чтобы не повлиять на выбор подруг.
– А что тут думать-то? – хмыкнула Нюрка. – Я могу собрать вещи прямо сейчас. А ты, Мэй?
Воспитанница пожала плечами.
– Странно это как-то все. Мы совсем не знаем Эллада, да и Ральфа тоже. А что, если Эллад сначала отдаст нам пансионат, а потом передумает? Куда нам тогда идти? Мне-то ладно, я уже одной ногой в совершеннолетнем возрасте, а дети?
– Я тоже из-за этого переживаю, – кивнула я. – Но если Эллад готов отдать нам здание, то мы можем попросить его переоформить пансионат на мое имя. Если откажется, тогда и думать не станем, да?
– Это было бы правильно, – согласилась Мэй. – Нам нужно быть уверенными в завтрашнем дне.
– Тогда я поговорю с ним сразу, как он проснется.
Я оставила девчонок досыпать, а сама отправилась на кухню. Приготовила завтрак на скорую руку, в это же время выпила чай. Молилась Создателю, чтобы первым проснулся Эллад, и я смогла бы обратиться к нему с просьбой переоформить пансионат… Так и вышло.
– Никаких сомнений, – закивал мужчина, когда он заглянул на кухню, и я сразу же выпалила вопрос. – Сразу после переезда я попрошу поверенного моей тетушки, – теперь моего, – подать прошение о переуступке прав на пансионат в Дом Советов. Тебе не о чем волноваться. Агата, мне это здание и правда не нужно. Я буду только рад, если оно принесет кому-то пользу.
Когда Эллад сказал это, я изо всех сил сжала в руках скалку, чтобы не выдать свое волнение – пальцы дрожали. Что я скажу Фрогелю? А матушке-настоятельнице? А как отреагирует глава города на то, что я заберу детей из приюта? Сотни вопросов роились в моей голове, и ни на один из них не было ответа. Страх перед неизвестностью очень быстро овладел мной, но почти сразу отступил.
Я рискну. Мне поможет Мэй и, чем черт не шутит, Нюрка. Но первым делом следовало самой съездить в пансионат, посмотреть, готов ли он к заселению. С этой просьбой я и обратилась к Элладу.
– Думаю, вам стоит отправиться туда с Ральфом, – с набитым ртом ответил мужчина. – Сегодня я должен встретить Густава, а потом забрать кое-какие документы из Дома Советов. Еще надо бы зайти в почтовый дом, написать заявление, чтобы письма на мое имя приходили сразу ко мне домой. И, наверное, за Ральфа я напишу такое же заявление, поскольку домой он пока не собирается.
– Он не говорил, когда планирует уехать? – спросила я, будто невзначай, но сердце замерло в ожидании ответа.
– Пока не торопится. До начала летнего сезона ему нечего делать в Виллерволе, всем управляет его поверенный. А вот летом нужно будет подготовить апельсиновые деревья с помощью зелья – как то, которое пила Нюрка.
– Значит, не раньше, чем через полгода, – я попыталась сдержать улыбку, но не вышло.
Ральф прищурился, хитро взглянув на меня:
– Думаю, на полгода он точно задержится. К тому же, с Шенни он пока еще не нашел общий язык. Дочка относится к нему с теплотой, но боюсь, что ему еще рано забирать ее. Неизвестно, как новость о том, что у нее теперь есть отец, скажется на девочке.
Позавтракав, Эллад оставил меня. Тут же пришел Ральф, а следом за ним дети. Близнецы, еще толком не проснувшись, спорили на тему упаковки подарка для их общей знакомой. Пирси привела Шенни за руку, помогла ей сесть за стол и коротко поздоровалась со мной. Пожелание доброго утра из ее уст окончательно придало мне сил и уверенности. Я ведь обещала Пирси, что у нас все будет хорошо? Я не имею права нарушить свое обещание.
Ральф был уже в курсе, что мы с ним сразу после завтрака поедем в пансионат. Детей пока решили в известность не ставить, и я, передав бразды правления Мэй, сообщила всем, что просто ухожу по делам.
Нюрка уже умчалась на работу, предварительно надев платье с самым откровенным вырезом. Девушка надеялась, что хоть так заставит своего начальника прикрывать рот в ее присутствии и не орать, как полоумный.
Мы с Ральфом нашли свободную повозку только спустя полчаса, не меньше. Впрочем, до Четвертого южного квартала пешком нам все равно было не добраться, слишком далеко. Считай, на другом конце города, а Мельсон был не маленьким.
К пансионату прибыли уже после обеда. Ральф помог мне выбраться из повозки, и только я ступила на землю, как сердце зашлось в бешеном ритме.
– Как далеко! – воскликнула я, зачем-то оборачиваясь назад, словно увижу весь путь, что мы проделали. – Дети не смогут навещать леди Райру…
– И вас никто не сможет навещать, – подтвердил Ральф. – Ни злобная госпожа Ветердон, ни графские мальчишки, ни тот, кто наградил вас крысами.
– Ты прав, – сказала я, со вздохом осматривая здание впереди.
Серый фасад искрился в лучах зимнего солнца, снег во дворе и на длинной лестнице был расчищен будто только что – ступеньки не успело припорошить. Ровные ставенки на окнах были плотно закрыты, а на крепкой входной двери висел массивный железный молоток в виде головы льва. Пансионат мне понравился еще до того, как я вошла внутрь.
Ральф отворил ворота ключом, которые ему дал Эллад, потом открыл дверь и пропустил меня вперед.
Я следила за каждым своим шагом, чтобы не споткнуться обо что-нибудь, так как в помещении было темно, а до окон еще следовало добраться. Стоило мне распахнуть ставни, как солнечный свет залил слегка запылившуюся, но чистую комнату.
Ральф волновался не меньше меня. Мы обменялись счастливыми взглядами, и мужчина сказал:
– Знаешь, Эллад не такой уж и жук.
– Не жук он вовсе! – усмехнулась я. – Сделать такой подарок совершенно чужим людям – достойный поступок настоящего мужчины.
– Он бы никогда так не поступил раньше, и я искренне удивлен его поступку.
– Эллад говорил, что делает это от чистого сердца, и я ему верю.
– Можешь не сомневаться, он ни за что не заберет подарок назад. Преподносит их редко и неохотно, но никогда не требует вернуть.
Я улыбнулась и отвела взгляд. В светлой комнате, в которой мы очутились сразу с улицы,