Читать интересную книгу "Путешествие героини. Женский путь к целостности - Морин Мердок"

Владычицей Обоих Миров, способной ориентироваться в водах повседневной жизни и прислушиваться к учению глубин. Она – Повелительница Неба, Земли и Подземного мира. Она обрела мудрость благодаря своему опыту: ей больше не нужно обвинять других, она и есть другая. Она возвращает эту мудрость миру. И все в мире преображаются благодаря ее путешествию.

Глава 10. За пределами двойственности

Каждый отчасти является своим предком точно так же, как все мы отчасти мужчина, а отчасти женщина.

Вирджиния Вульф

Проблема в тебе —

Это проблема во мне.

Мы считаем себя разными.

Проблема в восприятии…

Энн Уолдман. Двойственность (песня)

Мы живем в двойственной культуре, которая ценит, создает и поддерживает полярности – образ мышления «или-или», распределение идей и людей по противоположным краям спектра. В книге «Исконное благословение», посвященной «духовности созидания», Мэтью Фокс объясняет, что за всеми грехами стоит двойственность: отделение от себя, божественного, ближнего, разделение добра и зла, священного и природы. Мы относимся к другому как к внешнему объекту, к тому, что нужно улучшать, контролировать, доминировать над ним или владеть им. Двойственность рождает подозрительность, путаницу, неправильное восприятие, презрение, недостаток доверия.

Грех двойственности поражает нашу психику, портя отношение к разуму, телу, душе, женщинам, мужчинам, детям, животным, природе, духовности, а также политике. Мы делим идеи и людей на хорошие и плохие, черное и белое, правильное и неправильное, мужское и женское. Мы отделяем дух от материи, разум от тела, науку от искусства, добро от зла, жизнь от смерти, женщин от мужчин, толстых от худых, молодых от старых, социалистов от капиталистов, либералов от консерваторов. Мы видим в другом человеке врага и оправдываем свою критику, суждения и поляризацию, высокомерно заявляя, что мы «правы» или что с нами Бог или Богиня.

Потому-то одни люди остаются бедными, невежественными или немощными, а другие – богатыми, обеспеченными и могущественными. Некоторые государства утверждают свое превосходство над людьми, чьи религиозные убеждения или взгляды они презирают. Это дало феминисткам возможность обвинять мужчин в дисбалансе на планете, не беря на себя ответственность за собственное стремление к контролю и жадность. Мужчины избегают мучительного самоанализа, необходимого для перемен, и теперь требуют, чтобы женщины выполняли за них всю эмоциональную работу. Власть имущие глушат и искажают информацию, цензурируют речь, стерилизуют «непригодных» и причиняют невероятные страдания всей планете. Человеческое высокомерие мешает увидеть, что мы все едины и сосуществуем в непрерывном жизненном цикле.

Поляризация приводит к тому, что один человек воспринимает другого как «оно». Философ Мартин Бубер описывает противоречивые взгляды людей на себя и других в своей книге «Я и Ты». Он описывает два подхода: «Я – Оно» и «Я – Ты». Сторонники позиции «Я – Оно» рассматривают другого как нечто отдельное от «Я», подлежащее измерению, организации и контролю. Позиция «Я – Оно» не признает другого священным. Позиция «Я – Ты» рассматривает другого как единого с «Я»[201].

Бубер говорит, что «Ты» нельзя контролировать или найти. Мы встречаемся с ним через благодать, в тайне. «Ты» – это переживание священного. Если я называю вас «Ты», а не «Оно», независимо от того, кто (или что) вы, и если я почитаю собственную божественность, то и чту священное внутри вас и позволяю вам жить без моего принуждения или контроля.

Вьетнамский буддийский учитель Тит Нат Хан учит, что не может быть двойственности, отдельного «Я». Мы все взаимосвязаны, взаимообусловлены. Чтобы взаимодействовать с чем-то или быть с чем-то единым целым, мы должны это понять, войти в это. Мы не можем стоять в стороне и наблюдать.

Вы не можете быть сами по себе. Вы должны взаимодействовать со всем остальным. Этот лист бумаги существует, потому что существует все остальное. Если вы посмотрите на этот лист, вы четко увидите, что в нем плывет облако. Без него не бывает дождя, без дождя не растут деревья, а без деревьев мы не можем делать бумагу. Облако необходимо для того, чтобы бумага существовала. Если его нет, то и листа быть не может. Мы можем сказать, что облако и бумага взаимосвязаны. Форма лишена отдельного «Я», но наполнена всем, что есть в космосе[202].

Далее он объясняет, что двойственность – иллюзия. «Есть правое и левое. Если вы принимаете чью-то сторону, то пытаетесь сделать невозможное: уничтожить половину реальности. Не может быть правого без левого, добра без зла, женщины без мужчин, розы без мусора, США без СССР»[203].

ИСЦЕЛЕНИЕ РАСКОЛА ЖЕНСКОГО И МУЖСКОГО НАЧАЛ

Раскол этот уходит корнями в права собственности и продолжение рода, вдобавок усилен большинством религиозных и политических систем. Книга Бытия 3:16, где говорится, что мужчины должны властвовать над женщинами, была не божественным указом, а частью патриархальной пропаганды. Западная религия побуждает человечество обвинять женщин во всех бедах мира и лишать их права голоса в духовных, политических и экономических вопросах. Первородный грех играл важную роль со времен Августина, жившего в IV веке, поскольку, как пишет Мэтью Фокс, «удобен строителям империй, рабовладельцам и патриархальному обществу в целом. Он разделяет и властвует, противопоставляя мысли человека его чувствам, тело – духу, призвание – личным потребностям, людей – земле, животным и природе в целом»[204].

Работая над книгой «Адам, Ева и Змий», Элейн Пейджелс была поражена тому, насколько глубоко религиозные традиции укоренились в нашей политике, социальных организациях и отношении к природе человека и как сильно они влияют на моральный выбор[205]. Если доминирующая религиозная традиция утверждает, что высшей властью обладают только Бог и император – Его наместник на Земле, то ни одна женщина не сможет сделать собственный моральный выбор. Он должен быть закреплен за ней законом. Эта тенденция явно прослеживается в дискуссиях о прерывании беременности.

Если натуру человека считают греховной и порочной, доверия нет. Мало шансов и на изменение отношения к «врагам». Многие современные политики демонстрируют подобное мышление в отношении Ближнего Востока. В ответ на критику военного присутствия там США официальные лица возвращаются к менталитету времен холодной войны: якобы мусульмане всего лишь пытаются обманом заставить американцев ослабить оборону, чтобы напасть на них. При этом доверие считается невежеством, наивностью или признаком слабости.

Послание Христа о том, что каждый человек – женщина, мужчина и ребенок – создан по образу Божьему, противоречило культуре, в которой он жил. В Римской империи три четверти населения были рабами или происходили от рабов, а Иисус проповедовал, что все люди едины с Богом[206]. Это имело далекоидущие последствия, и именно поэтому Христос был казнен.

В патриархальных отношениях – политических, религиозных или личных – только один человек может считаться главным, всегда есть контролирующий и объект контроля. Чтобы доминирующая личность сохраняла власть, необходимо удерживать партнера в подчиненном положении. Это особый образ мышления. Для таких отношений существует пространственная модель: когда в ней участвуют двое, это похоже на качели; когда трое или более, она напоминает пирамиду[207].

В большинстве рабочих ситуаций есть руководитель, определяющий видение и мышление компании и нанимающий компетентных сотрудников, которые быстро учатся предугадывать его желания. В большинстве семей также используется пирамидальная структура: один взрослый доминирует, а партнер и/или дети учатся приспосабливаться к его потребностям, приказам и настроениям. Иногда, конечно, доминирует ребенок, который тиранит родителей. Армия, церковь, большинство корпораций, школ и профсоюзов – яркие примеры иерархических пирамид. Один директор школы из Лос-Анджелеса сказал, что ему было бы легче перенести на другое место целое кладбище, чем заставить учителей сотрудничать с ним.

Мэри Энн Цейка пишет о сексизме, породившем эти иерархические пирамиды в нашей культуре, и прослеживает корни этих структур и соответствующих взглядов не в христианстве или иудаизме, а в Римской империи. Она призывает к переходу от иерархии к сообществу.

Марк Эллис из Мэрикноллской школы богословия утверждает, что главным призванием современных христиан стал призыв к превращению империи в сообщество. Это значит отделиться от пирамиды. Структура сообщества – круг. Движение внутри него происходит легко