму и папу. Обещаю.

Это второе обещание, которое я даю Максу за сегодняшнее утро. А первое я вот-вот нарушу.

Я поворачиваюсь к двери, и Макс начинает кричать:

— Нет, нет, нет, нет!

Если я уйду, Макс зависнет.

Если я пройду сквозь эту дверь, я не смогу вернуться в комнату к Максу, пока миссис Паттерсон не приедет из школы и не откроет дверь.

Но я все равно прохожу сквозь нее. Я понимаю, что иногда трудное и правильное — это одно и то же.

Я прошу того, кто меня не слышит, простить меня за то, что я нарушил обещание, и оставляю своего друга одного.

Я делаю шаг в подвал, и все звуки возвращаются. Тихая комната Макса осталась позади, а здесь я слышу гудение печки и шипение воды в трубах. Я знаю, что Макс сейчас кричит. Он, наверное, колотит в дверь кулаками, но я его не слышу. Я рад, что не слышу. Мне плохо, когда я думаю, что он зависнет, и я чувствую, что виноват, но, если бы я его слышал, мне было бы еще хуже.

Наверху хлопает дверь. Я тут же вспоминаю, что должен сделать, бегу к лестнице и поднимаюсь на первый этаж. Иду по коридору и заглядываю в кухню. Коробки, которые стояли на столе вчера вечером, исчезли. Миссис Паттерсон нигде не видно.

Потом я слышу, как лязгает дверь гаража и заводится двигатель машины. Я поворачиваю направо и иду к парадной двери. Прохожу сквозь парадную дверь и падаю с крыльца, о существовании которого не подумал. Очутившись на булыжной дорожке, которая огибает дом, я, не успев до конца выпрямиться, бегу. Я даже обдираю костяшки пальцев. Вижу подъездную дорожку. Машина миссис Паттерсон уже проехала ее наполовину. Она едет в сторону шоссе и не собирается притормаживать.

Я не успею добежать до нее, она слишком далеко. Макс никогда не думал, что я умею быстро бегать. Он даже представить не мог, что мне понадобится умение так быстро бегать.

Но я все равно бегу. Мне тяжело даже думать о том, чтобы провести целый день в доме миссис Паттерсон, и знать, что Макс сидит взаперти, и быть не в состоянии к нему войти. Я бегу вниз по холму к шоссе так быстро, как только могу. Я бегу так быстро, что чуть ли не падаю, и все равно не могу догнать миссис Паттерсон.

А потом я вижу ее. Приближающуюся машину. Зеленую. Она сейчас проедет мимо подъездной дорожки миссис Паттерсон. Миссис Паттерсон придется затормозить, а может быть, даже остановиться.

У меня появляется шанс.

Как только я думаю о том, что у меня появился шанс, я спотыкаюсь и кубарем качусь по дорожке. Я обхватываю руками голову, а потом каким-то чудом оказываюсь на ногах и снова бегу. Я плохо соображаю, но бегу в правильном направлении, к машине миссис Паттерсон. Я спотыкаюсь, я раскинул руки в стороны, чтобы сохранить равновесие, но я все-таки бегу.