Весть о начале войны застала шпионку за столиком берлинского ресторана в компании главы городской полиции. Такое необычное соседство Мата Хари объяснила просто: «В Германии полиция имеет право цензуры над театральными костюмами. Меня находили слишком обнаженной. Префект зашел осмотреть меня. Там мы и познакомились». Спустя полгода танцовщица вернулась во Францию уже с новой разведывательной миссией. Но профессиональное счастье агента длилось недолго. Первой информацию об агенте Н-21 получила британская разведка «ИнтеллидженС Сервис» от своего мадридского агента. Вскоре за Мата Хари принялись французские контрразведчики. За ее особняком установили круглосуточное наблюдение, контролировались все почтовые отправления, фотографировались встречи, рауты, интимные сцены…
«Я читал ее перехваченные письма, — вспоминал комендант Ладу. — Большая часть из них была адресована капитану, давно служившему на фронте. Все они были подвернуты самому тщательному исследованию, испробованы в наших лабораториях с помощью различных химических реактивов. В них не было ничего, решительно ничего такого, что могло бы повлечь за собой что-либо, кроме смутных подозрений». Героем многих писем Мата Хари был капитан, в которого она попросту влюбилась. Честный армейский офицер даже не подозревал о тайной жизни парижской танцовщицы. Шпионка мечтала о замужестве, семье и детях, но дальше мечты дело не пошло.
Спустя месяц Мата Хари заметила усердие контрразведки. Она не стала паниковать. Возможно, она приняла слежку за обычную проверку, которой подвергались все, кто прибывал из-за границы. Но когда тайный надзор затянулся, Мата Хари решилась на ответный шаг. Она пришла на прием к коменданту Ладу. Визит носил непринужденный характер. Инициатива свидания была как бы встречная: не то чтобы Ладу ее вызывал, не то чтобы она добивалась приема.
Разговор начался с жалобы в кокетливой форме.
— За мной следят какие-то люди, — игриво хмурилась красавица. — Они наблюдают за мной и днем, и ночью.
— Ну что вы, мадмуазель, — комендант явно поддерживал игру. — За вами охотятся ваши же поклонники. И в этом виновата только ваша красота.
Женская интуиция уловила фальшь. Однако гостья не подала вида и сообщила, что собирается на лечение в Виттель, который располагался в прифронтовой полосе. Ладу, не теряя любезности и улыбки, сразу же подписал пропуск. Возле Виттеля базировался авиационный лагерь, созданный для бомбовых ударов по врагу и тщательно замаскированный в густом лесу. О лагере знал узкий кpyг лиц, в который каким-то образом попала и Мата Хари. Едва за изящной шпионкой захлопнулась дверь, как Ладу мигом связался с разведкой. Не успела танцовщица сесть в поезд, как в отели Виттеля были внедрены под видом лакеев секретные сотрудники. Базовому агенту, залегендированному под офицера-летчика, поручили приударить за Мата Хари.
Танцовщица остановилась в гостинице и в первый же вечер посетила местный ресторан. Она сразу же заметила красивого капитана в форме ВВС, который робко посматривал в ее сторону. Женщина со вкусом потягивала коктейль и отрешенно смотрела в залитое уличными огнями окно. Под конец вечера офицер подсел к Мата Хари за столик и предложил познакомиться.
Танцовщица великодушно представилась, поболтала с капитаном, затем, посетовав на головную боль, попрощалась и вышла из зала.
Каждый день она приветливо кивала летчику, иногда любезничала с ним, но так и не проявила к нему никакого интереса. Мата Хари добросовестно прошла курс оздоровительного массажа и водных процедур, гуляла у всех на виду по саду и почти ни с кем не общалась. Контрразведка была сильно озадачена. Вернувшись через несколько дней в Париж, шпионка вновь пожелала увидеть коменданта Ладу. Притом без особого на то повода. Встреча проходила в том же веселом, ненавязчивом тоне. Мата Хари, не переставая строить глазки, вдруг заявила:
— Мне так деньги нужны. И такие деньги…
— Зачем же вам деньги, милая? — искренне удивился Ладу. — Ведь у вас и так все есть. Простите за любопытство, сколько же вам нужно, чтобы вы почувствовали себя уютнее?
— Миллион.
— Миллион чего: франков или, пардон, марок?
— Конечно же, франков.
— И вы хотите получить такую сумму законным образом?
— Разумеется. Причем сразу.
Мата Хари и Ладу весело засмеялись. Беседа не теряла свой шутливый тон. Комендант откинулся на спинку кресла, закурил и, мечтательно закинув глаза к потолку, произнес:
— Сейчас такие деньги можно получить, только оказав неоценимую услугу другу или врагу. Вот если бы вы, милая, проникли в ставку нашего верховного командования, немцы, поверьте мне, отсыпали бы вам в два раза больше.
— Мне легче попасть во вражеский штаб, чем в наш доблестный и неприступный.
— Вы настоящая патриотка Франции, мадмуазель. Но в мужских играх женщина бессильна.
Мата Хари, разогретая шампанским и веселой беседой с приветливым Ладу, заливалась смехом. Внезапно она бросила:
— Как сказать, как сказать. Мужчина управляет миром, а женщина — мужчиной. На француженок падки не только наши, но и вражеские офицеры.
— О-о… И у вас есть примеры?
— Конечно, комендант. У меня даже был горячий любовник в германской ставке — поставщик У. Но это подобие имени вам ничего не скажет.
Ладу виновато пожал плечами и сменил тему. Он даже не подозревал о существовании какого-то У. Но французская разведка, которой он детально изложил суть разговора, была шокирована. Поставщик У считался высококлассным агентом и специализировался по вербовке на французской стороне. Для Мата Хари встреча с Ладу оказалась провалом. Комендант вспоминал: «Это имя вылетело у нее словно пуля, и эта пуля погубила несчастную».
Французская контрразведка сразу же берет потенциального агента в обработку. Но это была не перевербовка: шпионка не знала о своем провале и получила всего лишь правительственное задание. Ей предложили выехать в Испанию, затем в Бельгию, пройти курс подготовки агента и поступить в распоряжение местной резиденции. Мата Хари охотно согласилась. Комендант Ладу приехал попрощаться с ней за день до отлета. Он по-отечески приобнял танцовщицу, поцеловал в лоб и ласково сказал:
— Никогда не ведите двойных игр, мадмуазель. Из двух фронтов нужно выбирать один, и поскорее. Иначе обязательно проиграешь.
Мата Хари озадаченно уставилась на Ладу, потом засмеялась и многозначительно заявила, что она родилась под знаком Зифи и что ее звездная эмблема — змея. Объяснять эту аллегорию женщина не стала.
Французская разведка добыла код, по которому шла информация от германского агента в Испании в ставку Гинденбурга. Едва Мата Хари прибыла в Мадрид, как Эйфелева башня, которая специализировалась на радиоперехватах, засекла и расшифровала донесение из Мадрида: «В Мадрид прибыл агент Н-21. Ему удалось поступить на французскую службу. Он просит инструкций и денег. Сообщает следующие данные о дислокации французских полков… Указывает также, что государственный деятель N находится в близких отношениях с иностранной принцессой…» Ответная телеграмма немецкого генштаба звучала так: «Прикажите агенту Н-21 вернуться во Францию и продолжить работу. Получить чек от Кремера в 5000 франков Контуар д'Эсконт».
Что же представляла собой информация от Мата Хари? На суде танцовщицу обвинили в том, что ее шпионское ремесло помогло потопить семнадцать союзных транспортов с войсками, уничтожить не менее дивизии союзных войск и сорвать наступление 1916 года. Во время процесса супершпионка отрицала такой разведывательный размах, заявив, что роль слишком преувеличена.
Комендант Ладу уверен, что информация о расположении французских частей не совсем точна и второстепенна, а что касается романа господина N с принцессой, то и он не представлял для немецкой разведки особой ценности.
В начале февраля 1917 года Мата Хари вернулась в Париж. Она так и не успела остановиться в отеле «Элизе-Палас». В холле отеля к ней подошли три человека в штатском, предъявили полицейские жетоны и предложили съездить во 2-е бюро Сюртэ (служба безопасности Франции). Шпионку завели в один из кабинетов, где уже сидели два офицера внешней разведки. Один из них поднялся ей навстречу и холодно сказал:
— Здравствуйте, Н-21. Где, когда и кем вы были завербованы германской разведкой?
Мата Хари отшатнулась и побелела, как полотно:
— Я не понимаю, о чем вы говорите…
Следствие длилось без малого полгода. За это время престарелый адвокат Мата Хари, формально назначенный советом сословия, любыми путями добивался применения 27-й статьи уголовного кодекса. Статья эта могла не только перечеркнуть смертный приговор, но и обеспечить режим содержания под стражей.