Читать интересную книгу "Путешествие героини. Женский путь к целостности - Морин Мердок"

Мы слышим, как героиня реагирует на доброе или злое отношение других, как справляется с трудностями в путешествии и как в конце концов добивается успеха или примирения.

Мачехи, ведьмы и сумасшедшие обычно изображаются как женщины, препятствующие развитию ребенка. Их описывают как подлых, жестоких, скрытных, манипулирующих, ревнивых и жадных. Их злодеяния обычно караются смертью. В сказке «Гензель и Гретель» ведьму запихивают в печь, мачеха в «Белоснежке и семи гномах» танцует до смерти в раскаленной обуви, Злая ведьма Запада тает в «Волшебнике страны Оз».

В сказке мало внимания уделяется причинам жестокости мачехи или ведьмы. Мы просто предполагаем, что она всегда была такой. Мы никогда не услышим ее версию истории о хнычущем, непослушном, склонном к манипуляциям ребенке, любимце своего отца. Злая мачеха олицетворяет разочарование ребенка из-за отсутствия «идеальной» матери, иллюзорной матери-соседки, которая всегда рядом, всегда понимает и безоговорочно любит.

Однако есть народная сказка, в которой дочь открывает дверь и принимает мать, исцеляя те подавленные части женского начала, которые мы предпочитаем не видеть и отказываемся принимать и понимать. Историю об отвергнутой дочери, которая перестает быть изгоем, исцеляя безумную мать, впервые рассказала мне Кэтлин Занделл. Ниже приводится моя версия этого сюжета.

Давным-давно жила-была женщина с четырьмя дочерями. Она любила первую, вторую и третью, которые были умны, светловолосы и красивы, но ненавидела младшую, неказистую. Каждый день она выходила за едой для детей. Когда она возвращалась, дочери слышали, как мать поет:

Мои дорогие доченьки,

Первая, вторая и третья,

Идите к маме, подойдите ко мне.

Месмеранда, четвертая,

Стой за кухонной дверью.

Девочки подбегали, чтобы впустить мать, а Месмеранда стояла за кухонной дверью. Затем мать готовила ужин для трех старших дочерей, и они ели вместе, разговаривая и смеясь, а остатки бросали Месмеранде. Старшие девочки росли и полнели, а Месмеранда оставалась худой и хрупкой.

Однажды явился волк, который следил, как мать приходит и уходит, и желал съесть трех ее пухленьких дочек. Он думал, что сможет поймать их, напевая песню матери. Он тренировался днями и ночами и как-то раз, когда той не было дома, подошел к двери и запел:

Мои дорогие доченьки,

Первая, вторая и третья,

Идите к маме, подойдите ко мне.

Месмеранда, четвертая,

Стой за кухонной дверью.

Тщетно. Девочки не открыли дверь, потому что голос волка был низким и хриплым. Тогда он отправился к койоту. «Мне нужно спеть голосом матери, – сказал он. – Сделай так, чтобы мой голос звучал высоко и нежно». Койот посмотрел на волка. «Что ты дашь мне взамен?» – спросил он. «Одну из трех дочерей», – ответил волк. Койот настроил голос, и волк вернулся к дому девочек и запел:

Мои дорогие доченьки,

Первая, вторая и третья,

Идите к маме, подойдите ко мне.

Месмеранда, четвертая,

Стой за кухонной дверью.

На этот раз голос был таким тонким, что его заглушал ветер. Девочки рассмеялись, сказали друг другу: «Просто листья шелестят» – и не стали открывать дверь. Некоторое время спустя мать вернулась и спела свою песню дочерям. Они тут же открыли дверь, и все четверо снова принялись за еду, бросая остатки Месмеранде.

На следующий день волк вернулся к койоту: «Теперь мой голос слишком тонкий. Исправь его, чтобы он звучал как женский». Койот наложил заклинание на волка, и тот вернулся в дом дочерей. На этот раз он пел совсем как мать:

Мои дорогие доченьки,

Первая, вторая и третья,

Идите к маме, подойдите ко мне.

Месмеранда, четвертая,

Стой за кухонной дверью.

Девочки побежали к маме, а волк запихнул их в мешок и унес. Месмеранда осталась за кухонной дверью.

Позже в тот же день мать вернулась и запела у двери:

Мои дорогие доченьки,

Первая, вторая и третья,

Идите к маме, подойдите ко мне.

Месмеранда, четвертая,

Стой за кухонной дверью.

Никто не подошел к двери, и она снова запела. И опять никто не подошел, мать заподозрила худшее. Затем она услышала слабый голос:

Мама, твои доченьки,

Первая, вторая и третья,

Больше не могут ни слышать, ни видеть.

Они теперь далеко, за сушей и морем.

Но Месмеранда здесь, посмотри на меня.

Мать распахнула дверь и, не увидев любимых дочерей, выбежала из дома, дергая себя за волосы и напевая песню снова и снова.

Месмеранда оглядела пустую комнату и вышла через открытую дверь. Она отправилась в путешествие, нашла свой путь в мире и в конце концов вышла замуж за сына императора.

Прошло какое-то время. Однажды у ворот дворца послышалось пение. Это была старая сумасшедшая с запутанными волосами, напоминавшими воронье гнездо:

Мои дорогие доченьки,

Первая, вторая и третья,

Больше не могут ни слышать, ни видеть.

Месмеранда, четвертая,

Услышь меня, я у твоей двери.

Люди смеялись, проходя мимо, а дворцовая стража велела старухе идти дальше.

Но каждый день она возвращалась в своих лохмотьях и пела:

Мои дорогие доченьки,

Первая, вторая и третья,

Больше не могут ни слышать, ни видеть.

Месмеранда, четвертая,

Услышь меня, я у твоей двери.

Императрице сказали, что на улицах появилась сумасшедшая, поющая для своей дочери.

Месмеранда сказала: «Я не знаю никакой сумасшедшей, и у меня нет матери».

Однажды Месмеранда сажала цветы в дворцовом саду и услышала свое имя в песне сумасшедшей. Она открыла калитку, посмотрела в лицо сумасшедшей и узнала мать. Она взяла женщину за руку и ввела в дом.

«Мама, – сказала она, – остальных дочерей нет. Но посмотри на меня. Я – Месмеранда. Раньше ты меня не любила и я ютилась за кухонной дверью. Но теперь я здесь и позабочусь о тебе». Затем она искупала мать, переодела ее и расчесала ей волосы.

ВОЗВРАЩЕНИЕ СИЛЫ ЖЕНСКОГО НАЧАЛА

Месмеранда принимает отвергшую ее мать, моет ее, переодевает и заботится о ней. Она открывает ей сердце. Каждая из нас должна вернуть отвергнутое женское начало, чтобы обрести женскую силу. Если женщина продолжает обижаться на мать из-за отсутствия заботы, связь остается. Она отказывается взрослеть, хотя выглядит как зрелая женщина. В глубине души она чувствует себя недостойной и неполноценной. Марион Вудман называет эту отверженную часть нас самих «беременной девой»: «часть, которая возникает в сознании, погружаясь во тьму и разрабатывая ее свинец, пока не добудет серебро»[174].

Многие женщины не осознают, как сдерживают себя из-за наставлений «матерей» (мамы, бабушки, тетушек и подруг семьи). Этот бесконечный список обездвиживал матерей и продолжает сковывать дочерей: «Мне стоило бы, «Я всегда хотела быть…», «Ты не представляешь, как больно ничего не иметь для себя», «У меня никогда не было времени на себя…», «Твой отец не позволил бы мне…», «Не попадай в неприятности…», «Не задевай ничьих чувств…», «Я этого не вынесу…», «Я потрясена…», «Я сойду с ума…», «Я не знаю, как другие это делают…», «Я не могу вынести этой боли».

«Я не могу выносить эту боль» – прямой приказ не чувствовать. Одна американка немецкого происхождения посоветовала дочери не рассказывать соседям о своих чувствах: «В нашей семье так не принято». Если дочь признавалась матери, что расстроена из-за школьных подруг, та советовала отказаться от этих мыслей. Принять тьму для этой женщины означает преодолеть стыд и вернуть все скрытые чувства, какими бы пугающими они ни были, чтобы обрести подлинный голос.

Одна клиентка, которой уже под пятьдесят, воспитывалась матерью с проблемами слуха. Роль дочери в этих отношениях