Сталин и Пестковский, оставивший рассказ о той истории, едут с Надиной бумажкой к облюбованной Сталиным гостинице и видят на ее дверях уже отпечатанное кем-то другое «объявление»: «Это помещение занято Высшим Советом Народного Хозяйства».
Недолго думая, Сталин срывает чужую записку и вешает Надину.
Однако сей первый блин оказался для Сталина комом — битву за помещение выиграли те, кто его первым занял.
Можно предположить, что отношения между Сталиным и Надей из отношений ребенка и доброго дяди, спасшего ее от смерти, друга и соратника отца, становятся несколько иными.
Можно предположить, что с первых дней жизни в Москве Надя становится фактической женой Сталина.
Ей только что исполнилось семнадцать.
Ему — тридцать девять.
Она — по свидетельству своего отца, родилась в сентябре 1901 года.
Он, по свидетельствам всех энциклопедий, в декабре 1879 года.
Вообще-то по закону, много позднее принятому Сталиным, такой брак недействителен: жена — несовершеннолетняя.
Если быть особенно строгими, можно и растление усмотреть.
Но тогда он еще не был полноправен издавать законы и на свой брак, видимо, смотрел иначе, чем потом на другие.
Однако не всем эти отношения виделись так просто. Одна из легенд, якобы рассказанная сестрой Надежды Анной Сергеевной, в последние годы ее жизни, по возвращении из сталинского лагеря, гласит: в 1918 году Надежда сопровождает Сталина в Царицын не как жена, а как сотрудница. Тут же и ее отец, Сергей Яковлевич. Все едут в одном салон-вагоне. Состав движется медленно, долго стоит на станциях. Одной ночью Аллилуев слышит крик дочери, кидается к ее купе, навстречу Надя с рыданиями: Сталин только что изнасиловал ее. Отец хочет застрелить насильника, но Сталин падает ему в ноги и просит руки дочери.
В силу исторической невообразимости Сталина, о нем могут возникнуть самые невообразимые легенды. По поводу этой легенды есть вопрос: почему же тогда они сразу не зарегистрировали брак?
Анна Сергеевна объясняет это тем, что Надя долго не соглашалась выходить за нелюбимого человека.
В книге же Светланы Аллилуевой «Только один год» есть строки: «Ольга Аллилуева, будущая теща, относилась к нему очень тепло… но брак дочери ее не обрадовал: она долго пыталась отговорить маму и попросту ругала ее за это «дурой». Она никогда не могла внутренне согласиться с маминым браком, всегда считала ее глубоко несчастной, а ее самоубийство — результатом «всей этой глупости».
Отговорить? Значит, Надежда хотела, стремилась, если ее приходилось отговаривать?
Есть еще точка зрения. Регистрация брака в первые годы, даже десятилетия, после революции вообще не имела значения для большевиков, в том числе руководящих. Идея свободной любви витала над ними, не становясь нормой, однако как-то влияя на жизнь и быт. Все эти регистрации объявлялись мещанством, обывательщиной, пережитками буржуазности. Другое дело, если появлялись дети. Им надо было записывать мать и отца.
Надежда Аллилуева зарегистрировалась со Сталиным, а через пять месяцев родила сына, Василия.
Вот и вся легенда.
В эйфории революции на союз Сталин — Аллилуева окружение посмотрело едва ли не с восторгом: все случилось как бы внутри одной, большой, дружной большевистской семьи!
* * *
Царицын, видимо, стал вехой в жизни юной Аллилуевой. Она прибыла туда 6 июня 1918 года в составе сталинского окружения и в сопровождении 400 красногвардейцев. У Сталина полномочия от Совета Народных Комиссаров. Чрезвычайные. По руководству продовольствием. Надя оказывается в городе, стремительно превращаемом в военный лагерь. Позднее Ворошилов назовет его «Красным Верденом».
На улицах и перекрестках красноармейские патрули.
Тюрьмы переполнены заключенными.
Фронт под Царицыном растянут на 60 километров.
Волгу бороздят два крейсера, миноносец и вооруженный пароход с орудиями и двадцатью пулеметами.
Сталин требует от центра специальных военных полномочий «для своевременного принятия срочных мер». Полномочия получены, и Сталин приступает. Он знает, падение Царицына — это путь белым, к Москве.
Один и тот же народ становится друг против друга, по обе стороны народившейся и умирающей, красной и белой идей, и стоят насмерть. Внутри каждого лагеря свои жесткие камни.
Сталин, с помощью представителя ЧК Червякова, «чистит» командование Красной Армии, арестовывает почти весь штаб военного округа, держит его на барже, которая потом «случайно» тонет. Имя Сталина в Царицыне произносят шепотом.
Медовые месяцы Нади, недоучившейся гимназистки, обагрены кровью.
Она лишь видит, что вокруг ужас, смерть, летний зной и выстрелы. При чем тут она?
О да, Надя всосала большевизм с молоком матери. Но домашний большевизм и жестокая реальность лета 1918 года так непохожи. Все говорят ей, что идет борьба за дело рабочего класса. Верит. А если не верить, то как жить?
Любовь под пулями?
Любовь революционная, жгучая, припахивающая чужой смертью, становится стереотипом?
Вот и у Раскольникова с Ларисой Рейснер. И у Клима Ворошилова с Екатериной.
Надя влюблена? Еще бы! Ее любит Сталин! Она его жена! С ума можно сойти от того, что брошено к ее ногам.
Остановить бы ее тогда и спросить: ты любишь Иосифа Джугашвили? Немолодого, угрюмого, странного человека?
Она не поймет — она любит Сталина, революционера, борца, вождя.
Разве такое трудно предположить? Легче легкого.
И Сталин, и Ворошилов, и Раскольников взяли с собой женщин на боевые позиции, рискуя… Похоже, не так уж и рисковали они своими походными женщинами, за плотным прикрытием красногвардейцев и матросов.
У Романа Гуля, описывающего оборону Царицына, есть описание Екатерины Ворошиловой, но ни слова о Наде: «В полу разграбленном, пустынном особняке горчичного фабриканта командарм Клим Ворошилов живет с женой Екатериной Давидовной. Здесь полутемная спальня, Екатерина Давидовна нарядная, изящная женщина. Она пролетает по городу на военном автомобиле».
Наверно, и Надя также?
А выше, по Волге, вместе с Раскольниковым в эти дни совершает свои подвиги Лариса Рейснер. Они встретятся с Надей в Москве 7 ноября 1918 года, на приеме в честь первой годовщины Октября. И Надежда отведает икры, привезенной Ларисой.
* * *
Вернувшись из «медового похода», Надежда Аллилуева начинает работать секретарем Ленина. Она оказывается прекрасным, исполнительным, неутомимым работником. Ленин доверяет ей самые секретные материалы.
Юная Надя, конечно же, попадает под магическое обаяние, которое отмечают все женщины, когда-либо общавшиеся с Лениным.
Ему приятно видеть возле себя милое, молодое, аллилуевское личико. Что он думает о ней и о Сталине, уже доподлинно зная ему цену? Жалеет Надежду? Или он вообще не думает ни о чем личном?
Жена Сталина — секретарь Ленина: отличная позиция для Сталина, он будет всегда в курсе всех дел.
Сталин, однако, сталкивается с тем, что его молодая жена не приносит ему с работы секретных сведений. Это поначалу нравится: крепким орешком оказалась Надя. Но бывают ситуации, когда ему необходимо знать. А она — молчит. И ничего с ней не поделаешь.
В дневнике дежурных секретарей запись секретаря Н. С. Аллилуевой: «Владимир Ильич нездоров… Мария Ильинична сказала, чтобы его ничем не беспокоить — если сам запросит об ответах, то запросить кого следует. Приема никакого, поручений пока никаких. Есть два пакета от Сталина и Зиновьева — об них ни гугу, пока не будет особого распоряжения и разрешения…»
Надежде начинает нравиться, что ей, девчонке, доверяют тайны, не должные быть известными даже Сталину. Она ощущает свою самостоятельность, отдельность от него. И это льстит ее независимому, амбициозному характеру. Коса начинает находить на камень. Особенности его натуры, волею судьбы оказавшиеся позднее заметными миллионам людей, поворачиваются к ней и придвигаются вплотную.
Надежда Аллилуева чувствует, что Ленин и Крупская, с их дореволюционным воспитанием, безусловно ближе ей, чем грубый, резкий, беспощадный муж. Она хочет думать, что любит его. Она хочет его любить. Она его любит!
Милую Наденьку, которая росла на глазах подпольщиков, властвующих в Кремле, обожают все большевики. Они радуются, что она уже большая, замужем и работает секретарем у самого Ленина.
Когда у нее случаются неприятности по работе — опаздывает, не слишком грамотна, сама признавалась в письмах: «Я вообще слаба на этот счет» — и вопрос о ней готов вот-вот подняться, Ленин берет ее под защиту. Он знает, что Надежда не манкирует своими обязанностями. У нее просто-напросто родился ребенок, она не справляется. А что касается грамотности — дело наживное. Надя не успела окончить гимназию.