Читать интересную книгу Молчание между нами - Джоанна Хо

по сторонам. Мимо нас проходит группа ребят с начос и газировкой.

– Если хотите, можете подойти ко мне на следующей неделе. Вероятно, к тому времени я узнаю что-то новое. – Мы смотрим, как она заходит в спортзал и выгоняет ребят с начос обратно в коридор: в спортзал с едой нельзя. Тия, Селеста, Ава и я остаемся стоять в полной растерянности.

– Поверить не могу, что его позвали в школу, – говорю я.

– Я тоже. Однако… – Селеста медленно поднимает взгляд. – Это отличный повод рассказать все те истории, которые мы собираем.

– Мы можем устроить что-нибудь в тот самый день, когда он придет. – В глазах Тии загорается огонек. – Отключим ему микрофон и расскажем наши истории.

– Организуем протест! Уговорим всех уйти с уроков! – Селеста подпрыгивает от восторга. Они с Тией пританцовывают на месте, будто заряженные электричеством.

Тия хлопает Аву по плечу:

– Здорово, что на нашей стороне председатель студсовета. Если ты уйдешь первой, то решатся и все остальные! Никого за это не отругают! И мы сможем воспользоваться школьной аппаратурой!

Ава слегка улыбается и морщит нос.

Селеста откашливается. Посерьезнев, она спрашивает меня:

– Что скажут твои родители, Мэй? Я знаю, они не хотят, чтобы ты в это лезла.

Да уж. Когда папа сказал мне найти другой путь, вряд ли он имел в виду, чтобы я публично бросила мистеру Макинтайру вызов. Скорее всего, он представлял себе нечто противоположное. Если маминому начальнику не понравились мои стихотворения, то едва ли он будет рад, что я организовала против его приятеля протест. Разве я имею право рисковать здоровьем и заработком родителей?

Тия ничего не знает о проблемах моей мамы. Она держит меня за руку, и ее глаза сияют. Я вспоминаю постер у нее на стене, освещенный огоньками гирлянды: «Для тех, кто в минуту нравственного кризиса сохраняет нейтралитет, в аду заготовлен отдельный котел».

Если я промолчу, будет ли это нейтралитетом?

Смогу ли я защитить семью, если люди вроде мистера Макинтайра будут вечно контролировать наше прошлое, настоящее и будущее?

Может, меня подталкивает энтузиазм Тии, а может, радостная атмосфера матча или вид Марка с мячом. Может, все дело в пустоте, которую оставил после себя Дэнни, и в моей вечной борьбе с воспоминаниями.

Я смотрю на них троих и говорю:

– У меня есть пара идей.

Глава 50

До выступления мистера Макинтайра остается около четырех месяцев. Казалось бы, времени полно, но, если учесть все праздники и каникулы, не говоря уже об уроках, домашках, экзаменах и так далее, выходит, что медлить нам нельзя. Мы с Тией постоянно обсуждаем, как лучше поступить. Важны ли отдельные истории, или достаточно того, чтобы они символически заглушили речь Макинтайра? Как привлечь людей за пределами школы? Какие действия произведут наибольший эффект? Право высказаться должен иметь каждый или только представители тех групп, к которым в прошлом никто не прислушивался?

Марк заканчивает рассылать заявления в вузы и присоединяется к нам. Он налаживает контакт со старшеклассниками, помогает нам советами и вопросами. Чаще всего он приносит с собой что-нибудь вкусненькое. Я шучу, что еда – самый ценный его вклад в рабочий процесс, но Марк только отмахивается. Он старается не садиться ко мне слишком близко.

Миз Дэниелс помогает отредактировать рассказы, которые нам присылают, и говорит, что это часть ее работы. Постепенно рассказов становится все больше. Однажды после школы миз Ди замечает:

– Жаль, что я сама об этом не подумала. Столько выполненных заданий!

Юми поговорила с миз Полински, учительницей журналистики, о том, чтобы выпустить специальный номер школьной газеты: «Расскажи свою историю». Мы хотим опубликовать там собранные рассказы. Оказалось, Поли дружит с миз Дэниелс и она в восторге от нашей идеи. С нее мы тоже берем клятву молчать. Но Поли решает, что этого недостаточно, и устанавливает правила не менее строгие, чем в каком-нибудь стартапе Кремниевой долины. В редакционный класс нельзя входить никому, кто не работает над проектом, и никому нельзя обсуждать его за пределами класса. Мы все подписываем бумажку, которую она называет «соглашением о неразглашении». Мне приходится погуглить, что это значит. Потом члены редакции просят Селесту нарисовать что-нибудь для специального номера, и она приходит в полный восторг. Она еще никогда не демонстрировала свои рисунки широкой общественности.

Вдохновившись, она решает подготовить историю в рисунках. Не все любят писать, говорит она, показывая пальцем на себя. Но истории можно представить по-разному. Несколько ребят из художественного класса решают к ней присоединиться.

Мы также предлагаем людям присылать видео со своими рассказами. Грейс со своими друзьями из класса по видеожурналистике начинают редактировать и монтировать клипы.

Оливия и Уэс отвечают за социальные сети. Они создают аккаунты на всех крупных платформах и начинают продвигать хештег #РасскажиСвоюИсторию.

Тия и я играем роль центрального штаба. Мы координируем усилия всех участников и планируем наши действия – как в актовом зале, в котором будет выступать мистер Макинтайр, так и на последующем протесте. Ава договаривается о том, чтобы нам разрешили использовать школьную звуковую аппаратуру.

Сложнее всего хотя бы отчасти сохранить наши планы в тайне. Мы не можем заставить всех подписать соглашения о неразглашении. Нам остается лишь просить людей помалкивать и надеяться на лучшее.

Сейчас мы с Тией пытаемся повторить у нее в комнате танцевальное видео с элементами кикбоксинга, зумбы и аэробики. Когда мы выполняем невероятно сложную последовательность, где нужно ударить ногой, покрутить попой, вскинуть руку вверх, опустить вниз и отвести в сторону, Тия вдруг спрашивает:

– Ты же в курсе, что тебе нужно будет выступить с речью?

– Чего? – рассеянно спрашиваю я. У меня почти получилось выполнить движения в нужном порядке. Ногой в воздух, ногой назад, подпрыгнуть, два шага, потрясти попой, удар, удар, удар, удар. – Какая еще речь?

– Тебе нужно будет прочитать речь.

Я поднимаю ногу и падаю на пол.

– Ни за что. – От одной мысли о том, что на меня будет пялиться целая толпа, я покрываюсь мурашками.

Тия ставит видео на паузу.

– Мы тренируемся, не садись надолго. – Она подпрыгивает на месте, чтобы не замедлялось сердцебиение.

– Ты же знаешь, я не умею выступать перед аудиторией. Помнишь, я чуть не завалила экзамен в седьмом классе, потому что не могла выдавить из себя ни слова?

– Мэйдэй, это было сто лет назад. С тех пор ты уже кучу раз делала презентации.

– Сейчас будет не презентация, Тия Мари.

– Это гораздо важнее презентации, Мэйбелин. – Она продолжает прыгать. – Тебе хватило смелости дать отпор мистеру Макинтайру. Ты должна что-то сказать.

Я поднимаюсь с пола и неловко топчусь на месте, как бабулька. Мне даже в голову не приходило, что я должна буду выступить с речью. Но Тия права. Поезд покинул станцию, и его уже не остановить. Я неохотно киваю и открываю было рот, чтобы рассказать Тие про мамины проблемы на работе. Но она, увидев мой кивок, бросается ко мне с объятиями, и мы вместе падаем на ковер. Я замечаю, что на стене у нее теперь висит флажок Гаити.

Тия вскакивает и снова включает видео с тренировкой.

– Мэйдэй, я так рада, что мы занимаемся этим вместе, – говорит она, размахивая руками и ногами.

– Я тоже, Тия. – Я вяло пытаюсь разучить новую последовательность движений.

– Ты даже не представляешь, что мы с Марком видели на Гаити. Там все изменилось после землетрясения. Многие люди до сих пор живут в лачугах без водопровода. У моих родных есть дом. Им очень повезло. Мы почти не выходили на улицу, это слишком опасно.

Мы танцуем и прыгаем, прервав разговор, чтобы сосредоточиться на дыхании. Потом, во время пятнадцатисекундной паузы, Тия говорит:

– Я чувствовала себя такой беспомощной, как будто я ничего не могу изменить. – Она перестает прыгать на месте. – А сейчас мне кажется, что я делаю важное дело.

Тренировка возобновляется, и мы утираем футболками пот с лиц. Задыхаясь, я говорю:

– Иммигранты…

Тия улыбается и подпрыгивает.

– На нас можно положиться.

Глава 51

Когда я возвращаюсь из школы, на дорожке у дома